Страна Рождества - Джо Хилл

Том Прист и его напарник вышли за дверь и закрыли ее за собой под звон латунного колокольчика. Вик наблюдала за происходящим через витрину. Все остальные тоже.

Она видела, как Прист и Уорнер зашагали по асфальту, причем солдат шел впереди, держа пистолет у правого бедра. «Роллс-Ройс» находился по ту сторону заправочных колонок, и водитель стоял спиной к двум мужчинам. Он не оглянулся при их приближении, продолжая наполнять бензобак.

Том Прист не стал ждать или пытаться объясниться. Он уперся рукой Мэнксу в спину и толкнул его на борт автомобиля. Приставил ему к спине ствол 0,45 калибра. Дик стоял на безопасном расстоянии, позади Тома, между двумя колонками, предоставляя солдату вести разговор.

Чарли Мэнкс попытался выпрямиться, но Прист снова толкнул его на машину, ударив его о «Призрак». «Роллс-Ройс», собранный в Бристоле в 1938 году компанией, которая вскоре после этого будет сооружать танки для королевской морской пехоты, даже не покачнулся на своих рессорах. Загорелое лицо Тома Приста стало жесткой, недоброжелательной маской. Теперь в нем не было и намека на детскую улыбку; он казался озлобленным сукиным сыном, обутым в армейские башмаки и обвешанным жетонами. Понизив голос, он отдал приказ, и Мэнкс медленно, медленно поднял руки и положил их на крышу «Роллс-Ройса».

Свободную левую руку Том опустил в карман черного пальто Мэнкса и вытащил оттуда несколько монет, латунную зажигалку и серебряный кошелек. Он положил их на крышу автомобиля.

В этот миг в задней части «Роллс-Ройса» раздался то ли взрыв, то ли удар. Он был достаточно сильным, чтобы сотрясти весь автомобиль на его раме. Том Прист глянул на Дика Уорнера.

— Дик, — сказал Том — теперь голос у него был настолько громким, что его было слышно внутри лавки. — Обойди вокруг и вынь ключи из замка зажигания. Давай посмотрим, что в багажнике.

Дик кивнул и пошел к передней части автомобиля, на ходу вытаскивая платок, чтобы высморкаться. Он добрался до водительской дверцы, где окно было открыто примерно на восемь дюймов, и сунул руку за ключами, и вот тогда все пошло не так.

Окно стало закрываться. В машине никто не сидел, повернуть рукоятку было некому. Но стекло с легкостью поднялось, совершенно неожиданно, врезавшись в руку Дика Уорнера, захватив ее в тиски. Дик закричал, запрокинув голову и закрыв глаза, привстав на цыпочки от боли.

Том Прист на мгновение — всего одно — отвернулся от Чарли Мэнкса, и тут распахнулась пассажирская дверца. Она ударила солдата в правый бок и бросила его на колонку, наполовину развернув. Пистолет загремел по асфальту. Дверца машины, казалось, открылась сама. С того места, где стояла Вик, представлялось, что никто ее не касался. Она машинально подумала о «Рыцаре дорог», сериале, который она перестала смотреть в десять лет, и о том, как гладкий «Транс-Ам» Майкла Найта мог сам ездить, сам думать, выбрасывать тех, кто ему не нравится, открывать свои дверцы для людей, которые ему по вкусу.

Мэнкс опустил левую руку и поднял снова, держа в ней бензиновый шланг. Он заехал металлическим наконечником Тому в голову, попав ему по переносице и в то же время нажав на рычаг, так что бензин хлынул солдату в лицо, стекая по его камуфляжу.

Том Прист издал сдавленный крик и прижал руки к глазам. Мэнкс снова его ударил, хлестнув жиклером шланга по самой макушке, словно пытаясь его таким образом трепанировать. Светлый неэтилированный бензин так и хлестал, пузырясь у Приста над головой.

Дик вопил снова и снова. Машина поползла вперед, волоча его за руку.

Прист попытался броситься на Мэнкса, но высокий мужчина уже отступал назад и в сторону, и Том упал на четвереньки на асфальт. Мэнкс щедро обдал бензином всю его тыльную сторону, пропитывая его так, словно поливал из садового шланга свой газон.

Автомобиль продолжал осторожно катиться вперед, и лежавшие на крыше вещицы — монеты, зажигалка — соскользнули с нее. Мэнкс поймал блестящую латунную зажигалку с такой же легкостью, с какой кэтчер первой базы достает из воздуха ленивый инфилд-флай.

Кто-то толкнул Вик слева — Лу Кармоди, — и она наткнулась на блондинку по имени Кэди. Кэди выкрикивала фамилию мужа, согнувшись почти вдвое от силы собственных воплей. Малыш у нее на руках тоже кричал: апа, апа. Дверь распахнулась. Мужчины высыпали на крыльцо. Вик то и дело лишалась обзора из-за людей, пробегавших мимо нее.

