История кесарей. Тайны Древнего Рима - Дион Кассий

того, чтобы стрелять в кого-либо из людей, ограничились тем, что ранили лошадей, впряженных в их повозки; и в последовавшей свалке даже вражеские всадники не могли спастись.

Плавтий вслед за тем послал переправиться также Флавия Веспасиана (человека, который в последствии стал императором[330]) и его брата Сабина, действовавшего как его заместитель. Так они, кроме того, переправились через реку тем же способом и убили многих врагов, застав их врасплох. Уцелевшие, однако, не обратились в бегство, но на следующий день снова вступили в схватку с ними. Исход борьбы был неопределенным, пока Гней Госидий Гета, после того, как едва избежал плена, в конце концов, не добился поражения варваров так умело, что получил триумфальные украшения, хоть и не был консулом.

Оттуда британцы отступили к реке Тамесу[331] недалеко от того места, где она впадает в океан и во время прилива образует залив. Ее они легко преодолели, так как знали, где можно было найти в тех местах твердую почву и удобные броды, но римляне в попытке преследовать их не были так успешны. Впрочем, германцы опять переплыли ее, и некоторые другие преодолели по мосту чуть выше по течению, после чего они тут же набросились на варваров с разных сторон и истребили многих из них. Неосторожно преследуя остатки, они зашли в болота, из которых трудно было выбраться, и так потеряли некоторых людей.

21. Вскоре после этого Тугодумн погиб[332], но британцы, далекие от того, чтобы подчиниться, все объединились более прочно, чтобы отомстить за его смерть. Из-за этого обстоятельства и из-за трудностей, с которыми он столкнулся на Тамесе, Плавтий стал осторожным, и вместо того, чтобы сколько-нибудь продвигаться дальше, занялся охраной того, что уже приобрел, и послал к Клавдию. Ибо он имел предписание поступить так в случае, когда встретит какое-либо особо упорное сопротивление и, в самом деле, многочисленное снаряжение, включая слонов, было уже собрано для похода.

Когда послание достигло его, Клавдий доверил домашние дела, включая командование войсками, своему коллеге Лукию Вителлию, которому он поручил оставаться на должности, как и он, целые полгода, а сам затем отправился на войну. Он спустился по реке в Остию, а оттуда проследовал вдоль берега к Массилии, откуда, продвигаясь частично по суше, а частично по рекам, прибыл к Океану и переправился в Британию, где присоединился к легионам, ожидавшим его возле Тамиса[333].

Приняв начальствование над ними, он переправился через поток и, вступив в бой с варварами, собравшимися при его приближении, нанес им поражение и взял Камулодун[334], столицу Кинобеллина. Затем он подчинил многие племена, в одних случаях по договору, в других — силой, и был несколько раз провозглашен императором вопреки обычаю, ибо один человек не мог получить этого звания больше, чем один раз за одну и ту же войну. Он лишил побежденных их оружия и передал его Плавтию, приказав ему также покорить остававшиеся области. Сам Клавдий тогда поспешил назад в Рим, послав вперед новости о своей победе своим зятьям Магну и Силану.

22. Там, прочитав о его достижениях, дали ему прозвание Британника и даровали позволение справить триумф. Они постановили также, что там должен был быть ежегодный праздник в память об этом событии, и чтобы были возведены две триумфальные арки, одна в Городе, а другая в Галлии, потому что именно из этой страны он отплыл, когда переправился в Британию[335]. Они пожаловали его сыну то же прозвание, что и ему, и действительно, «Британник» стало некоторым образом обычным именем мальчика. Мессалина была пожалована той же привилегией занимать передние места, чего когда-то достигла Ливия, а также пользоваться двуколкой.

Таковы были почести, которые сенат пожаловал царствующей семье; но они ненавидели память Гая настолько сильно, что постановили, чтобы все бронзовые монеты с его изображением, отчеканенные при нем, были переплавлены. И все же, хотя это было сделано, бронза нашла не лучшее применение, так как Мессалина сделала из нее статуи Мнестера, актера, в знак благодарности за его согласие переспать с нею. Ведь она была безнадежно влюблена в него, и когда обнаружила себя неспособной никоим образом, то ли посулами, то ли угрозами, убедить его вступить в связь с ней, имела разговор со своим супругом и попросила того, чтобы этого человека обязали подчиниться ей, делая вид, что она хочет его помощи для совсем другой цели.

Клавдий, соответственно, сказал Мнестеру, чтобы он исполнил все, что бы ни было ему приказано сделать Мессалиной, и таким образом случилось, что он переспал с ней, уверенный, что это и было дело, которое ему повелел исполнить ее муж[336]. Мессалина избрала тот же самый способ в отношении разных других мужчин и совершала прелюбодеяния, прикидываясь, будто Клавдий знал, что происходит, и поощрял ее бесстыдство.

23. Итак, части Британии были завоеваны в то время описанным образом. Позже, когда Гай Крисп и Тит Статилий были консулами (последний во второй раз)[337], Клавдий прибыл в Рим после шестимесячного отсутствия, из которого он провел в Британии только шестнадцать дней, и справил свой триумф. В этом он последовал старинным обычаям, даже поднялся по ступеням Капитолия на коленях, поддерживаемый с обеих сторон своими зятьями[338].

Сенаторам, участвовавшим в походе вместе с ним, он даровал триумфальные украшения, и не только консулярам, но и всем остальным, дело, которое он привык делать самым щедрым образом и в других случаях с небольшими оговорками. Руфрию Поллиону[339] префекту, он пожаловал статую и место в сенате так часто, как часто тот должен будет приходить в это собрание с императором; и чтобы не показалось, что он вводит в этом отношении новшества, заявил, что Август сделал то же самое в случае некоего Валерия, лигурийца. Он также отличил Лакона, бывшего префекта ночной стражи, а в то время прокуратора Галлии, точно таким же образом и, кроме того, дал ему сан консуляра.

Позаботившись об этих делах, он справил триумфальное празднество, приняв по этому случаю некоторые консульские полномочия. Празднество было проведено в обоих театрах одновременно, и во время представлений он сам часто отсутствовал, то время как другие исполняли обязанности вместо него. Он объявил о стольких конных состязаниях, сколько можно было провести в один день, и все же там их было не более десяти. Ибо между разными скачками травили медведей, соревновались атлеты, и мальчики, вызванные из Азии, исполнили пиррический танец.

Другое празднество, также в честь его победы, было дано актерами на сцене