Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сначала нас должны выпустить из-за стола, – говорит Бекс.
– Да идите уже на хрен, – разрешает Сьюзен.
Бекс и Джон следом за Пенни трусят в гостиную, Сьюзен уносит грязные тарелки в кухню. Дидье молча выходит покурить.
Жизнеописательнице жалко Джин Персиваль, которая угодила в тюрьму, но не так жалко, как следовало бы. Джин не может ей помочь, а прямо сейчас жизнеописательница не может никому сочувствовать.
Если только какая-нибудь беременная женщина или девушка в следующие три недели не решит вдруг, что с радостью готова отдать ребеночка матери-одиночке, живущей на учительскую зарплату, жизнеописательницу вычеркнут из списка ожидания. «Мы вернем в американские семьи достоинство, мощь и процветание».
Можно остаться в списке на временную опеку, но, согласно положениям закона «Каждому ребенку – два родителя», матери-одиночки не могут усыновить взятого под опеку ребенка.
Жизнеописательница чихает и вытирает нос розовой салфеткой.
– Вы, пожалуйста, рот прикрывайте, – отшатывается от нее Эдвард.
– Я прикрывала.
Он отсаживается в дальний конец стола.
– Даже так?
– Вы уж извините, но у меня слабая иммунная система, а прямо сейчас я не могу себе позволить разболеться.
Жизнеописательница засовывает кончик салфетки себе в ноздрю.
Вдох.
Так хочется домой, скрыться с глаз долой.
Выдох.
Надо сбежать отсюда, не попрощавшись.
Вдох.
Сьюзен обидится на такую грубость.
Выдох.
Но если…
Но что, если…
Мэтти отдала бы ей своего ребеночка?
Взяла и отдала бы?
Это безумие какое-то.
Шизофреническая шизофрения.
Что, если бы Мэтти сказала: «Да ладно, держите. Позаботьтесь о нем. Хорошенько позаботьтесь. До свидания, мисс. У меня целая жизнь впереди. Когда-нибудь вы ему про меня расскажете».
Что, если б она попросила, а Мэтти согласилась?
Конечно, она никогда не попросит.
Это неэтично. Преступно. Жалко.
Но что, если?
* * *
ледяная корка = склянка
рыхлый плавучий лед = шуга
ледяные перья = изморозь
Жена
Радость-то какая: выходишь голая из душа, а у тебя отвисшие половые губы шлепают. И когда с унитаза встаешь – тоже.
Какие бы чудеса ни творили упражнения Кегеля, половым губам они никак не помогут, половые губы растягиваются окончательно и бесповоротно. Соседка по комнате из общежития колледжа после третьего ребенка сделала себе операцию. И написала всем в групповой рассылке: «Больше не отвисают!» Жена тогда удивилась: как это – официально известить о своей лабиопластике семьдесят девять получателей рассылки (все адреса были видны)? Но еще больше удивилась ответам: «Мои поздравления твоему цветочку!», «А твой-то, наверно, в восторге!»
Жена застегивает джинсы, смывает, возвращается в гостиную, где валяются на диване дети. Дидье прячется на втором этаже, якобы пишет планы уроков.
– Мне скучно, – канючит Бекс.
– Поиграй с игрушками, которые тебе подарили на Рождество.
– Я уже с ними играла.
– И все книжки прочитала, которые тебе бабушка подарила?
– Да, – Бекс улеглась животом на турецкий ковер и машет руками.
– Что-то я сомневаюсь.
На глазах у жены Джон начинает один за другим вынимать кубики из корзины, в которую она только что их собрала.
– А где Ро?
– У себя дома. Джон, пусть в корзинке побудут…
– А почему ты спишь в швейной, а не с папой? – Бекс так и лежит лицом вниз, но руками уже не машет, замерла, напряженно ждет ответа.
– Папа храпит.
– Ты тоже.
– Нет, я не храплю.
Жена забирает у Джона два кубика и швыряет их в корзину.
– А если у тебя будет еще один ребеночек…
– Нет, у меня не будет еще одного ребеночка.
