Великие любовницы - Эльвира Ватала

Но наконец-то появился вполне конкретный кандидат, чуть свыше двадцатилетний младший сын Екатерины Медичи Геркулес Франциск: черный, как араб, с лицом, оспой изрытым, с горящими глазами, веселый, небольшого роста, но крепкого сложения. Он вдвое моложе Елизаветы, но он готов ее полюбить и стать хорошим мужем. Матушка Екатерина Медичи мелким бисером рассыпается, какие это блага для обоих могущественных держав из такого марьяжа. Да и личная сторона? Ну чем Франциск не муж? Елизавете избранник понравился: веселый, добродушный мальчик, к тому же не такой капризный, как ее Эссекс. «Жабка» (Елизавета любила давать прозвища своим избранникам) всегда ровный, приветливый, юмор так и сыпется из его уст. И вот они уже бриллиантовыми кольцами обменялись как кольцами обручения. Екатерина Медичи в восторге руки потирает: «Ну, проклятая Испания. Мы теперь-то тебе вместе с Англией покажем, где раки зимуют». Лейчестер и Эссекс невеселы ходят, а Елизавета шепчет на ушко своим подданным: «Не бойтесь. Я не дам миру возможности посмеяться над старой женщиной в белом свадебном платье, опирающейся о руку ребенка»[66].

Ну и тянула волынку, как могла, пока не вынуждена была признаться Жабке в милой шуточке со своим замужеством. Он с треском стянул в себя перстень и бросил возле английского трона королевы. Все! Больше он в Англию к коварной королеве не «ездок».

Последняя любовь королевы разгорается по принципу «чем старше тело, тем моложе душа» со всеми перипетиями любовного романа. Непокорный, непослушный Эссекс так долго играл свою роль, что действительно у него вошло в привычку вести себя с Елизаветой не как с королевой, а как с неуступчивой любовницей. То она его в присутствии чуть ли не всей свиты по щекам бьет, то он вытягивает шпагу, ибо «унижение никому не позволит». То он у себя во дворце под арестом сидит, но Елизавета его прощает, и вот он уже с нею на балу танцует и к трону, поддерживая под локоть, ведет. То у них упоительные ночи, то она, бешеная от ревности, объединяется с его женой против его любовниц и с одной из них, леди Говард, стаскивает черное бархатное платье, поскольку та особенно в нем хороша, и бросает в огонь. О боже, каких только страстей тут нет! Ревность, злость обиженной женщины, страсть любовницы — все, словом, перемешалось в этом старом королевском сердце!

Стендаль в своем знаменитом трактате «О любви» различает два вида ссорящихся любовников: когда они любят друг друга и когда не любят. В первом случае ссоры — это спасительный бальзам, не позволяющий им скучать друг с другом и уничтожающий чувство однообразия; во втором это острый нож ненависти.

У Эссекса и Елизаветы их отношения никакой «кристаллизации» (по определению Стендаля) не поддаются. И трудно их сложное, глубокое, нетипичное чувство вместить в узкий мешок строгой классификации. Проще, конечно, было бы думать (и так думают многие историки), что Эссекс, хитрый и тщеславный, просто играл в свое чувство, «изображая любовь, которой не было». Если это так, то он очень плохо играл. Ну что ему стоило притвориться покорным и влюбленным, что, собственно, от него и требовала Елизавета? Так сделал наш Платон Зубов, двадцатидвухлетним притворившись влюбленным в шестидесятичетырехлетнюю Екатерину II. Но все поступки Эссекса никакой логике не поддаются: назвать королеву уродиной и старухой? Нет, в его поступках — неуправляемая стихия страсти, ибо только смертельно раненный в своей гордости влюбленный может так рисковать своей головой. Могла ли безразличная королева, славящаяся своей справедливостью, так дико унижать любовника своим притворным безразличием, сарказмом, отбирая у него свои же подарки? И все это, чтобы назавтра, пылая только одним — страстью, неудержимо кинуться в объятья друг друга и, словно омытые родниковой водой, веселыми и радостными, чуть ли не держась за руки, появляться на балах, в упоении танцуя друг с другом? Нет, такие полярности в настроении, такие взлеты и упадки, такие ссоры, наконец, могут возникать только у влюбленных существ.

