Победный «Факел Гаргалота» - Гай Орловский

– Спасибо.

– Это в интересах объединения Дронтарии и Гарна, – спросила она, – против Антриаса?

Я чуть опешил, переспросил:

– Почему такой странный вывод? Я человек далекий от политики, потому предположил бы, что при балансировке интересов великих держав Сарджантрии выжить гораздо легче.

– Вывод простой, – отрезала она, – декларация об образовании Сарджантрии даст возможность объединить силы против Антриаса. А когда угроза будет снята, Гарн и Дронтария либо снова разделят Сарджантрию, либо сойдутся из-за нее в битве, как уже много раз бывало раньше.

– Интересный взгляд в будущее, – заметил я. – Вы пророчествуете так уверенно, будто знаете про победный поход Антриаса на Дронтарию…

Она дернулась, во взгляде мелькнуло нечто дикое.

– Я знаю, но…

– Откуда знаю я?

– Да, – отрезала она, – откуда знаете вы!.. Уламрия, как мне кажется, от морей очень далеко.

– Да так уж получилось, – ответил я скромно. – Когда о подготовке к войне знают слишком многие, такое трудно удержать в тайне. И что вы скажете о самом походе?

Она несколько мгновений всматривалась в мое лицо, которое я старался сделать умным и непроницаемым, но глупая ухмылка лезет сама по себе и портит впечатление от моей гениальности.

– Он великолепен, – ответила наконец она с холодком в голосе, – и продуман очень тщательно. Но и рискован.

– Без риска ничего не делается, – обронил я. – Кто не рискует, тот не… А где слабые места в таком, не побоюсь этого слова, гениальном плане, словно я сам его разрабатывал?

Она ответила сразу:

– Союзники.

– Почему?

Она пожала плечиками.

– Антриаса боятся. Сегодня союзники, а завтра жертвы. Потому будут поддерживать во время побед, но при первом же поражении отвернутся. А то и вовсе обратят оружие против.

Я промолчал, принцесса явно продумывала эти варианты, потому отвечает без запинки. И, надо сказать, продумала лучше, чем советники Астрингера или Гиллеспая.

– Хорошо, – согласился я. – Принцесса, а вы вообще-то не дура. Хоть сиськи и маленькие, однако голова работает, как у человека. Сумели увидеть самое уязвимое место!

Она сказала холодновато:

– Однако у вас ничего не получится.

– Почему?

– Гарн, – отрезала она, – никому не позволит закрепиться на его берегу. Даже неведомому и, я в этом убедилась сама, достаточно могучему Гаргалоту.

– А вы дадите гарантии, – подсказал я, – что как правительница Сарджантрии не позволите во имя мира и равновесия в регионе чужакам что-либо строить или даже переселяться на свои земли.

Она посмотрела с сомнением.

– А что с моих гарантий против вашей силы?

Я ухмыльнулся.

– Принцесса, не нужен нам берег турецкий, и Африка нам не нужна… в смысле, у нас своих земель столько, что не при женщине… вы как бы женщина, хоть и принцесса?

Она покачала головой:

– Нет, только принцесса.

– Хорошо, – одобрил я. – Ваше правление, принцесса, в Шмитберге продолжалось бы недолго, сами знаете. Гиллеспаю не нужны даже марионеточные правители. А вот в Сарджантрии…

Она спросила тихо:

– А есть разница?

– Большая, – ответил я мягко. – Да, у вас не будет полной власти, однако этого никто не увидит. А раз не увидят, то и урону вашей чести нет. Главное, никто не станет лишать трона. Для Дронтарии и Гарна в данный момент выгоднее, чтобы между ними существовало буферное образование.

Она поинтересовалась:

– Но я должна быть во всем вашей служанкой?

Я великодушно отмахнулся.

– Зачем же во всем?.. Настоящие служанки справятся лучше. Зато ваш трон будет достаточно прочен. Вы же хотите возродить славу предков? Вот и начинайте с малого. Покажите себя. Это не трон императрицы, но и не захолустная деревушка, в которой вы обитали.

Она не среагировала на деревушку, угадал, значит, спросила:

– Не буду интересоваться, как вам такое удалось… догадываюсь, видя плавающие по морю обломки горящих кораблей, но… насколько все это…

– Серьезно? – спросил я. – Уже ответил.

– Выполнимо? – спросила она и твердо посмотрела мне в глаза. – Кроме Гарна есть еще и Дронтария. А король Астрингер не настолько мягок, чтобы вот так взять и отдать. Он в любом случае остается королем с его королевскими интересами и амбициями.

