Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - Ира Зима

И думаю, что этот ее парень просто «отдыхающим» быть не может, по крайней мере «случайным», их роман завязался еще в прошлом году, вероятнее всего здесь, много таких моментов-мелочей я вдруг вспомнила.

Алену прямо распирало нас в такое событие посвятить, но, наверно, это значило бы утрату отношений, и она терпела «тайну» как могла. Но потом, уже после «сезона» ее прорвало, мы с ней встречались осенью в городе недалеко от того места, где она снимала квартиру, она хвасталась тогда передо мной крутыми шмотками, деньгами в кошельке, и что квартира «самая лучшая и дорогая». К себе в гости Алена тогда не позвала, но, может, если мне поехать в тот район города, то я смогу найти хотя бы приблизительно это место, а там уже можно людей поспрашивать, показать фотки — это безопасно, ведь все фигуранты сейчас здесь. Да, пора мне отпрашиваться у Викуши «в город» под любым предлогом, так она еще и поручений напихает мне кучу, это же Викуша; и тогда точно отпустит, а понять сейчас по черным, лоснящимся солнцем спинам, кто из этих дядек смог бы Алену заинтересовать, никак невозможно. И потом, вопрос-то может быть «материальный», а то, как ни крути, на героя любовника тут тянет только Валевский-старший. Он мог быть любовником Алены? Конечно, мог, но успеть на «Красную горку» в тот вечер было бы для него просто невозможно! Кого я вообще вычисляю: любовника или убийцу, может, это вообще разные истории? Главное, с чего-то начать.

После ужина весь лагерь набился в «актовый» смотреть, что приготовила «сборная» вожатых; мы с малышами устроились на балконе над самой сценой, и видно мне прекрасно, что Егор во всем этом решил участия не принимать. Он вообще пропал куда-то, да и забыла я про него, так мне уже муторно постоянно осознавать, замечать и чувствовать его местонахождение — надоело, хотя лезет в меня все само, не спрашивая разрешений, но он сам пропал, и наступило затишье. За мыслями не заметила, как внизу на сцене разыгрывается странная сценка: Надька в рыжем парике и Полинка в парике-накладке с длинной белой косой — в таких коллектив «русских народных танцев» выступает — отрабатывают «на смех» наш с Аленкой конфликт на почве «капитанства». Значит, все это стало более «публичным», чем я могла предположить, но меня задел не сам «номер» девиц, и даже не то, как самозабвенно мерзко они нас передразнивают — вообще-то именно меня они тут выставляют «алчной стервой»; сильнее задело такое образное сходство с Аленкой. Меня даже от этого пробил озноб, и на секунду показалось, что она, Алена тоже сейчас здесь, сидит на моем любимом месте за колонной и смотрит на сцену сосредоточенно, а я слышу внутри: сука, сука, сука… Наташка меня одернула:

— Ты чего, глупость какая! Да, Надька тебя сильно не любит, Маслов же открыто признал интерес к тебе, даже дистанцию держит от этой Надьки, им «на руку» повернуть все против тебя, тем более перед игрой подкосить твою уверенность ей так приятно!

— Да хрен бы с ними, но только Надька на Алену что-то сильно похожа, меня это задело, а я даже поговорить с ней не успела…

«Ужас какой», — думаю про себя.

— Не бери в голову, Алена, наверно, давно забыла все, ей вообще не стоило приезжать в этом году, она всегда была старше нас, и по «потребностям» пионерлагерь давно уже не ее место.

— Да, не ее.

После «отбоя», когда мы с Наташкой уже уложили малышей, прибежала девочка из «шестого» отряда, их вожатые еще не вернулись, и дети совсем избаловались без присмотра: металлическая основа кровати рухнула и пробила ногу мальчишке. Наташка осталась, чтобы и с нашими подопечными не приключилось чего опасного, а я понеслась в шестой корпус — гомон там стих, все перепуганы, у Славика, так звали парнишку, кровища льет, он сидит и смотрит на это все отрешенно. Схватила простынь, разорвав на полоски перетянула рану, и, никого не дожидаясь — кровища-то все льет — потащила его в «изолятор» в гору по ступенькам, и как назло никого нет, лагерь вымер! Повезло, что Тая оказалась на месте, она быстро оказала первую помощь, но надо в город на «рентген» и «вытяжку»: кажется, ногу этот Славик все же сломал, нужно отправлять мальчишку как можно раньше, не дожидаясь утра, а «ответственных» взрослых в лагере как назло никого нет, и я побежала в «пансионат» — Викушу там искать.

