Ее внутреннее эхо - Ольга Пряникова

«турне» и мужественно делила с Митей гламурную киношную жизнь с биотуалетом на улице.

Митя мужественно терпел Катю – он понимал, что прогнать ее не может – а ну, пойдет и повесится на глазах у всех?

Сонино присутствие помогало ему не падать в обморок от ужаса сложившейся ситуации, но и придавало известную пикантность – раньше все вокруг считали именно Соню его любовницей, теперь же появление у шефа целого гарема приятно волновало киношников, большую часть дня проводящих как раз за сплетнями – полноценная работа еще не началась.

Соня, окрыленная первой зарплатой, выкладывалась, как могла, пыталась быть или хотя бы казаться нужной. Она чувствовала себя частью команды, была благодарна за то доверие, которое ей оказали, взяв совершенно без опыта, и даже не подозревала, что Митя всем представляет ее как свою «личную помощницу», и почти все знают, что платит он ей сам.

Эта двойная пошлость ситуации пока еще не раскрылась, и Митя наивно полагал, что какое-то время протянет – ему заплатили аванс, да и Маша получала довольно приличную зарплату. Бюджет у них был общий, но никто ни о чем не спрашивал – удобно. Соня была ему совершенно необходима, но, когда она разговаривала с Катей, он старался ее не отвлекать – оторвать от него Катю ничто другое не могло, а передышки были нужны как воздух.

Вот и сейчас бездельницы расположились на берегу, греясь на солнышке – их было видно издалека.

Митя сердито посматривал в их сторону, но молчал. Соню не искали – ее начальником был один только Митя, поэтому никто другой не посягал на ее рабочее время.

Сонины волосы растрепались морским ветром, а этот соленый запах она любила с детства, поэтому теперь приятно расслабилась, наслаждаясь пространством, воздухом и тишиной.

Тишину, впрочем, нарушала Катя. Ее, как маленького ребенка, волновали самые нелепые вопросы. Вот и сейчас она, понимая, что Митю не отвлечь, подсела рядом и начала:

– Думаешь, он меня любит?

Соня тяжело вздохнула. Этот вопрос успел ей надоесть. Но он, к счастью, не требовал вразумительного ответа, поэтому она просто кивнула. Но Катя этим не удовлетворилась.

– Сонь, а ты думаешь, любовь вообще есть?

– Есть.

Катя явно ждала продолжения. Не успев даже пожалеть о потерянной минуте покоя, Соня пустилась в подробные объяснения:

– Есть, конечно, только не надо представлять ее себе в виде волшебных молекул. И Бог есть – но навряд ли он старец с бородой, понимаешь?

– А почему, кстати?

– Если бы у меня были его возможности, я бы вообще отменила старость, для себя уж – стопроцентно.

Обе как-то грустно посмеялись шутке.

– Так, а что любовь-то?

– А любовь, Катерина, это формула. Результат определенных совпадений каких-то воспоминаний с подсознательными предпочтениями, с осознанными желаниями и потребностями…

– Стоп, стоп, не так быстро… Нормально можно?

– Можно. Давай на примере, – Соня пошарила рукой, нашла длинную палочку, – смотри, – прочертила она первую линию на песке, – это твое детство.

– Какое простенькое.

– Оно всегда простенькое у всех. Но в нем все закладывается. В детстве у тебя был определенный набор, скажем… данностей. Вот у тебя не было семьи, наверняка хотелось. И не было дома.

– Ну.

– Значит, это уходит в будущее. Не просто желания – это слишком понятно и прямолинейно, а ассоциации с желаемым. Например, ты увидела какого-то человека на улице, он играл со своим ребенком, тебе захотелось, чтобы он был твоим отцом. И он был, допустим, рыжим и высоким. Это первый элемент. Второй добавляется со временем – и это может быть не внешность, а, допустим, какая-то черта характера. Не знаю… может, тренер твой любил руки в карманах держать. Или характер у него был твердый. И это второй элемент. Ты его и не поймешь, не вспомнишь. Нравится в человеке что-то одно – а закладываться в формулу может что-то другое. И в этой формуле не только внешность или особенности поведения, но и какие-то ситуации, которые тебе приятны или, наоборот, ты стремишься их избежать. Этого к моменту полового созревания накапливается море. Что-то ты можешь даже вычислить – но далеко не все.

– Да как же может один человек всему этому соответствовать? – Катя кивнула на частокол черточек на песке.

– Один и не должен. Это как банк, в котором хранятся эти коды. Подсознательное. Со временем добавляется еще и сознательное – то, что тебе осознанно в человеке нравится, даже то, что тебе от него нужно. Ну, например, видишь ты мужика. Не знаю, Митю, например.

– Не надо Митю.

– Хорошо, Альберта. Видишь ты Альберта. И он попадает в какие-то коды. Его внешность – точнее, что-то во внешности – мало ли… Очки, руки, улыбка, волосы. И что-то он такое делает, что тебе нравится. Что он делал, когда ты его увидела?

– Крышу чинил.

– Крышу чинил? Да ты что, он может чинить крышу?

– Ну, или подметал… убирал там что-то на гараже. Я думала, он араб или бедуин, они обычно на такое нанимаются.

– Значит, что-то такое ты когда-то видела, но не запомнила, а подсознание твое, – Соня постучала пальцем по Катиной голове, – запомнило. Подкорка. Плюс – объективные его привлекательные качества: красота, талант, ум, известность, богатство. Еще плюс – субъективные привлекательные качества – он оставил семью ради тебя. И женился на тебе.

– А не женился, не полюбила бы?

– Может быть.

– А Митя же не женился, а все равно полюбила.

– Митя дал тебе то, что тебе нужно было в тот момент – внимание к твоей персоне. Все эти наши любимые, условно назовем их так, они же обслуживают наши собственные потребности. Вот, помнишь, был у тебя такой Антон.

– Да. Мне нравилось просто выговориться. Пока я говорила, я приходила к чему-то, к какому-то выводу.

– Правильно. Потом настал следующий этап – тебе захотелось большего – внимания к себе. Заботы, интереса, восхищения, очаровать, обольстить. Митя и обольстился. Ты получила это. Дальше из-за его нерешительного поведения в ситуации, в которой он, что ни говори, предпочел Машу, у тебя сформировалась потребность, чтобы женатый мужчина выбрал именно тебя. И нашла того, кто дал тебе то, что тебе нужно. Альберт – помимо всего вышеперечисленного выбрал именно тебя. И дал тебе то, чего тебе не хватало – ощущение парности, своего места в жизни, семьи. Не надо прятаться, не надо врать. Более того, есть триумф над соперницей, которого с Машей не было.

– Да не нужен он мне, этот триумф.

– Нужен, а как же! Сколько ты испытала унижений, сколько страдала, ревновала Митю к ней.

– Может быть… Да… Ты