Мнимо больной. Как фармкомпании обманывают нас - Кейси Герен

крайней мере, одной неловкой поездкой в отделение неотложной помощи посреди ночи.

Вычеркнем слово «неловкой». Почему мы предполагаем, что неловко обращаться за помощью при очень реальных, весьма ужасающих физических ощущениях? Полагаю, дело в том, что большинство людей не знают, чем вызваны панические атаки, поэтому они считают, что кто-то слишком остро реагирует или просто драматизирует ситуацию. Я, правда, никому не желаю пережить паническую атаку, однако объясню, что на самом деле происходит в организме, когда вы испытываете ее. Как только я начала анализировать панические атаки и рассказывать о них, мои собственные на самом деле стали намного реже и гораздо более управляемыми.

Когда наше тело воспринимает угрозу, мы переходим к тому, что называется режимом «бей или беги», который относится к ряду физиологических изменений, вызванных, как полагают, выбросом адреналина. Ваше сердце начинает биться быстрее, дыхание учащается, мышцы напрягаются, кровоток перенаправляется от конечностей к большим группам мышц. Все это было бы очень полезно, если бы вам действительно нужно было сражаться или бежать.

«Все эти вещи хороши – и неприятны: хороши, потому что побуждают вас бежать, – объясняет Абрамович. – Это как сигнал тревоги. Тревога должна быть неприятной».

Справедливо. Но почему, черт возьми, эта сигнализация срабатывает, когда ты просто лежишь в постели или идешь по улице? Считается, что панические атаки всегда чем-то вызваны, но за ними не всегда скрывается что-то очевидное. Это что-то и вызывает каскад очень реальных физиологических изменений, которые ваш разум (по праву) интерпретирует как сигнал тревоги. И как только начинает срабатывать сигнализация, вы начинаете (по праву) паниковать.

Нередко во время панической атаки возникает непреодолимое чувство страха. Я имею в виду некоторую абсолютную уверенность в том, что для вас наступил конец. Это ужасно. Попробуйте подумать об этом как о предвзятом подтверждении вашего панического ума: он быстро оценивает ситуацию и сообщает: да, вы, скорее всего, умираете. Опять же, это удручающе и необъяснимо типично для панических атак.

«Дело не только в физических моментах, но и в изменении вашего психического функционирования, – объясняет Абрамович. – Мы обращаем внимание на угрозу, и вот тут-то и появляется повышенная бдительность. Если угроза исходит извне – вроде саблезубого тигра, – человек сканирует окружающую среду. Если угроза исходит изнутри: “О нет, у меня сердечный приступ! О нет, у меня вирус!” – то мы сканируем внутреннюю среду. И что такое паническая атака на самом деле, когда человек начинает сканировать свое тело, замечает, как сильно бьется его сердце, [предполагает] “О боже, у меня сердечный приступ,” – и это запускает реакцию “бей или беги”. А потом его сердце начинает биться еще быстрее, и он доводит себя до такого состояния, когда на самом деле происходит только одно – возникает реакция “бей или беги”».

Конечно, это очень длинное, затянутое объяснение того, что происходит в течение, как правило, очень короткого периода времени. Переживая один из таких моментов, вы не знаете, что эти симптомы вызваны ответом на реакцию «бей или беги», которая была вызвана неизвестно чем. Все, что вы знаете, – это то, что вы чувствуете в эту минуту. Вы знаете лишь то, что эти симптомы реальны. Они имеют место быть. И они не в вашей голове.

Понимание механизма панической атаки не является лекарством от панических атак – ни в коем случае. Но знание того, почему и как они происходят, может стать действительно мощным оружием, когда вы столкнетесь с ними в следующий раз. Оно немного демистифицирует их. Вы знаете, что у вашего организма припрятаны в рукаве кое-какие хитрости, и он все равно, вероятно, одурачит вас несколько раз, но это не причинит вам вреда. Знание слегка ослабляет шоковый эффект. Вы, так сказать, знаете, как делается колбаса.

Когда мне было чуть за двадцать, я жила в Квинсе, в доме с несколькими соседками, одна из которых подумала, что было бы забавно спрятать где-нибудь в доме мужской манекен в натуральную величину, чтобы напугать нас. В первый раз, когда я пришла домой поздно вечером и, включив свет, увидела Мэнни Куинна (анимированный детский манекен в стиле детской игрушки с подвижными конечностями), сидящего за кухонным столом, я решила, что меня наверняка убьют. Но мое открытие означало, что я должна его переместить. Я выбрала стул у стола другой соседки по квартире в ее спальне, и должна сказать, что услышать ее крик мне было довольно приятно. Каждый последующий раз, когда я натыкалась на Мэнни, я испытывала немного меньший шок, пока в конце концов не обнаружила его под своей кроватью, и это вызвало у меня скорее раздражение, чем испуг.

Честно говоря, то же самое произошло у меня и с приступами паники. Как только я начала больше понимать, что происходит в моем теле в моменты паники, каждый из таких моментов становился немного менее травматичным. Время от времени панические атаки у меня все же бывают (точно так же, как я бы испугалась, если бы этот чертов манекен появился в моей квартире почти десять лет спустя), но я знаю, что справлюсь с ними. И вы справитесь. Иногда вашему телу просто нравится трахать вас.

Научитесь подвергать свои мысли суду.

Итак, как понять разницу между интуицией и тревогой, когда дело доходит до того, что в вашем организме что-то не так? Я понимаю: недостаточно сказать, что иногда множество неприятных симптомов не указывают на что-то конкретное, поддающееся диагностике или лечению. Это отстой. Нам нужны ответы!

Дело в том, что… нет суперпростого секретного способа выяснить это. Я, правда, надеюсь, что вы не ожидали этого, потому что мне бы не хотелось вас разочаровывать. Но это также не означает, что вы не можете попытаться приблизиться к истине. Чтобы сделать это, вы должны стать судьей Джуди для своей задницы, или… для своей вагины, или для любой другой части тела, которая напрягает вас в данный момент.

Вы должны бросить вызов себе так же, как судья Джуди противостоит истцу, который, похоже, что-то утаивает. Вы должны собрать все факты, изучить все доказательства, провести перекрестный допрос свидетелей. (Ребята, я понятия не имею, как работают суды.) В принципе, вы должны подвергнуть свои мысли суду. По словам Абрамовича, эта методика на самом деле является частью подхода, используемого