Роскошная и трагическая жизнь Марии-Антуанетты. Из королевских покоев на эшафот - Пьер Незелоф

которая сидела на полу, позади нас, скрытая нашими фижмами, смешила нас… Вот видите, Луи, какой злой язык у вашей тетки. Поверьте мне, если так продолжится, эта женщина разрушит наш брак.

– Этого не бойтесь, Антуанетта, – сказал Людовик XVI. – Когда я в следующий раз увижу ее, то серьезно с ней поговорю.

– И будете правы. Кстати, нехорошо, что ваши тетушки по-прежнему с нами; они все еще считают вас маленьким мальчиком. Однако вы достаточно взрослый мальчик, чтобы самому руководить собой. Дайте Аделаиде и ее сестрам какое-нибудь владение, ренты, не важно что, но, ради бога, пусть они оставят нас в покое.

– Я об этом подумаю… Как раз есть замок Бельвю. Он им прекрасно подошел бы.

– Пусть будет Бельвю! Ваша идея великолепна, мой дорогой Луи. И раз уж вы занялись наведением порядка, не могли бы вы также решить и судьбу герцога д’Эгийона и выслать его в какую-нибудь глухую провинцию?

– С этим придется повременить еще немного, но его черед настанет, Антуанетта, обещаю вам… А пока Мопу и Терре будет настоятельно предложено подать в отставку. И могу объявить вам еще одну приятную новость: принц де Роган отозван, на днях он должен покинуть пост посла в Вене.

Мария-Антуанетта вздрогнула от радости.

– Моя мать будет очень довольна. Наконец-то она избавится от человека, устраивавшего в Вене всевозможные скандалы. Он погряз в долгах, его преследуют кредиторы… Надеюсь, вы не примете его, когда он явится в Версаль?

– Если это доставит вам удовольствие, я откажу ему в аудиенции.

– Благодарю вас, что же касается меня, я не скажу ему ни слова! Ах, Луи, я вас не узнаю… Вы вдруг стали таким милым, вы так близко ко мне. – Она еще больше придвинулась к мужу, взяла его за руки и произнесла тоном маленькой девочки: – А вы не хотите ничего больше сделать для господина де Шуазёля?

Людовик XVI встряхнулся, словно сбрасывая чары, которым начал поддаваться. В его глазах появился огонек досады.

– Не напоминайте мне больше об этом человеке. Это интриган, безумец…

– Не впадайте в гнев, мой друг. Возможно, однажды вы признаете, что советы герцога могли бы быть вам полезны, и тогда…

– Антуанетта, не вмешивайтесь в дела государства, прошу вас. Конечно, мы должны подавать хороший пример, но каждый со своей стороны. Я правлю, а вы держите двор. Я составил список порядочных людей моего королевства, которыми хочу себя окружить. В первую очередь я хочу ввести экономию в свой собственный дом…

– Экономию? – переспросила встревоженная королева.

– Успокойтесь, речь идет о сокращении двух экипажей для охоты на оленя и вепря… А раз уж мы затронули эту тему, я очень прошу вас проявить умеренность в ваших тратах на туалеты.

– Вы считаете, мой друг, что я трачу слишком много?

– Хм! – хмыкнул он. – Ваша Бертен начинает вам стоить слишком дорого… А есть еще Трианон…

– Но ведь должна же я обставить этот дом. Он слишком уж мещанский для королевы.

– Ну что ж, расширим сады.

– Вы муж, который имеет ответы на всё… Но ведь кто угодно сможет войти в парк, я не буду там у себя…

– Прикажите возвести забор, Антуанетта, и наймите консьержа. Отдайте распоряжение, его выполнят.

Молодая женщина бросилась супругу на шею.

– Вот видите, как хорошо мы поладили? Только что вы пришли сюда в ярости, а сейчас улыбаетесь…

Она легко поглаживала ладонью его щеки и уши. От прикосновений ее нежной теплой руки лицо короля расслаблялось и светлело. Мария-Антуанетта позвонила.

– Теперь, – сказала она, – вы, надеюсь, уже не откажетесь выпить токайского.

Королева отдала распоряжение, и первая горничная принесла бутылку и бокалы.

– Оставьте, я сама налью его величеству.

Она наполнила бокал и подала королю.

– Попробуйте, его мне недавно прислала моя мать.

Глаза Людовика XVI смягчились, он прищелкнул языком.

– Если вино императрицы такое же доброе, как она, я угощусь на славу… Она, по крайней мере, любит свой народ… Ваше здоровье, Антуанетта!

Молодая женщина с видимым удовольствием смотрела, как муж пьет.

– Господи! – прошептала она. – Какая выходка!

Глава III. Нежная дружба

В этот декабрьский день Мария-Антуанетта ждала в своей спальне принцессу де Ламбаль, которую велела позвать к себе. Она скучала. Было холодно; землю покрывал снег, большой парк Версаля покрылся льдом. Фонтаны, в которых на зиму отключили воду, обращали к набухшему снеговыми тучами небу бледные застывшие лица своих статуй.

Мария-Антуанетта оставила рукоделие, в котором рассеянно добавила несколько узелков, и нетерпеливо прошлась от амарантового комода до широкой королевской постели, поставленной на возвышение и окруженной балюстрадой из позолоченного дерева. В камине, между подставками с львиными лапами и коронованными головами сатиров, горел огонь, едва согревавший большую комнату, обтянутую гобеленами.

Вошла госпожа де Ламбаль, закутанная в накидку из куницы и горностая. Королева бросилась ей навстречу.

– Ну наконец-то, Тереза! – воскликнула она.

Она усадила принцессу рядом с собой на синее канапе, украшенное гирляндами и медальонами.

– Эта погода нагоняет на меня тоску, – сказала она.

Тонкое лицо госпожи де Ламбаль стало озабоченным. Молодая женщина подняла на королеву красивые взволнованные глаза.

– Мадам, – сказала она, взяв ее за руку, – что случилось, что вас так взволновало?

– Я только что получила две дурные новости. Госпожа де Коссе покидает меня: здоровье сына вынуждает ее отказаться от должности. А еще мне сообщают, что графиня д’Артуа беременна…

– Эта пигалица? Непостижимо!

Мария-Антуанетта вздохнула:

– Ее муж не терял времени даром. Они женаты всего лишь год… Но что меня беспокоит сильнее всего – это то, что их ребенок, если это будет мальчик, станет наследником престола.

– Не надо так отчаиваться, Антуанетта. Вы тоже можете скоро подарить Франции дофина.

Королева горько усмехнулась:

– С таким-то мужем, как мой? Ему бы пойти в монахи. Когда мы возвращались из Компьеня, я почувствовала недомогание, и меня стошнило в карете. Тут же на всех углах стали кричать, что я беременна. Но я знала, что со мной. Увы, причиной этой болезни стали пирожные, а не мой муж. И Мерси еще хочет, чтобы я не отходила от него ни на шаг! Представьте себе это удовольствие, Тереза! У этого Мерси странные идеи, он хотел бы, чтобы у меня был брак на испанский манер, когда жена сопровождает мужа даже на стульчак.

Упоминание данного предмета развеселило принцессу.

– Возможно, в этом недоставало бы величия, – заметила она.

– Но я позвала вас, моя милая, не затем, чтобы плакаться о своей судьбе, – продолжала королева. – Мне необходимо посоветоваться с вами о важных вещах…

– Надеюсь, не о политике? – насторожилась госпожа де Ламбаль.

– Успокойтесь, речь пойдет о развлечениях