Мнимо больной. Как фармкомпании обманывают нас - Кейси Герен

изучению роли хронического стресса из-за расизма в биологических маркерах старения и других последствиях для здоровья. Выветривание – это лишь одно из объяснений того, почему чернокожие люди чаще, чем другие, умирают от хронических заболеваний, которые, как доказано, связаны с хроническим стрессом.

Вы бы не стали (или не должны были бы) говорить кому-то, что у него диабет второго типа или рассеянный склероз «в голове» – мы знаем, что это неправда, – но ваше психологическое здоровье действительно играет определенную роль в этих и многих других заболеваниях.

Правда заключается в том, что ваш разум и тело тесно связаны, и все же иной раз кажется, что мы начинаем говорить о возможностях нашего психического здоровья только тогда, когда это удобно. Будучи занятыми поисками ответов на наши физические проблемы, мы редко задумываемся о роли психического здоровья. И я понимаю почему: мы хотим, чтобы в наших страданиях было что-то осязаемое и имелся некий внешний фактор, который можно обвинить, и мы хотим чего-то конкретного и простого – того, что помогло бы нам это исправить. Мы не желаем слышать, что то, что происходит в наших собственных головах, может играть определенную роль. Мы не хотим слышать, что звонок, что называется, раздается из дома.

Вот пример: пациент обращается к врачу с ужасными болями в животе. Ему так плохо, что он предполагает, что у него, должно быть, лопнул аппендикс, но, к тому же, он весь горит и, возможно, умирает. Все очень плохо. Доктор провел небольшой осмотр («Больно? А здесь? А когда я вот так делаю?») и задает пациенту несколько вопросов, которые выглядят вполне уместными («Есть какие-либо изменения стула? А в питании? А есть ли какие-либо другие симптомы: лихорадка, кровотечение, вздутие живота и т. д.?»). А затем врач обрушивается на пациента с таким вопросом: «В последнее время вы испытывали большой стресс?».

Вы шутите, док? Вы серьезно?! Такое чувство, будто кто-то колет меня изнутри, а вы спрашиваете о стрессе? Конечно, это вызывает у меня стресс! Я же говорю: «Меня будто колют»!

Если на данный момент вы еще не догадались, то я говорю о себе. И вопрос врача о стрессе на самом деле не был неуместным – он относился бы к делу, даже если бы не был так деликатно сформулирован.

Но в свои 17 лет я была убеждена, что у меня нет никакого стресса. Боль, конечно, вызывала у меня стресс, но я была в порядке. Все было прекрасно. (Все оказалось не так уж хорошо.)

Будучи не уверенным в том, что я говорю всю правду, доктор спросил меня, что происходит сейчас в моей жизни. Ну, я как раз вступила в период выпускных экзаменов. Я ждала ответа от колледжей, в которые подала заявления. Я готовилась вступить в большой, страшный, захватывающий, неизвестный мне этап жизни, который, скорее всего, унесет меня далеко от моей семьи и друзей. Но нет, все было круто – совсем не напряженно.

После нескольких анализов, сделанных, чтобы исключить ряд других диагнозов, мне сказали, что боль, скорее всего, вызвана СРК (синдромом раздраженного кишечника). И более десяти лет спустя, когда я уже испытала множество приступов боли в животе и других проблем с пищеварением, часто явно совпадающих с интенсивными периодами стресса и беспокойства, я почти уверена, что это был правильный диагноз.

Я понимаю, почему трудно смириться с тем, что стресс может быть фактором – способствующим или основным – наших физических симптомов. Для меня это было именно так. Я имею в виду, что, если бы мой врач был настолько уверен в моем стрессе как в основном факторе и не назначил бы мне определенных анализов? Что, если бы я была пациенткой, от которой регулярно отмахивается ее доктор? Когда ваши опасения уже отвергались (что случается часто и крайне часто с людьми из маргинализированных групп), гораздо труднее было принять ответ, который заканчивается словами: «Или это может быть стресс». Ведь иногда это не так.

Этот парадокс – то, что ваш разум и тело связаны и что иногда этот факт используется для того, чтобы отмахнуться от более серьезных проблем со здоровьем, – неудобен, но я думаю, что его важно иметь в виду, когда мы прислушиваемся к своему организму. Это также то, о чем, как мы надеемся, хорошо осведомлены врачи, когда они взаимодействуют с пациентами.

«Если вы пытаетесь сказать кому-то, кому больно, что у него еще есть и беспокойство, и он не совсем прав, это прозвучит так, будто вы говорите человеку, что это у него в голове», – говорит Гюнтер.

Однако две вещи могут быть справедливы, особенно когда речь идет о вашем теле. У вас могут быть хроническая боль и беспокойство. Это возможно, но это далеко не единственная возможность. Также существует вероятность того, что ваше беспокойство способствует вашей боли, так же, как и вероятность того, что эти два фактора совершенно не связаны или что какое-то другое еще не диагностированное заболевание на самом деле способствует обоим.

Прислушиваясь к своему телу, осознавайте этот парадокс. Знайте, что, возможно, ваше психическое здоровье влияет на ваше физическое здоровье (и наоборот) способами, которые даже исследователи не всегда полностью понимают. Но также знайте, что если ваш врач не желает объяснить вам, почему это может быть так, и не хочет больше ничего делать для исследования и лечения ваших симптомов, то он не выполняют свою работу. И вы, надеюсь, сможете найти кого-то другого, кто будет ее выполнять.

Знайте, что иногда ваше тело просто трахает вас.

Иначе это называется панической атакой. Если вы когда-либо переживали паническую атаку, то знаете, что ваше тело способно вызвать некоторые действительно ужасные симптомы, в значительной степени по требованию.

Потливость, дрожь, покалывание, онемение, головокружение, озноб, тошнота, учащенное сердцебиение, затрудненное дыхание и подавляющая уверенность в том, что вы на 100 процентов умираете – да, все это может быть симптомами панической атаки.

В первый раз, когда у меня случился приступ паники, я решила, что это аллергическая реакция, инсульт или что-то еще, что, вероятно, является смертельным. К сожалению, одна паническая атака переросла во множество, что обернулось целой серией действительно тяжелых периодов в колледже и, по