Золотой ларец. Повесть рыбака Маруфа - Илья Стефанов

Рассказ о ссоре с женой (2)

Проснувшись, я долго сидел,         всю жизнь, явь и сны, кляня.И вдруг, как огнём обожгло, —         жена ждёт с уловом меня!Схватив, стал я сеть бросать.         Трудился в поту целый день,Но ничего не поймал!         (Не в счёт ведь рогатый пень).Меж тем закончился день,         и я поплёлся домой.Жёг-угнетал меня         ужас перед женой.Добыча ко мне не пришла         стечением тайных судеб.Мне не за что было купить         даже насущный хлеб.

Смущённый делами дня,         по рынку я шёл, и вдругЗнакомый торговец кричит:         «Чем ты расстроен, Маруф?»О всех событиях дня         я рассказал ему —Про рыбу, ужасный сон         и про свою Фатиму.Он засмеялся в ответ:         «С тобой не будет беды!Я в долг дам лепёшку тебе         и дам на ужин еды.Только, Маруф, у меня         пчелиный кончился мёд.Но есть тростниковый. На вкус         он за пчелиный сойдёт!»И дал тот торговец сыр,         мёд и лепёшку мне,И, подбодрив, он сказал:         «Ступай к своей жене.А будешь мне должен ты         пятнадцать полушек за всё.А эту полушку возьми,         на баню истратишь её.И будет отсрочка тебе         день, два или несколько дней —Я знаю, удачи редки         в работе нелёгкой твоей».

И я как мог горячо         торговца благодарил.С залеченным сердцем я шёл         и повторял-говорил:«Слава Тебе, Господь!         Великодушен Ты,Коль наделяешь нас,         бывает, и сверх мечты!»

И вот я пришёл домой,         а на пороге – жена.«Принёс ты лепёшку мне?»         Подав, я сказал ей: «На!»Фатима лепёшку взяла,         тут же сунула в ротИ закричала тотчас:         «Но здесь тростниковый мёд!Я же сказала тебе,         пчелиного мёда хочу!Ну, ты дождёшься, Маруф,         за всё я тебе отплачу!»Чувствую, сердце в огне,         но я спокойно сказал:«Эту лепёшку мне         в долг мой товарищ дал!»Тут как взгневится она!         «Глупейший из подлецов!»И вдруг, лепёшку схватив,         швырнула мне прямо в лицо.И продолжала, крича:         «Иди другую добудь!»Затем, взбесившись совсем,         схватила меня за грудь.И я ощутил на себе         всю тяжесть её кулаков.Она раскровила мне         губы о твердь зубов.И у меня изо рта         кровь по груди потекла.Тут понял я: в доме моём         кончились жизни дела.В сильный гнев я пришёл,         сжалась в кулак рука…Я, кажется, стукнул жену…         по голове… слегка.

Затем я покинул дом.         Бежать мне хотелось прочь!Я вышел за город, хотя         уже наступала ночь.Пусть ночь! Я домой не вернусь.         Мосты к нему сожжены.Отныне, увы! у меня         ни дома нет, ни жены.А сердце теснилось в груди,         и слёзы текли из-под век.О господи! Есть ли где         несчастней меня человек?

В развалинах старых домов,         вздремнув, переждал я тьму,А утром дальше пошёл,         с тех пор я не видел Фатиму.С тех пор моим домом был         полей и пустынь простор.И стал я большим знатоком         слов ветра и говора гор.Ходил я, бродил по земле,         и разных видел людей,Я много узнал про жизнь         бродяг, купцов и царей.И если рассказы мои         собрать, записать и сшить,Они назиданиями         людям могли бы служить.

Рассказ о жене ифрита

I, 111—115

Неприкаян в даль-дороге человек —Не устроен его отдых и ночлег.Солнце село, сумрак всё окутал вмиг.Запинаясь, я шагаю напрямик.Вдруг прозвякнуло-пропело под пятой.Стоп! Кольцо! Быть может клад здесь золотой?Вот и дверь, что открывается кольцом.Наконец мне счастье послано Творцом!Я, напрягшись из последних сил разок,Опускную дверь отбросил на песок.Вижу – лестница. Всхвалив, призвав Творца,Я спускаюсь, и куда же? – в зал дворца!

В светлом зале – что за диво-сторона!Восседала чудо-женщина-луна!С томным взглядом, роковая ночь в очах,С белым ликом, что без солнца весь в лучах!Рост высокий, крепкогруда и нежна,Благородный облик – чистая луна!Лик светил в ночи мерцающих кудрей,А уста цвели над мрамором грудей.Соразмерность, стройность, втянутый живот.Для смотрящих – храм страданий и забот!Бёдра как холмы, как ветка ивы стан.Всё в ней есть, что добавляет в сердце ран!Я до скованности речи и лицаПотрясён был вдохновением Творца!

