Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

с мечом в руках? – Старый рус грозно посмотрел на молчащих рабов, и когда те нехотя, словно их лишили чего-то так долго ожидаемого, стали расходиться. Микон повернулся к вигу, и с ухмылкой произнёс: – Бес им в ребро! Многие просто не понимают, что только что я спас им их жалкие жизни! После боя возле ущелья многие возомнили себя великими воинами, и готовы были поднять меч на кого угодно, лишь бы утолить свою жажду крови!

– Для них это может плохо кончиться. – Заметил Стальной Барс.

– Да. Если их не сдержать и не подготовить…

Сзади послышался шелест песка и к Рутгеру подошёл Хортер:

– Мой воевода, воины готовы к походу. – «Тёмный» посмотрел на Микона и вздрогнул: – Бессмертный Тэнгри! Друг мой! Что с тобой случилось? Ты выглядишь как сама смерть!

– Так и есть. – Прохрипел сотник. – Идите, и запомните меня сильным, ещё способным поднять меч.

– Ты не хочешь попрощаться со своими новыми друзьями, с кем делил кус хлеба и глоток вина?

– Нет. – После недолгого раздумья вымолвил Микон. – Не хочу терзать своё и их сердце, расстованием. Помните, я был счастлив, что Великий Сварог свёл меня с пришельцами с далёкого севера, оказавшихся гораздо надёжнее и благороднее многих моих друзей, русов.

Рутгер хотел сказать нечто такое, чтобы отпечаталось в душе руса до самой смерти, до самого последнего мига жизни, но в горле запершило, тоскливо сжалось сердце, и боясь, что не сможет сдержаться, что Микон и Хортер заметят его слёзы, всегда появляющиеся вдруг, не вовремя, лишь шагнул вперёд, обнял старого воина, и резко отстранившись, быстрым шагом пошёл к строю воинов. Он понимал, что больше никогда не увидит руса, не услышит его кряхтенье, присказку «Бес им в ребро», и его советов, коих, несомненно, будет не хватать. Но Бессмертный Тэнгри пожелал, чтобы они расстались, и с этим придётся как-то мириться. Как бы ни было трудно и тяжело. На всё воля Богов.

– Микон не захотел проститься со своими боевыми товарищами? – Хмуро спросил Сардейл, поигрывая секирой, как только Стальной Барс подошёл к строю вигов.

– Ты бы хотел, чтобы друзья запомнили тебя немощным, скоро предстанущим пред Богами?

– Что же с ним случилось? Ещё день назад мы пили с ним вино из одной чаши! Правда, он чуть покашливал, но ведь это была обыкновенная простуда!

– Нет. Невидимая Смерть долго съедала его изнутри, и вот теперь это стало сильно заметно. Он сказал, что чувствует приближение своего последнего дня.

– Я хотел бы встретить свою смерть в сечи. Окружённый звоном мечей, и криками умирающих врагов. – Ветеран посмотрел в спину медленно удаляющегося Микона, и со вздохом заметил: – Жаль, что ему выпала такая доля. Он был добрым воином.

– Где Найс? – Грубо спросил Рутгер, стараясь за этой напускной суровостью спрятать пожар своих чувств.

Кто-то вытолкнул рыбака из общего строя, и тот остановился, вопросительно глядя на воеводу, ожидая приказа. Ещё бы! Того золота, что он запросил за то, чтобы просто указать дорогу, ему хватит надолго, и он сможет купить не одну лодку! Стальной Барс понимал, что цена была велика, что воины с трудом смогли наскрести такую сумму, вывернув все свои карманы и заплечные сумы, но он никогда не умел торговаться, да и не желал этого, считая, что человек, наделённый властью должен быть выше всех этих торговых сделок.

– Ты готов выступить?

– Да, воевода. Я готов был уйти ещё ночью, лишь бы быть от этой деревни подальше. – Найс придержал шляпу рукой, пережидая порыв ветра, и продолжил с горечью в голосе: – Не узнаю жителей!

– Что же ты заметил в них странного?

– До вашего прихода они были веселы и беззаботны. В домах слышался смех и музыка, теперь же слышу большей частью плач, и еле слышные проклятья духам, что привели на побережье нечистую силу.

Виг сразу понял, что имеет в виду рыбак, и подумал, что Зурия, в отличии от Эррилайи, чёрная ведьма, и она, сама того не ведая, распространяет вокруг себя ауру тревоги, предчувствия большой беды. Странно, почему он раньше всего этого не замечал? Почему этого никто не видит? Или все остальные ощущают то же самое, что и он, но не зная, что это может быть, просто молчат? Почему Эрли ничего не говорит об этом? Или ведьма не может почувствовать ведьму?

– Ты догадываешься, почему это произошло? – Внимательно глядя в глаза рыбака, спросил Рутгер, уже зная, что услышит в ответ.

– Я не знаю наверняка, но хочу убраться отсюда подальше. Я чувствую зло, что поселилось здесь, и боюсь, что скоро оно отравит меня.

– Чтож, веди нас, и не будем более откладывать наш поход.

Найс кивнул и отошёл в голову уже развернувшейся, небольшой колонны. Стальной Барс ещё раз посмотрел в сторону деревни, и с трудом подавил в себе желание вернуться туда, и одним взмахом меча покончить с этим непонятным колдовством, придавливающим к земле, и не даёт пить полной грудью этот удивительный морской воздух Картири. Ему казалось, что стоит нанести один-единственный удар, и многое может разрешиться! Мир сразу же станет чище, и никто больше не посмеет сделать какого-либо зла. В дружину сразу же вернётся Микон, и всё будет как прежде, как когда-то много дней назад.

* * *

Глава 6.

Ему показалось, что голова вот-вот лопнет пополам, а тупая, ноющая боль в плече вспыхнет пожаром, и его уже никто не сможет потушить. Он застонал, пытаясь открыть глаза, и тут же услышал молодой, усталый голос:

– Учитель, вам нужно беречь силы. Не нужно вставать и говорить. Просто поспите…

Разве он пытался встать? Да у него на это просто нет сил! Разве он сможет пошевелить хоть пальцем разбитого, непослушного тела? Где же он? Что с ним? Почему он не слышит ничего, кроме слабого потрескивания фитиля лампады?

Мерцающий свет чуть не ослепил, и Хранитель прикрыл глаза. Второй раз открыть их было уже легче, и он обнаружил себя сидящим на низком топчане в одной из келий внутреннего храма. К горлу сразу же подступила тошнота, и он вспомнил всё, что происходило с ним ранее. С самого первого дня, когда варвары пошли на приступ Храма Бессмертного Тэнгри, и до того момента, когда его ранили в левое плечо.

Жрец дотронулся до тугой повязки, и отметил про себя, что ему несказанно повезло. Ударь перман на ладонь ниже, и