Сокровище троллей - Ольга Голотвина

И почти прошел мимо мостика. Уже краем глаза увидел, как брызнула во все стороны ребятня, а барышня вдруг легла грудью на перила, с мужской ловкостью перебросила через перила ноги и кинулась вниз.

В Роду Хасчар не водилось тупых идиотов, которые от потрясения застывают на месте и хлопают глазами. Удивлялся Литисай уже на бегу.

Простучал каблуками по доскам мостика, перегнулся через перила… Хвала Безликим, она держалась! Юбка пузырем по воде, рыжие волосы — как диковинный цветок. Но любоваться Литисай не стал. Перемахнул через перила — и вниз!

В несколько мощных гребков добрался до девушки, которая неплохо держалась на воде, хотя гребла почему-то одной рукой. До берега было недалеко, но сильное течение утащило обоих от моста. Литисай помог девушке выбраться на прибрежные валуны — и только тогда понял, что левой рукой она прижимает к себе щенка. Лопоухого такого щенка, невнятной породы, мокрого, дрожащего и насмерть перепуганного.

— Я бы его сама вытащила! — заявила девушка, гордо вскинув остренький подбородок. — Но все равно спасибо, господин мой.

А потом оба сохли, стоя на нагретых солнцем валунах, — не идти же мокрыми по городу! Девушка сбросила туфельки, вылила из них воду. Литисай деликатно отвернулся, отжимая рукава рубахи.

Девушка не назвала своего имени (что Литисая не удивило — но сам он представился по всей форме). Зато рассказала, как очутилась в этих краях. Оказывается, утром она увидела в окно большой — в четыре фургона! — бродячий цирк, с музыкой проезжавший по улице. Загорелась, кинулась к отцу: хочу посмотреть! И получила отказ: неподходящее зрелище для барышни. Возможно, несколько дней капризов и уговоров заставили бы отца отступить, как не раз бывало. Но на представление хотелось именно сегодня, и начиналось оно, как кричал размалеванный зазывала, в полдень. А потому решительная дочь непослушного отца сбежала из дому черным ходом, прихватив кошелек с мелочью.

И заблудилась в городе, где прожила несколько лет, но знала только соседние улицы.

Как очутилась у этой речушки — толком не помнит. Здесь, на мостике, и встретила гадких, злых мальчишек, которые пришли сюда, чтобы утопить щенка.

Барышня тут же забыла про цирк и принялась уговаривать мальчишек отдать щенка ей. Но мелкое демонское отродье только смеялось и приплясывало вокруг. Наконец она сообразила дать им денег, взялась за кошелек… вернее, за то место, где недавно был кошелек, а теперь болтались перерезанные завязки.

Тут мальчишки разбежались, а паршивец, что держал щенка, швырнул бедное животное через перила. Ну и она — следом… а как же иначе? Она умеет плавать, а там погибает щенок! Маленький! Живой! С такими глазками… с такими ушками… глупо, да?

Нет, Литисаю не показался глупым поступок девушки. Он сам любил животных — и теперь с удовольствием рассказал милой незнакомке про давний Поединок Чести с одним скотом, который у него на глазах зверски стегал хлыстом свою лошадь только за то, что она чего-то испугалась, заплясала и сбросила хозяина. Друзья тогда уговаривали: откажись от поединка, ты же неправ, это ведь его лошадь… И хотя Литисай вышел из схватки победителем и оставил противнику на память хороший такой шрам, дразнили потом не противника, а его, Литисая. Называли «защитником невинно страдающих кобыл» и другими идиотскими прозвищами.

Девушка выслушала историю с восхищением, Литисая полностью поняла и заявила кровожадно: «Я бы вообще таких убивала!» В устах той, которая только что прыгнула в воду ради спасения мелкой дворняжки, эти грозные слова звучали комично и мило.

Потом Литисай рассказывал о войне… ну, хвастался, не без того… а как не расхвастаешься под этим восхитительным зеленовато-синим взором?

Когда одежда более-менее высохла, оба покинули негостеприимный берег и, не прерывая беседы, двинулись куда глаза глядят. Щенок угрелся на руках девушки, перестал трястись и внимательно слушал, приподняв ухо.

Литисай терялся в догадках: кто она? Платье богатое, речь не простонародная — а манера держаться до того простая и естественная, словно Литисай ей брат или давний друг. Никакого жеманства.

Молодому человеку хотелось спросить имя девушки, но он сдерживался. И пожалел о своей учтивости, когда незнакомка вдруг остановилась и сказала серьезно:

— Я узнала эту улицу, отсюда сумею найти дорогу домой. Надеюсь, мой господин не пойдет за мной следом? Еще раз спасибо за всё.

Свернула за угол — и исчезла из глаз.

Но не из сердца Литисая.

* * *

— Я… госпожа не узнаёт меня?

— Не узнаю, — ответила девушка со спокойной, чуть насмешливой вежливостью. — А должна?

— Мы встречались. Летом, в Джангаше.

— О-о! Вряд ли. — Насмешливая нотка звенела все заметнее. А взгляд чудесных глаз скользнул вниз, на жуткие «тюлени». И тут же взор красавицы вернулся на лицо гостя, сияя уже неприкрытым весельем.

Кажется, Литисая приняли за прислужника.

Молодой человек почувствовал, что у него пылают уши. Взгляд вниз, взгляд вверх — как мало, оказывается, нужно, чтобы унизить человека!

— Позволю себе представиться, — веско и чопорно произнес он. — Литисай Звонкая Стрела из Рода Хасчар. Дарнигар этой крепости. В настоящее время замещаю Хранителя, так что светлая госпожа и ее спутники у меня в гостях. Надеюсь, вас приняли достойно?

На мгновение красавица смешалась, но затем гордо вздернула остренький подбородок (это движение бедняге Литисаю по ночам снилось!) и ответила без смущения:

— О да, благодарю моего господина. Прошу простить мою невежливость. Я не могла предположить, что здешним гарнизоном командует человек столь юного возраста… и… — Взгляд злой девчонки вновь устремился на войлочные «тюлени».

Извинения оказались еще более обидными, чем неуважительная встреча. И опять, как в тот раз, она не назвала своего имени!

Ну как разговаривать с этой невозможной девицей? Напомнить о купании в Нурзарне? Спросить, как поживает лопоухий щенок?

Ничего подобного молодой дарнигар не сделал. У него, знаете ли, была гордость.

«Она не могла забыть меня так быстро, мы же не просто на улице столкнулись! Не узнаёт — значит, не хочет. Ну и ладно!»

— Отлично, светлая госпожа. Увидимся в трапезной.

Звенящая в его словах ирония проняла высокомерную красавицу не больше, чем чириканье воробья проняло бы придорожный валун.

— Если вам встретится моя служанка, не сочтите за труд, поторопите эту копушу. Буду весьма признательна.

Вроде и учтиво, ни к чему не придерешься… а словно лицом о дверной косяк парня приложила.

— Всенепременнейше, госпожа моя! — ядовито выдохнул Литисай, вложив в это «всенепременнейше», невесть как выползшее на язык, всю глубину своего разочарования и всю горечь оскорбления.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});