«Бог хранит тебя! – она мне говорит. —Ты кто будешь? человек или ифрит?»«Человек я, человек! – воскликнул я, —Но печальна и судьба, и жизнь моя!Может, звёзды привели меня сюда,Чтоб прошла моя тоска, моя беда?»И о всех в связи со мной делах ТворцаРассказал ей от начала до конца.Мой рассказ был горький яд, а не бальзам,Потому привёл он женщину к слезам.А затем она, печалясь и скорбя,С плачем вот что рассказала про себя:

«Я росла, и вот уж время под венец.Свадьбу пышную справляет царь-отец.И жених уже спешит ко мне, горит…Вдруг схватил меня внук дьявола, ифрит!Я летела с ним по небу, под луной,И очнулась в этом месте, под землёй.Он принёс мне всё, что нужно, мой злодей,Но мне скучно жить с вещами без людей!И с тех пор я всё грущу о белом дне.Жить с ифритом под землёй – ох, тяжко мне!

Но мой муж лишь раз приходит в десять дней.Правда, он, Маруф, по прихоти моейПоявиться может здесь в момент любой,Стоит мне слегка дотронуться рукойДо вот этих непонятных знаков-строк,Что унизывают ниши уголок.До его прихода есть ещё три дня.Не хотел бы ты остаться у меня?»«Хорошо! – ответил я, – прекрасный час!(Видно, грёзы оправдаются как раз!)»После стольких дней злосчастья и потерьЯ прошёл с ней через сводчатую дверьВ дом восторгов-пыток – в баню-красоту,Путешественника дерзкую мечту!Вот я снял с себя одежды, наконец!(И она была, в чём создал нас Творец.)Пар так жарил, как в день Страшного суда,И ласкала тело нежная вода…Мук блаженства, благ мучений – через крайВ этом доме, где смешались ад и рай!

После бани я уселся на скамью,Милой женщине вручив судьбу свою.Принесла она мне сахарной воды,Подала на блюдах всяческой еды.Суетясь, она, веселье обретя,Щебетала и смеялась, как дитя.А потом сказала: «Ляг теперь, поспи,Успокойся духом, тело укрепи».Я прилёг, и тут же сон меня сморил.Забываясь, я судьбу благодарил.А проснулся я и слышу над собойРечь негромкую с слезами и мольбой:«Грудь моя от скучной жизни стеснена.Под землёй я двадцать лет уже одна.Сушь в груди моей никто не окропил,И никто вина из рук моих не пил.Как противна мне подземная страна!Милый юноша, не хочешь ли вина?»Я лежал и думал: Может это рай?И сказал одно лишь слово: «Подавай!»

За беседой, сладким яством и виномОтдыхали мы в том мире неземном.А потом я с ней темь ночи коротал.Никогда я о подобном не мечтал!Просыпались мы и, чувствуя любовь,Прибавляли радость к радости мы вновь.От вина и от любви, двух сладких дел,Дух воспрянул мой, а разум улетел.Расхрабрившись, я кричал: «Вставай! Пошли!Я тебя на землю враз! из-под земли!»

А красавица смеялась, говоря:«Будь доволен! Не болтай ты много зря!Я твоя ведь девять дней из десяти,Мы один лишь день ифриту отдадим!».«Что? Ифрит?» – Я вдруг от ревности сдурел.Покорённый опьяненьем, загудел:«Где та ниша? Не найду её никак!Пусть придёт ифрит! Ну где же этот знак!Пусть придёт! Он злой и сильный? Наплевать!Я привык ифритов злобных убивать!»

Тут красавицу объял великий страх.Закричав: «Тебя тотчас он втопчет в прах!» —Продолжала: – «За меня ты порадей!Ведь убьёт меня наверно мой злодей!Умоляю, заклинаю – воздержись!Ты загубишь этим жестом мою жизнь!»Но я был в хмельном угаре сам не свойИ ударил в нишу пьяною ногой…

         Потемнело вдруг, загремело.         Загремело вдруг, заблистало…

Я мгновенно понял всё и – отрезвел.Я от страха как безумный заревел:«Где тут выход?!» – и издал протяжный вой,Больно стукнувшись о стену головой.Но меня вперёд и вверх гнал жуткий страх,И не помню, как я выбрался впотьмах.Долго, долго в беге страх меня трепал.Наконец, я обессилел и упал…

Да, стал думать я, нет доли хуже, злей.Я бы мог расстаться с жизнью, дуралей!Надо ж было строки те задеть ногой!Можно было б отдохнуть денёк-другой.Я опять ни при стенах, ни при деньгах,В общем, снова я остался в дураках!Да, с ифритом мне опять не повезло.Я добра от них не вижу, только зло!Не пустись я наутёк во весь опор,Наш бы с ним не затянулся разговор!Впрочем, это наш Господь (Он всё творит!)Сделал так, что не догнал меня ифрит.

Рассказ о сорока невольницах