На территории взрослых «гульба» в полном разгаре, все сотрудники лагеря в этот день отрываются, у них что-то вроде корпоративного «банкета»; и где мне в этой свалке искать Викушу неясно, кругом незнакомые пьяные люди, потому что и классических «сдыхов» уже навалом понаехало. На веранде при кафе развернули все столы, поставив их как на свадьбе, девушки местами слегка недоодеты, сидят на коленях у важных дядей, потерявших свои пиджаки; некоторые, те, что построже, зачитывают тосты и речи разного кривотолка, наливая девицам разномастный алкоголь, и приедают все это закусками кремлевско-партийного характера, запредельными даже по своему виду. Вкуса многих продуктов, выложенных как из рога изобилия, я даже не представляю, да и внешний вид не многих угадываю; ну, положим, черную и красную икру я даже пробовала и гадость это редкая. Но что за серо-склизские гады разложены на серебряном подносе? Так они еще и живые! Корзина с фруктами вообще выглядит как описание инопланетных «био образцов» из книг Булычева, а по мне так это редис, но он огромный, и внутри его срезанного снежно-белого края вылупился мак — что это, у нас и в книжках такое не рисуют! Из-за спины в нос мне кто-то сует кусок этой штуки и заставляет открыть рот, я автоматически подчиняюсь и тут же выплевываю пряно-сладкую мерзость прямо в чью-то тарелку. Валевский-старший слегка пьяно улыбается, и все еще держась за мое плечо, тянется за очередной порцией экзотики, видимо решил меня просветить, какова на вкус «вариативность» рая, но я здесь точно не за этим.

— Игорь, отойди от ребенка, совсем уже упитый? — Ким вовремя подхватил Валевского и усадил его на стул, а он все еще держит меня за руку отрешенно, кажется и правда перепил.

— Не пугайся, просто он перебирает временами… Помочь, случилось что? — Ким тревожно на меня смотрит и уводит из злачного места, все это время я держалась, обхватив себя руками, и только сейчас поняла, как мне было неуютно, а с Наташкиным отцом я сразу расслабилась, он трезв как стекло, даже запаха нет, и пиджак его застегнут на все пуговицы.

— Викушу бы найти, ой, Викторию Павловну, у нас ЧП, парня надо в больницу отправить, — Боря Ким уже вел меня в нужную сторону, держа слегка под руку, чтобы я в темноте поспевала за ним; за пролеском светились корпуса, а я совершенно, оказывается, не знаю, как устроено это место, и без Кима блуждала бы здесь часами в поисках наших.

— Расскажи пока про дочь, меня она скудно в свои дела посвящает! — от него исходит упругая молодая энергия и не верится, что ему за пятьдесят; я еще повернулась и присмотрелась — на лице вообще нет признаков возраста!

— Это секрет, только не выдавайте меня, она хочет уехать, но я знаю, что вы все знаете, а то не сказала бы! И Наташка обещала, что поступит куда-нибудь, короче, у них любовь… И я через год в Москву приеду! — вот хочу понять, готов ли Наташкин отец к такому резкому повороту в Наташкиных планах?

— Ну и славно, я уже молиться устал, чтобы она нашла себе применение, на нее никак повлиять нельзя; если бы не ты, еще неизвестно в какую бы компанию ввязалась, ее постоянно зашкаливает. А Митяй как, ничего, надежный? — знает он все, только прикидывается.

— Вполне. Главное, он в Наташку влюблен уже несколько лет, а мы его и не замечали, он просто «пионером» приезжал, не был еще «хоккеистом», он ради Наташки этим занялся, представляете, и сразу в «союзную сборную» попал! Но мне кажется, что Наташкой он дорожит сейчас больше; если вы ее не отпустите, Митяй тоже ехать откажется и в местную команду запишется… Ну мне так кажется, — на это Ким только присвистнул.

— Не знал, что так все серьезно, мне нравиться этот парень! Отпущу конечно, но и без присмотра не оставлю, а тебе спасибо, уж очень ты меня успокоила… — мы подошли к очередной сверкающей веранде, и Ким решил на пороге меня оставить, видимо с кем-то конкретно не хотел лишний раз пересекаться.

На веранде наши всякие разные вожатухи не шибко отличались от героинь предыдущей сцены, но тут хотя бы есть лица знакомые; и конечно я сразу увидела Егора, он стоял с Шевельковой и, переговаривая кабацкую версию популярной песни, клонился ей в ухо, придерживая за плечико, и, честно скажу — выглядит это сильно противнее всего, что я видела накануне. Потом к ним подпрыгнула Полина, она только что танцевала медляк с незнакомым парнем — злачного народа и тут хватает; и я пожалела, что не оделась позакрытее: молочная «плиссировка» выше колена и белый тонкий топ были тут явно неуместны, но разве я могла такое просчитать, у меня вон юбка вся в крови! Парень слишком долговязый, кажется он из «волейболистов», неожиданно подхватил меня за талию долговязой рукой и посадил себе на колени, я аж поперхнулась от такой наглости. Давно он взрослым-то стал!?