Мнимо больной. Как фармкомпании обманывают нас - Кейси Герен

притом довольно слабая, поскольку она опиралась лишь на два анекдотических отчета. Но потом мы упомянули об этом нескольким другим нашим подругам, и те сказали, что заметили то же самое. Возникло еще больше анекдотических свидетельств. Но помните: сами по себе анекдотические данные весьма подозрительны. Мы все можем стать жертвами предвзятого мнения: то есть мы помним только те случаи, когда употребление хлопьев привело к последствиям, а не те, когда мы ели хлопья и ничего не произошло, или когда мы имели проблемы с животом, но не ели хлопья. Если бы мы могли указать на механизм действия, который объясняет, почему они приводят к повышенному газообразованию и раздувают нас, это могло бы оказаться полезным.

И, читатель, мы это сделали. Проведя небольшое исследование (вероятно, в тот момент, когда я откладывала выполнение гораздо более важной задачи), я обнаружила, что в этом злаке много клетчатки. Прямо очень много. В Диетических рекомендациях США дается совет получать 14 граммов клетчатки на каждые 1000 калорий в вашем рационе (таким образом, если вы потребляете около 2000 калорий в день, это составит около 28 граммов клетчатки), что намного больше, чем большинство людей на самом деле едят [39]. Только, если вы не едите эти хлопья, в которых содержится почти половина ежедневного рекомендуемого количества клетчатки для взрослых в одной порции, а я не знаю никого, кто ест только рекомендуемую порцию хлопьев. И оказывается, что потребление слишком большого количества клетчатки за один присест – особенно если вы не пьете с ней достаточно воды, – это отличный способ наполнить свой живот газами [40].

Нам с подругой тогда было по 22 года, и мы в момент исследования, как правило, ели и пили всякую ерунду, а потому было совершенно логично, что загрузка наших желудков клетчаткой каждое утро приводила к хаосу в кишках.

Но без проведения рандомизированного контролируемого исследования на эту тему (можете ли вы представить себе рекламу сайта «Крейгслист» по этому поводу?) с формальной точки зрения это все равно только взаимосвязь. Это хорошая информация, которую нужно знать. И да, я действительно изменила свое поведение из-за этого. (По сей день я вежливо отказываюсь от этого вида хлопьев.) Но я все еще знаю, что было бы безответственно публиковать заголовок, который гласит: «Популярные хлопья вызывают адское газообразование», – хотя люди кликнули бы на него.

Следует знать разницу между абсолютным и относительным риском

Многие заголовки говорят о риске, например, о том, что определенное поведение увеличивает риск смерти, что один метод контроля рождаемости представляет более высокий риск образования тромбов, чем другой, или что люди с фиолетовыми волосами имеют меньший риск быть скучными. Вы все поняли.

Когда вы читаете или слышите подобную историю, ваш первый вопрос, вероятно, звучит так: «Хорошо, подождите, насколько?». Неплохой вопрос. В конце концов, повышение риска развития рака на 2 процента сильно отличается от повышения риска на 200 процентов. Но, на мой взгляд, на самом деле это не самый важный вопрос, который вам следует задавать. На самом деле вам следует спросить: а каков абсолютный риск?

Давайте возьмем в качестве примера страшный заголовок, который вы, вероятно, видели раньше: «Противозачаточные таблетки увеличивают риск образования смертельных тромбов».

Правда, пугает? Вы, без сомнения, уже в течение многих лет видите варианты этого заголовка. Это тема, которую освещают часто и не без оснований, потому что людям следует об этом знать. Но это также заголовок, который приводит меня в некоторую ярость. Готова поспорить, что, хотя вы слышали это бесчисленное количество раз, вы, вероятно, не можете сказать мне, каков реальный риск развития тромба у того, кто принимает противозачаточные таблетки, и у того, кто не принимает.

Моя ярость вызвана частым освещением в средствах массовой информации относительного риска по сравнению с абсолютным. Часто в этих историях говорится что-то вроде: «У людей, принимающих таблетки, в 3 раза чаще образуется тромб, чем у тех, которые их не принимают» или «Новые формы контроля над рождаемостью в 1,8 раза чаще вызывают тромбообразование, чем старые методы». Ну, хорошо, в 3 раза больше, чем что? И в 1,8 раза больше, чем что?! Все это говорит нам об относительном, а не об абсолютном риске.

Относительный риск позволяет вам узнать, как что-то влияет на ваш риск по сравнению с какой-либо другой альтернативой. Например, в Нью-Йорке у вас может быть на 30 процентов выше риск получить по лицу от голубя, чем в Атланте (да, это случилось со мной, нет, я не хочу об этом говорить). Как вы можете видеть, вам сообщают только о половине истории. Ваш следующий логичный вопрос будет звучать так: ну, а каков мой реальный риск получить от голубя по лицу в любом городе? Это был бы ваш абсолютный риск.

В медицине абсолютный риск часто относится к вашему риску развития заболевания в какой-то момент жизни. Итак, предположим, что ваш абсолютный риск заболеть той или иной болезнью составляет 2 из 100. Но допустим, у вас есть генетическая предрасположенность, которая делает вас на 50 процентов более склонным к этой болезни. Определенно кажется, будто у вас большая вероятность заболеть этой болезнью, верно? Но 50 процентов – это ваш относительный риск. В этом случае 50-процентное увеличение риска даст вам абсолютный риск 3 из 100.

Вернемся к примеру с методами контроля над рождаемостью, повышающими риск образования тромбов. Согласно руководству по клинической практике 2016 года Американского общества репродуктивной медицины, частота венозной тромбоэмболии (ВТЭ, медицинский термин для сгустка крови, который образуется в вене), по оценкам, составляет от 1 до 5 на 10 000 женщин в год для небеременных [41]. Это от 0,01 до 0,05 процента вероятности образования тромба каждый год. Риск ВТЭ выше у беременных женщин (5–20 на 10 000 женщин в год), и он намного выше у женщин, которые только что родили (40–65 на 10 000 женщин в год).

И да, Американское общество репродуктивной медицины также отметило, что многие исследования показывают: противозачаточные таблетки могут повысить риск ВТЭ, но этот повышенный риск все равно считается более низким, чем риск ВТЭ во время беременности или после родов. Таким образом, заголовки, которые вы видели о контроле над рождаемостью, повышающем риск образования тромба, верны,