Его запретная малышка - Ольга Дашкова

— Я на все согласна.

Облизываю губы, вижу, как расширяются зрачки мужчины, как он плотно сжимает челюсти. Мой взгляд опускается ниже — на выпирающий бугор в районе паха, сглатываю слюну, облизываю губы.

Хочу попробовать еще его на вкус, как это было ночью, вбирая глубоко в рот, облизывая, посасывая, довести его до оргазма, дразня языком.

Медленно подхожу ближе, чувствуя своим телом жар, исходящий от него, а еще парфюм, которым я пропиталась насквозь, как и его страстью. Кладу ладонь на ширинку, легко сжимая возбужденную плоть. Мне нравится его соблазнять, провоцировать, знаю, потом накажет, а вот это самое сладкое.

— Маня, я сейчас закрою дверь и трахну тебя в рот, поставив на колени.

А еще нравится, когда он вот так говорит — властно, жестко. Покорно опускаю в глаза, сейчас я на все согласная студентка ради будущего зачета.

— Я уже вся мокрая. Хотите потрогать?

— Маня, сучка. С ума меня свела.

Берет за щеки одной рукой, водит большим пальцем по губам, из груди вырывается стон, мышцы влагалища сжимаются в предвкушении удовольствия.

В сумке, брошенной на пол, звонит телефон — мелодия, поставленная на папу, не обращаю внимание.

Весь мир может катиться к чертям, я наконец живу, я переполнена эмоциями, я не зубрилка, сидящая дома, я желанная женщина.

И у меня самый невероятный мужчина.

Мой любимый мужчина.

Глава 27 Маша

Медленно спускаюсь по ступенькам университетского корпуса, Денис написал, чтоб я ждала его на детской площадке через дорогу.

— Дымова, за тобой приехали, — Сима с девочками идет впереди, показывает на припаркованный недалеко автомобиль отца.

Вот же черт.

А так все хорошо начиналось.

Я, конечно, отвратительная дочь, игнорирую звонки отца, не отвечаю, слишком увлекательные события происходят со мной последние несколько дней. А ведь до появления Константинова моя жизнь была расписана по дням, где не было место развлечениям.

Поход с Дашкой по магазинам и выбор распашонок, так же, как деловые обеды и ужины с папиными партнерами, не считаются.

И вот сейчас, после нашего с Денисом спонтанного секса между парами в закрытой аудитории — хоть это мы догадались сделать, — после того, как я, стоя на коленях, удовлетворяла своего мужчину орально, а до этого кончила на его пальцах, — именно сейчас папа приехал лично.

И вот как смотреть ему в глаза?

Глубоко вздыхаю, сжимаю телефон в руке. Из автомобиля выходит Виктор, кидает быстрый взгляд в сторону моих подруг, среди которых Вера, но открывает дверь, приглашая меня в салон.

Черт! Черт! Черт!

— Мария Владимировна, доброго вам дня.

— Здравствуйте, Виктор, какими судьбами?

Не хочу никуда ехать, а уж тем более разговаривать с отцом. Я сейчас именно та взбалмошная девица, которой я и должна быть в двадцать один год. Полная противоречий и буйства гормонов, а не рациональных объяснений любых ситуаций, принимающая взвешенные решения, руководствуясь холодным разумом.

— Вы за эти дни, Мария Владимировна, забыли, что я ваш шофер и охранник к тому же?

— Точно, забыла.

— И забыли, когда были дома последний раз?

— Сегодня утром.

Тяну время, может, Виктор передумает.

— Владимир Сергеевич хочет вас видеть.

— Так папы нет здесь?

— Нет, он ждет вас в офисе.

А вот это совсем хреново.

Если все так официально, то разнос будет похлеще атомной войны. Я еще помню, когда Дашка вернулась со своей «сексуальной» практики с мужиком зимой. Папа чуть не убил Вершинина, а сестренку чуть не выдал замуж за Федора.

— Я вас жду.

Думаю несколько секунд, папу нельзя игнорировать, надо просто все ему рассказать. Не поймет — вот чувствую, что не поймет.

Сажусь в автомобиль, Виктор занимает свое место, и как только мы отъезжаем, вижу сквозь тонированные стекла, как по ступенькам спускается Денис, рядом с ним Юлия Витальевна, он смотрит по сторонам, я набираю сообщение.

«Не жди. Уехала в офис. Напишу».

Ставлю телефон на беззвучный режим, несколько минут любуюсь нашим с Денисом первым фото. Сама сделала его сегодня рано утром, когда он еще спал, уткнувшись мне в шею, прижав крепко к себе.

— Мария, у вас все хорошо?

— Да, все просто прекрасно. А у вас? Вы встречались с Верой?

— Мужчине не стоит говорить о своей личной жизни, это будет нечестно по отношению к девушке. Спросите Веру, если она захочет, то расскажет.

— Хм, а вы мне нравитесь все больше.

— Спасибо.

За милой беседой ни о чем проходит вся дорога, но я чувствую, как трясутся мои руки, как ладони покрываются липким потом.

Вроде ничего такого и не делала, ну подумаешь, спала со взрослым мужчиной, занималась откровенным сексом, влюбилась первый раз в жизни. За это ведь не убивают?

Но чувства те же, как тогда, когда в семь лет я стащила из папиного кабинета ноутбук и хотела посмотреть мультики. Что-то там понажимала, удалила кучу информации. Был разнос, долгая лекция о том, что брать чужое нельзя, и неделя без мультиков.

— Приехали.

— Да, спасибо.

Оказывается, сижу в машине уже несколько минут, Виктор ждет, а я оттягиваю момент встречи и разговора с отцом.

Иду по коридорам, со мной здороваются сотрудники, большая приемная отца, два секретаря. Одна из них кивает, приглашая зайти, а у меня острое желание развернуться и сбежать.

Ничего хорошего не будет.

Тихо открываю дверь, захожу, папа стоит у окна, руки за спиной, даже не оборачивается.

Плохой знак, очень плохой.

А потом, развернувшись, смотрит так, что мне хочется провалиться сквозь землю.

— Здравствуй, Мария.

— Привет, пап.

Снова тишина, она давит и делает меня еще слабее.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, — слишком быстрый ответ.

Но я на самом деле ничего не хочу рассказывать, я передумала. Мои