– Это беру на себя, – пообещал я. – А вы пока учите тронную речь и шейте соответствующее случаю платье.

– Но все же…

Я ответил со всей язвительной любезностью:

– Король Астрингер с великим удовольствием подарит вам земли бывшего Сарда.

Я поднялся и сделал шаг к двери, но принцесса спросила в спину:

– Почему?

Я ответил уже с порога:

– Мое глердство Медвежий Коготь находится в той области, что когда-то именовалась Сардом или Сардией, хотя я там ни разу не слышал этого устаревшего и забытого названия. Так что, принцесса, отдавая вам Сард, он отдаст вам и мои земли… Надеюсь, будете милостивы к вашим новым подданным?

У нее в изумлении начал приоткрываться рот, но королевское воспитание сработало: лицо тут же превратилось в ничего не выражающую маску.

Я поклонился и закрыл за собой дверь, а Сэм, как чуял, примчался и сразу задвинул засов.

– Постереги, – согласился я. – Скоро это закончится. Уже скоро.

«Вообще-то, – мелькнула мысль, – можно эту принцессу перевести в мой замок Медвежий Коготь, но тот сейчас под временным управлением герцога Руммеля. Да, пришлось вот так неловко выпутываться из щекотливой ситуации, нет здесь еще демократической вседозволенности, и хотя герцога просил порулить моим хозяйством до моего возвращения из морского похода, но вернулся что-то слишком рано, так что встречаться как бы не стоит».

– Марфли, – сказал я, – как ваши раны?

Он ответил с поклоном:

– Спасибо, глерд адмирал. Боли больше не чувствовал, а заживает так быстро, что я сам выдернул стрелы. К счастью, воткнулись не глубоко, а кровь свернулась быстро.

– Прекрасно, – сказал я. – Скажете капитану, пусть по дороге к Шмитбергу заскочит в нашу бухту. Нет, в саму бухту не обязательно, но вам с пленницей и отрядом сопровождения придется в интересах мира и прогресса сойти на берег, дабы твердо и уверенно!.. Пленную добычу поместить в моем домике, охранять, передвижения ограничить.

Он сказал обеспокоенно:

– Это сделаем, но вы… адмирал?

– Мимо и дальше, – ответил я. – Побаиваюсь, Антриас идет к столице через нашу оборону, как горячий нож через глыбу масла. Его Величество король Астрингер может остро нуждаться в помощи, хотя вроде и здоровый, как сарай у бабки, а такие помощи из гордости не просят!..

Он сказал сдержанно:

– Врагов много, союзников нет…

– Вот-вот, – подтвердил я, – так что на вас возлагается во всю длину важнейшая миссия по спасению королевства от исторической несправедливости.

– Адмирал, – сказал он с укором, – я больше пригодился бы в бою!

– Боев будет много, – утешил я. – Вообще вся наша жизнь – вечный бой, где сквозь кровь и дым летит, летит степная каравелла и мнет ковыль… Посмотрю, что там на линии соприкосновения, тут же вернусь. Не воевать же в самом деле!

Он смотрел с укором и недоверием, как это не воевать, если можно воевать, да еще когда получается так лихо, но воинская дисциплина рода в десять поколений воинов заставила его выпрямиться и ответить четко:

– Адмирал, все сделаю!

И выглядит он так, словно через его глаза смотрит на меня все дерево его рода кадровых военных. Хорошее все-таки дело – традиция, это я даже не знаю, кто мой отец, в дикое время молодости моей мамы уже модно было не знать, от кого забеременела, таков был дух времени, сейчас кажется консервативным, теперь и насчет матери уже никто не может сказать наверняка, а делать анализ ДНК, как можно было раньше, неэтично и даже запрещено из непоколебимости демократических основ законом.

Глава 7

Когда принцессу под конвоем вывели из каюты, она, морщась от яркого света, взглянула на меня дикими глазами.

– Зачем? Я же приняла ваши странные условия!

– Точно? – спросил я. – Ладно, вернусь скоро, тогда и начнем вносить изменения на географической карте. Ландшафт оставим на потом, как и муссоны с пассатами, а вот политические границы вежливо подправим под форму вашего профиля. Ждите, принцесса!

Марфли салютнул мне и повернулся к матросам. Те торопливо, но довольно умело уже спускают на канатах за борт шлюпку, я слышал, как шлепнулась днищем о воду, и они довольно заорали, пока так хорошо получалось только на учениях.

Я проследил, как быстро отчалили и пошли к берегу, а едва Марфли, принцесса и один отобранный им конвоир сошли на берег, лодка дисциплинированно развернулась, и две пары весел дружно ударили по воде.