Возникает вопрос: мог ли тридцатилетний прекрасный мужчина влюбиться в семидесятилетнюю уродину? Ответим: мог. Ибо, как сказал Стендаль: они уничтожили чувство скуки. Эссексу импонировала Елизавета своей образованностью, остроумием, живым умом, она умела ценить красоту, молодость и живую фантазию. И чтобы убедить вас, дорогой читатель, какие несоответствия бывают у влюбленных пар, приведем вам пример, взятый у того же Стендаля: «Мелкие ссоры счастливой любви долго питают иллюзиями сердце, которое еще любит. Тоскуя по своей любовнице, лорд Мортимер больше всего думал о подсвечниках, которые она бросала ему в голову. После многих увлечений герцогиня Беррийская (дочь Филиппа Орлеанского, регента Людовика XV. — Э. В.) влюбилась, не более не менее, как в Риома, тучного коротышку, одутловатого и бледного молодого человека, лицо которого, усеянное множеством прыщей, изрядно походило на нарыв. Он часто доводил ее до слез. Приучил ее не делать ничего без его разрешения, даже в своих нарядах она не пользовалась ни малейшей свободой. Он развлекался тем, что заставлял ее причесываться заново или менять платье, когда она бывала уже совсем одета. Он приучил ее с вечера получать от него распоряжение относительно туалетов и распорядка дня, а утром отменял все, и принцесса обливалась слезами. Она посылала слуг с приказаниями спросить его, какие ленты ей выбрать, а также какое надеть платье и украшения, и он почти всегда заставлял ее носить то, чего ей вовсе не хотелось надевать. Если иногда она осмеливалась предпринять что-либо без его разрешения, он обращался с ней как со служанкой, и слезы лились несколько дней. Эта столь надменная принцесса, так любившая выказывать и проявлять самую непомерную гордость, унижалась до тайных пирушек с ним. Риом был для герцогини всемогущественным лекарством — от СКУКИ»[67].

Но как всегда бывает, чем яростнее ссоры любовников, тем слаще примирение, и всем ясно одно: Елизавета дарит Эссекса самым настоящим чувством женщины. Юноша становится известным воином. Его посылают во Францию выступать против Филиппа II, в Нидерланды, в Ирландию. Везде большая личная отвага, никаких данных полководца и огромные физические потери. Последний его поход был особенно жалким: он потерял двенадцать тысяч войска и триста тысяч дукатов. Елизавета, всегда заботящаяся о своем королевстве и его богатстве, осыпает горе-рыцаря язвительными упреками. Эссекс дуется, замыкается в своем дворце. Потом снова примирение и снова поход в Ирландию, окончившийся полным фиаско, когда, оставив войско на произвол судьбы, он вдруг вскакивает на корабль и, грязный, в пыльном костюме, в забрызганных грязью сапогах, вдруг, отталкивая все и всех, врывается в спальню королевы и застает ее… О боже, этого женщины никогда не прощают своим любовникам! Мужчины, никогда не заставайте их врасплох.

Могущественная, обольстительная королева, искусство косметики которой делало ее моложавой и желанной, на самом деле это старая, высохшая старушка без парика, с седыми волосами, сморщенным, как печеное яблоко, лицом, с иссохшей желтой кожей на шее, со свисающими отвратительными грудями, сидит перед туалетным столом и даже слой белил и пудры еще не успела на себя наложить. Он бросился к ее ногам, а Елизавета дико испугалась. Королева сконфузилась. Она могла простить поражение, измену, но никогда не простит любовнику своего вида семидесятилетней старухи.

С этого момента падение Эссекса идет с оглушительной быстротой. Он валится в пропасть. У него забираются привилегии на монополию сладкими винами, с которых он имел немалые доходы, требуют возврата ранее одолженных денег. Он злится и наносит самый последний свой удар Елизавете как женщине: «Способ королевы кривой и горбатый, как и ее скелет». Придворные доносят, какими эпитетами он клеймит ее, еще вдобавок ко всему вместе с шотландским королем, сыном Марии Стюарт, Яковом. Эссекса арестовывают и бросают в тюрьму. Проучить негодника, унизить его любой ценой — Елизавета аж истекает пеной бешенства от оскорбленного женского самолюбия. Проучить и вернуть? Такие планы были у Елизаветы? Наверное, так. Никогда она не хотела смерти своего последнего любовника. Но Эссекс уже давно роет себе могилу. Он осмелился убежать из-под ареста, соорудил даже какой-то малочисленный отряд и бросился ко дворцу, якобы освобождать королеву от изменников. Все! С этого момента его песенка спета. Палата лордов приговаривает его к смертной казни. Королева и пальцем не шевельнула, чтобы отменить смертный приговор. Она играет на клавесине. Эссекса ведут на казнь. В конце февраля 1601 года он появляется на площади Тауэр. На этом месте сложила голову мать Елизаветы Анна Болейн. Он в черном плаще и в черной шляпе. На эшафоте, тщательно и осторожно сняв кафтан, он сложил его рядом с плахой и, оставшись в ярко-красной, как кровь, жилетке, покорно положил голову под топор. Умер с именем Елизаветы на устах. Клавесин немного дрогнул, наступила короткая пауза — это Елизавете сообщили о казни Эссекса. Через минуту снова поплыли печальные звуки.