Пороки - Евгения Савченко

— Любишь всё красивое?

— Не всё, но красивое люблю, — его вопрос показался мне странным.

— Ещё один фетишист на мою голову, — Фред разочарованно поморщился.

— А что плохого в фетише?

— Странные люди, — он будто уже говорил не со мной: — Теряют голову от яркой обертки, выходят за рамки, и потом даже не замечают, что под именем «Красоты» выставляют совершенно отвратительные, дикие вещи.

— Ты рассуждаешь, как толпа.

— Я только пытаюсь разговаривать с тобой на понятном тебе языке.

— Я что, похожа на стадное животное? — Мне не нравился его тон, то слишком лестный, то теперь чересчур критичный.

— Ты похожа на человека, голова которого не заморочена россказнями Юлия и влиянием Наркомана. Оба они те ещё сказочники…

— А ты? — Мое внимание зацепила его расползающаяся по лицу острая улыбка.

— И я тоже.

— Да нет, я спрашивала не о том. Юлий — фетишист, Наркоман — его антипод. А ты?

Фред громко расхохотался резким надрывистым смехом:

— А кто сказал тебе, что Юлий и Наркоман — противоположности? Раз ты назвала Юлия фетишистом, то же самое можно сказать и о нашем безумном светловолосом друге.

— Я не понимаю…

— Стремления Наркомана подчеркнуть то, насколько просто он живет, какую обыкновенную затертую и неряшливую одежду он носит, как непринужденно ведет себя в любой ситуации — тот же самый фетиш, просто выглядит он по-другому.

— А ты? — Я перебила его, но он быстро отреагировал и почти одновременно со мной произнес мой же вопрос:

— А ты?..

Растерянно хлопая глазами, я не знала, что ответить. Сидевший напротив меня темноволосый молодой человек напоминал больше парня-модель из какой-нибудь рекламы мужских носков, чем обычного человека. Обворожительная внешность в контрасте со звериной улыбкой.

Фред очень ловко сменил тему, через минуту я поняла, что мы в достаточно неприятной форме обсуждаем Юлия за его спиной:

— Я думаю, бесполезно спрашивать, что ты думаешь о нём, — и он был прав, зная, что ничего плохого я сказать не захочу: — Поэтому, милая девушка, я спрошу только одно: каково тебе теперь приходить в этот дом, зная, что здесь живет его новая любовь?

— Мне всё равно.

— Да, как же, — Фред язвительно взглянул на меня: — Он любил одну, в свой дом привел совершенно другую, и абсолютно не понятно, зачем отправился искать третью. А тебе всё равно…

— Юлий поехал за девушкой? За своей бывшей девушкой? За той, которая осталась в его родном городе, да?

— За Алисой. Юлий уехал за Алисой. — Он добавил тяжелым голосом. — И это плохо для всех нас.

— Почему же?

— Мне пора, — Фред поднялся с барабана, протягивая мне руку: — Ты любопытная девушка. Обещай, что чуть позже мы будем хорошими друзьями, договорились?

— Почему ты так внезапно уходишь? — Мне понравилось сидеть с ним и просто болтать обо всём и ни о чём, пытаясь разобраться в его витиеватых высказываниях. Фред больше не казался мне неприятным.

— Потому что она проснулась, и скоро спустится сюда. Вэл. Юлий не будет рад, если поймет, что я знаком с ней. А Наркоману это вообще не нужно знать.

Он быстрыми шагами направился к выходу, но у самой двери обернулся:

— Напоследок: если ты захочешь побольше узнать о Сатире, я думаю, тебе стоит спросить Наркомана.

Прежде, чем я успела ответить ему, он поспешно исчез за входной дверью, не давая мне времени вникнуть в его слова.

По лестнице со второго этажа спустилась бледная худая девчонка. Быстро свернутый, скомканный разговор с Фредом всё ещё прокручивался у меня в голове. Он любил одну, в свой дом привел совершенно другую, и абсолютно непонятно зачем отправился искать третью… Меня в этот список Фред даже не включил. И ведь верно, зачем?

Она остановилась возле меня с выражением отрешенно-тупого удивления на лице:

— Привет. А Юлий вернётся скоро? — Ее девчачий голос усыпил на некоторое время мою злость и агрессию по отношению к победившей без боя сопернице. Худенькое угловатое ещё тело было белым с гладкой кожей, сквозь которую просвечивали синие капилляры. Большие глаза придавали девушке сходство с насекомым. Довершала этот невразумительный образ копна белых африканских косичек, создающих впечатление, что ей очень трудно держать ровно такую маленькую голову с таким количеством волос.

Одета она была по-домашнему неряшливо, в порванные белые истёртые брюки и бежевый мягкий кардиган до колен.

«Чувствует себя как дома», — с завистью подумала я.

— Здравствуй. Если честно, я собиралась то же самое спросить у тебя.

Она пожала плечами, медленно, словно в плотном тумане, побрела к двери Песочной Комнаты:

— Пойду, накрашусь.

Она удалилась, оставив меня, пораженную её внешним обликом и поведением, безмолвно стоять на месте. Эта девушка казалась жалким, бесформенным подобием великолепной Сатиры. Как ни странно, ушедшей королевой я уже начинала восхищаться, признавая за ней первенство во всем.

Около полудня входная дверь запустевшего дома скрипнула, и я поспешила из кафельного коридора в Комнату Там-Тамов. Я надеялась встретиться с Наркоманом. Фред сказал мне что-то странное, и теперь мне не терпелось узнать, что же такого Наркоман может знать о Сатире.

Но в дом вошел вовсе не ожидаемый мною светловолосый дылда, а Тод. В руках он нёс два белых рекламных пакета из супермаркета, набитых доверху разнообразной едой.

— Что это? — Я задала вопрос сразу же, как только его увидела. Любопытство невозможно было скрыть.

— И тебе привет, Кнопка. Я не думал, что ты сюда снова захочешь придти, — Тод поставил пакеты на пол, позволяя себе отдышаться.

Я повторила свой вопрос, взглядом указывая на сумки с едой:

— Что это?

— Меня Юлий попросил. Вэл осталась здесь, она совсем одна…

— Серый Кардинал просил тебя подкармливать его девчонку, пока он в отъезде?! — Меня больше удивлял не собственно факт того, что Тод способен на самопожертвование ради малознакомого человека, а то, что Юлий попросил именно его. Слишком хорошо я знала Тода в прошлом, чтобы верить в его бескорыстность: — Какая честь для тебя, не правда ли?

— Издеваешься? — Он усмехнулся: — Юлий неплохо мне заплатил за это. Он просил, в пределах возможного, заботиться о девчонке. А я даже не знаю, где он её откопал…

— Знаешь, Тод, я отнесу ей пакеты, — мне в голову пришла интересная мысль. — Ты иди, я о ней позабочусь.

— Правда?

— Не сомневайся, — я утвердительно кивнула в подтверждение своих слов.

Когда он ушел, я подняла тяжеленные сумки и поплелась в Песочную Комнату. Дверь пришлось открывать едва ли не зубами — эта ненормальная даже и не собиралась открывать мне на стук.