Верните белых лебедей - Николай Максимович Ольков

в своей комнате. Телефон постоянно включен, я беру трубку, вдруг бандиты проверяют, дома ли хозяева. А если кому нужно, включаю диктофон, пусть говорят.

— Много таких было? — поинтересовался хозяин.

— Нет, звонка три.

— Мужчины? — уточнил он.

— И женщины тоже, — с нажимом ответила Варя.

— Включи, пожалуйста, телевизор, сейчас будут новости.

Вчера приехала бригада телевизионщиков, Бывакин хотел отправить их обратно, но режиссёр сказал, что это личное указание губернатора. Родион отозвал его в сторонку и спросил:

— Куда ты побежишь, если я сейчас позвоню губернатору и спрошу, его ли это команда?

— Звоните, — смело согласился режиссёр.

— Ладно, работайте, только без меня, это раз. И отснятый материал прокрутим в конторе — это два.

Всё просмотрел — вполне прилично.

— Ребята, я не цензор, мне важно, чтобы акценты были верно расставлены, чтобы люди были в кадре, а не портрет президента. Я разберусь, кто его повесил на ферме, а вас прошу: уберите. Только на ферме его не хватало!

Репортаж прошёл хорошо, но Варя осталась недовольна:

— А вас почему не засняли? Это же несправедливо.

— Все правильно, Варя. Так надо. Варюша, ты за это время ни в кого не влюбилась?

— Родион Петрович, я всего трёх мужчин и видела в эти дни: охрану нашу Ваню, Толю да Шуру. К Ване вы приспроситесь, ребята говорят, что он жениться собрался.

— Но это же хорошо: семья, жена, дети, — как-то неосторожно порассуждал Родион.

— Вот всё понимаете, а сам холостяк. Уйдут годы, потом хватитесь: ни жены, ни детей.

Родион горько улыбнулся:

— Что-то похожее я уже слышал от пожилого умирающего человека. Варя, ты меня пугаешь своими разговорами про женитьбу. Или ты тоже замуж собралась?

— Эх, Родион Петрович, вам всё хаханьки. Это всё убирать можно?

— Да. Варя, ты придёшь ко мне? — спросил между прочим.

Варвара встала и подняла голову:

— Я вот это и имела в виду. Я у вас как скорая помощь, как палочка-выручалочка, всегда на месте. Вы меня, конечно, после такой дерзости выгоните — туда мне и дорога. Могла бы промолчать, но сердце не позволяет. Предупреждала вас, что присохнуть могу, вот и…

Родиона испугала откровенность девушки, он попытался свернуть разговор, к которому не был готов.

— Варя, сядь рядом. Да, я пользовался твоей добротой, и, думаю, что это было приятно нам обоим. Прости, сегодня я не могу об этом говорить, это серьёзный разговор, оставим его на утро.

Варя рухнула перед ним на колени и зарыдала:

— Родион Петрович, только не гоните меня, только не гоните. Я вас так полюбила, так полюбила. Не за богатство ваше, мне бы легче было, будь вы мне ровней, и жили бы на зарплату от получки до получки. Зато у нас такая была бы любовь, что ангелы спускались бы с небес и любовались. Вот как я вас вижу. Не гоните, буду около вас до тех пор, пока не женитесь, чтобы передать с рук на руки. Можно, я уйду? — она встала и нетвёрдой походкой ушла в свою комнату.

Бывакин действительно сильно устал за эту крестьянскую неделю и не хотел сейчас говорить с Варей, лучше завтра поутру. Выпил бокал коньяка и поднялся в свою спальню на втором этаже. Открыл шкаф, потрогал замаскированные дверцы сейфа, разделся и совершенно голым лёг поверх пушистого одеяла.

Утром надел лёгкий светлый костюм и спустился вниз. Вари не было. Посмотрел на часы — десятый, могла в магазины пойти. Позвонил охране:

— Иван? Доброе утро. Варя в магазин ушла?

— Не видел, Родион Петрович, из дома вообще никто не выходил.

Родион вскочил и кинулся в комнату Вари. Она лежала в ночной рубашке, чуть прикрытая одеялом, и спала. Он присел на краешек кровати, тронул её нежные волосы, щёку. Оцепенение сковало Родю. Щека была холодна. Он коснулся пальцем вены на шее и встал. Позвонил Ивану:

— Вызови милицию, Варя мертва.

— Как, Родион Петрович? Что случилось? Подойдите сюда, чтобы там не следить.

— Вчера мы с ней долго говорили, мы ведь с первого дня сошлись. А она во мне всё перевернула, призналась, что любит, просила не прогонять, сказала, что до моей женитьбы будет со мной, чтобы жене передать. Я вчера не мог с ней разговаривать, какой-то разбитый был, уставший. Попросил отложить разговор до утра. Сейчас хотел просить её стать моей женой. И вот…

Иван быстро сориентировался:

— Родион Петрович, не мне вас учить, но вы сейчас в таком состоянии… Ментам ни слова про любовь! Докопаются, припаяют доведение до самоубийства или, того хуже, убийство начнут вязать. Простите, я для пользы дела: вчера вы с ней не спали?

— Нет.

Иван даже обрадовался:

— Это вас спасёт. А про любовь ментам — это что оленям про танец маленьких лебедей. Легенда такая: увидел, пригласил, работала по дому, уходила на свидания, куда, с кем — не моё дело. Личных контактов никаких, оплата наличными. У нее есть деньги?

Родион пожал плечами:

— Не знаю. Должны быть. В шкафчике я всегда оставляю пачку.

— Я вызываю скорую и милицию. Обнаружил хозяин, когда спустился пить кофе. Так? Остальное — как договорились.

Скорая приехала вперёд, две женщины попросили провести их в комнату. Родион открыл дверь. Варя лежала чуть прикрытая. Следом прибыла милицейская группа, оперативник взял с туалетного столика пустую упаковку и подал доктору:

— Всё ясно. Она приняла сильное снотворное. Всё оставила на виду, чтобы никого не винили, и легла в постель, — и к хозяину: — Кто ещё вчера был в доме?

— Охранник на проходной, в доме Варя, я приехал из деревни в восемь часов, Варя накормила меня ужином, рассказала, чем занималась в моё отсутствие. Мы расстались в одиннадцатом, сначала она закрыла свою дверь, потом я поднялся в спальню.

— Простите, у вас были только деловые отношения? Красивая женщина, вы холостой человек…

— И ничего более. Варя иногда уходила вечерами, я не запрещал, но всё было в пределах приличий, она возвращалась довольно быстро, трезвая. К тому же ежемесячно проходила медицинское обследование, я и был спокоен.

— Возможно, мы вас ещё пригласим, — кивнул следователь.

— Вот моя карточка, звоните в любое время.

Тело Вари уложили в мешок и унесли. Стало пусто и страшно. Что он тут наплёл? «Уходила, я разрешал». Я — разрешал, а не запрещал! «Трезвая!» Да она ни разу даже рюмки не выпила. «Медицинское обследование, и я совершенно спокоен!» В чём, идиот? Что она тебя ничем не заразит, эта блудница? Господи, Варя, прости меня! Я утром шёл сделать тебе официальное предложение. Это было решено. Но ты не пережила собственного самоунижения. Варя-Варюша,