– Но если все-таки будет, у тебя опять волосы выпадут? И грудь станет фиолетовая, а потом сдуется?
– Она не сдулась, просто поменяла форму, когда я перестала кормить Джона.
– И стала совсем обвислая.
«Подожди, Бусинка, с тобой это все тоже будет».
– Я тебя не ударю, – шепчет жена.
Она никогда не поднимала руку на своих гномиков и никогда не поднимет.
Через пятнадцать минут жена уже мчится одна в машине по влажной, затянутой туманом дороге, руки уверенно лежат на руле, нога переключает педали как надо.
В «Акме» она, не торопясь, с чувством выбирает. В кондитерском отделе у нее свои любимчики: органический шоколад, который производят компании, защищающие леса Амазонки, шоколад с мятой, морской солью и миндалем, иногда еще с лесным орехом и кориандром или с черным перцем, фенхелем и кардамоном.
Жена кладет на ленту перед кассой шесть шоколадок (три с кардамоном, три с мятой) и огромную коробку с мягким печеньем с шоколадной крошкой, а еще ни на что не сдавшиеся ей губки для мытья посуды.
– Вижу, у вас сегодня веселье намечается, – говорит кассирша.
– Это для дочкиных одноклассников.
– Ну да.
По дороге домой жена заезжает на парковку с живописным видом и очень прочным ограждением.
Набирает Брайана.
В трубке слышится его рокочущий бас: «Вы знаете, что делать».
– Привет-привет, – щебечет она автоответчику, – надеюсь, ты хорошо отметил Рождество. Просто звоню узнать, не хочешь ли ты сходить попить кофе. Да, это Сьюзен. Все, пока, перезвони! Спасибо!
А что Брайан подумает о ее отвисших половых губах?
Шоколадки с кардамоном отправляются в ящик кухонного стола, под карты. Шоколадки с мятой она оставляет в сумке, за рваной подкладкой.
Печенье с шоколадной крошкой съела за те восемь минут, пока ехала от парковки до дома.
Через окно видно, как муж и дети валяются на побуревшей траве за гаражом. Ну, он их хотя бы покормил, пусть посуду и не убрал.
Смести крошки в ладонь.
Побрызгать стол.
Вытереть стол.
Сполоснуть чашки и миски.
Поставить чашки и миски в посудомойку.
Выкинуть пустую коробку из-под печенья в пакет для переработки.
Если она от него уйдет, то разрушит семью.
Завязать пакет с мусором для переработки и отнести к синему баку.
Вылить воду, оставшуюся от мисок и чашек, в горшок с фикусом.
Побрызгать молочай, отростки которого похожи на прическу Медузы Горгоны.
Если она переспит с Брайаном, это отношениями не назовешь.
Убрать книжки.
Запихать костюмы гномиков в сундук.
Просто секс.
Не обращать внимания на черную пыль на плинтусах.
Это как перепихнуться с тяжеловозом.
Не обращать внимания на мягкие клубки волос по углам.
Не застилать детские постели – только свою.
Тот маленький красный мотель на двадцать втором шоссе…
Застилая постель,
- Творческий отпуск. Рыцарский роман - Джон Симмонс Барт - Остросюжетные любовные романы / Русская классическая проза
- Три судьбы под солнцем - Сьюзен Мэллери - Русская классическая проза
- Часы - Эдуард Дипнер - Русская классическая проза
- За закрытыми дверями - Майя Гельфанд - Русская классическая проза
- Возвращение Лени - Сергей Лукницкий - Русская классическая проза
- Хрен знает что - Натиг Расулзаде - Русская классическая проза
- Не верь никому - Джиллиан Френч - Русская классическая проза
- Terra Insapiens. Книга первая. Замок - Юрий Александрович Григорьев - Разное / Прочая религиозная литература / Русская классическая проза
- Пока часы двенадцать бьют - Мари Сав - Короткие любовные романы / Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Испанский садовник. Древо Иуды - Арчибальд Джозеф Кронин - Классическая проза / Русская классическая проза