Когда она снова увидела асфальт, Мэнкс, успев отойти, щелкнул зажигалкой. Он бросил ее на спину солдату, и Том Прист воспламенился в огромной вспышке синего огня, которая выбросила всплеск жара такой силы, что окна лавки так и загремели.

«Призрак» катился теперь неуклонно, волоча за собой беспомощного егеря по имени Дик Уорнер. Толстяк орал, ударяя свободной рукой по двери, как будто мог выколотить из нее свое освобождение. Немного бензина выплеснулось на борт автомобиля. Заднее колесо со стороны пассажира превратилось во вращающийся обруч пламени.

Чарли Мэнкс отошел еще на шаг от горящего, корчащегося солдата — и получил удар сзади от одного из других покупателей, тощего старика в подтяжках. Они вдвоем повалились на землю. Лу Кармоди перепрыгнул через них обоих, снимая куртку, чтобы набросить ее на пылающее тело Тома Приста.

Боковое окно водителя резко пошло вниз, выпуская Дика Уорнера, и тот упал на асфальт, наполовину угодив под автомобиль. «Роллс-Ройс» с тяжелым ударом переехал через него.

Сэм Клири, хозяин лавки, похожий на Попая, пронесся мимо Вик, держа в руках огнетушитель.

Лу Кармоди что-то кричал, размахивая курткой над Томом Пристом, ударяя его ею. Он словно бил по пачке горящих газет: в воздухе плавали большие черные хлопья пепла. Только гораздо позже Вик поняла, что это были хлопья обугленной кожи.

Малыш на руках у Кэди хлопнул пухлой ручкой по витрине лавки. «Гояй! Гояй апа!» Кэди, казалось, вдруг поняла, что ее ребенку все было видно, и, повернувшись на каблуках, понесла его в другой конец помещения, подальше от окна, рыдая на бегу.

«Роллс-Ройс» прокатил еще двадцать футов, прежде чем остановиться, уткнувшись бампером в телеграфный столб. Языки огня изукрасили всю его заднюю часть, и если бы в багажнике был ребенок, он бы задохнулся или сгорел, но никакого ребенка в багажнике не было. Там был кошелек, принадлежавший женщине по имени Синтия МакЛин, которая исчезла тремя днями ранее в аэропорту Кеннеди вместе с сыном Брэдом, но ни Брэда, ни Синтию никогда больше не видели. Никто не мог объяснить ужасный шум, который вроде бы донесся из задней части автомобиля, — равно как поднимающееся окно или дверцу, которая распахнулась и врезалась в Тома Приста. Казалось, машина действовала едва ли не по собственному разумению.

Сэм Клири добрался до двух стариков, боровшихся на земле, и впервые применил огнетушитель, обеими руками обрушив его вниз и попав Чарли Мэнксу в лицо. Во второй раз он воспользуется им ради Тома Приста, не пройдет и сорока секунд, но к тому времени Том уже будет основательно мертв.

Не говоря уже о том, что сделано это тоже было весьма основательно.

Интерлюдия: Фея Экстаза. 2001–2012 гг

Ганбаррел, Колорадо Январь 2000 г.

В первый раз Вик МакКуин ответила на междугородний звонок из Страны Рождества, когда была двадцатиоднолетней незамужней матерью, жила со своим парнем в сборном доме двойной ширины, а в Колорадо шел снег.

Всю жизнь проведя в Новой Англии, она думала, что знает о снеге все, но в Скалистых горах он был другим. Бури были другими. О метелях в Скалистых горах она думала как о синей погоде. Снег шел быстро, сильно и неуклонно, и в свете присутствовала какая-то синева, так что она словно оказывалась заточенной в тайный мир под ледником: обиталище зимы, в котором всегда стоит Сочельник.

Тогда Вик выходила на улицу в мокасинах и одной из огромных футболок Лу (которые она могла носить как ночные рубашки), стояла в синем полумраке и слушала, как падает снег. Он шипел в ветвях сосен, словно статические помехи, словно белый шум. Она стояла там, вдыхая сладкий запах древесного дыма и сосен, и пыталась понять, как, черт возьми, она, с саднящими сосками и без работы, оказалась в двух тысячах миль от дома.

Лучшее, до чего ей удавалось додуматься, состояло в том, что она приехала туда с целью отомстить. Она вернулась в Колорадо, окончив среднюю школу в Хэверхилле, чтобы обучаться в художественной школе. Она хотела поступить в художественную школу, потому что мать была категорически против этого, а отец отказался за нее платить. У Вик было много других предпочтений, которых не выносила мать и о которых не желал знать отец: она курила марихуану, пропускала занятия, чтобы покататься на горных лыжах, целовалась взасос с девушками, сожительствовала с жирным правонарушителем, который спас ее от Чарли Мэнкса, забеременела в девятнадцать лет, не дав себе труда выйти замуж. Линда всегда говорила, что не будет иметь ничего общего с ребенком, рожденным вне брака, поэтому Вик не пригласила ее после рождения, а когда Линда предложила ей приехать, Вик ответила отказом. Она даже не удосужилась отправить своему отцу фотографию ребенка.