А кому сейчас легко? - Люся Лютикова

Уже сидя в вагоне метро, я решила: надо еще раз поговорить с Ветерковым. Припугнуть его тем, что я знаю, что он подсыпал Кирилловой наркотик. Если это действительно так, то скорее всего Лавочкин говорит правду.

Но это завтра, сегодня уже слишком поздно, и я дико устала. Я ехала домой с одним желанием: упасть на раскладушку и не вставать с нее до самого утра.

Однако окунуться в объятия Морфея мне не удалось.

В коммуналке я застала необычное для столь позднего часа оживление. Собравшиеся на кухне жильцы о чем-то отчаянно спорили.

– Он это, кроме него некому! – кричал Пашка-Философ, указывая на многодетного отца Сергея. – Он же сексуальный маньяк, троих детей настрогал!

– Сам ты маньяк! – отозвался Сергей. – Кто каждую неделю новую бабу приводит?

– Я не для баловства вожу, – оскорбился Пашка, – мы книжки читаем.

– Это кто-то из квартирантов, – предположила Наринэ. – Может, студенты, которые дальнюю комнату снимают?

– Нет, – покачал головой Пашка, – они и так каждый день сексом занимаются, слышно на всю квартиру.

– Что стряслось-то? – спросила я у Галины Егоровны.

Выяснилось, что пришел огромный счет за общий телефон, который стоит в коридоре. На телефонной станции объяснили, что кто-то звонил в службу типа «секс по телефону», где за каждую минуту накручиваются денежки – тридцать шесть рублей. Вот жильцы и пытаются выяснить, кто из них намолотил языком на четыре тысячи триста тридцать два рубля. Пусть, мол, тот и оплачивает счет, иначе станция грозится отключить телефон!

В кухню важно вплыл Тигран Вахтангович.

– Говорят, восточные мужчины очень любвеобильны, – бросил в воздух Пашка.

– Ага, – поддакнула Галина Егоровна, – обволакивают сладкими речами.

Никто не решался открыто выдвинуть обвинение против Тиграна Вахтанговича, но оно висело в воздухе.

Лицо армянина пошло красными пятнами. Отчаянно жестикулируя, он вскричал:

– Я – нэт! Я нэ могу! Никогда!

Галина Егоровна хихикнула. Красное лицо Вахтанга стало пунцовым.

– То есть я могу, конэчно, но по телефону нэ хачу! Зачем? У меня жена есть! И еще один женщин на работе!

– Какая еще женщина на работе?! – вскинулась Наринэ. – Уж не Маринка ли? Ты же клялся, что с ней покончено!

Схватив со стола скалку, она стала выпихивать ею супруга из кухни, чтобы разобраться с ним без свидетелей. Напоследок Тигран Вахтангович успел крикнуть:

– Пашка это! Мамой клянусь!

Все жильцы повернулись к Пашке, выражения лиц у них были недобрые.

– Я вспомнила! – воскликнула вдруг Галина Егоровна, тыча пальцем в алкоголика. – Месяц назад я пришла с работы днем, а он висит на телефоне. Пообедала, выхожу из комнаты – а он все еще треплется. Полчаса прошло, не меньше! Правда, никаких развратных действий он не совершал, – с неудовольствием добавила уборщица.

– Да какие развратные действия! – обиделся Пашка. – Я работу ищу, вот и звоню по вакансиям. А они спрашивают: где родился, когда женился… Проводят анкетирование по телефону. Но там был мобильный номер, это я точно помню! Никак не могло четыре тысячи набежать!

– Подожди, что еще за анкетирование по телефону? – заинтересовалась я.

Павел рассказал, что ищет работу грузчика. Купил газету, стал листать страницы и убедился, что объявления всех работодателей словно написаны под копирку: «Требуется грузчик, 20–50 лет, без вредных привычек, хорошее здоровье, постоянная регистрация в Москве или области, зарплата – 8–10 тыс. руб.». И вдруг он увидел вакансию, где грузчику предлагали 30 тысяч рублей! Плюс премия, льготные путевки на отдых и бесплатное медицинское обслуживание. Ну он тут же и позвонил по указанному в объявлении телефону. Кто же от такой работы откажется!

– Я насчет грузчика, – хрипло пробормотал он в трубку. – Куда приезжать для оформления? Трудовая у меня на руках.

Пашка умолчал, что последняя запись в трудовой книжке была сделана два года назад. Какая разница? Его и так с руками оторвут! Все москвичи метят в начальники, поэтому грузчики с московской пропиской всегда в дефиците.

– Ой, – огорчился юный девичий голосок, – а менеджер по персоналу уехал в головной офис. Жаль, что вы его не застали, ведь сегодня – последний день набора грузчиков. Но вы можете позвонить ему на мобильный! Записывайте номер…

Пашка знал, что звонок на мобильный с городского телефона стоит копейки, поэтому и записал продиктованные ему цифры. Менеджер по персоналу снял трубку практически мгновенно. Он обнадежил Пашку: да, одна вакансия еще свободна, но необходимо ответить на вопросы анкеты, иначе работа достанется другому соискателю.

– Куда надо подъехать? – встрепенулся пьянчужка.

– Анкетирование проходит по телефону, анкета у меня с собой, вы готовы сейчас отвечать на вопросы?

– Готов, – сказал Пашка и икнул.

Анкета оказалась длиннющей. Будущий работодатель хотел знать о Пашке буквально все: где родился, какую школу закончил и как звали классную руководительницу… Сначала Пашка был польщен таким вниманием к своей скромной персоне, но вопросы все не заканчивались, и это стало его напрягать. Когда дело дошло до девичьей фамилии бабушки, у Пашки сдали нервы.

– При чем тут моя бабушка?! – взревел он. – Я что, в КГБ устраиваюсь?

– Вы устраиваетесь в солидную организацию, которая платит своим работникам «белую» зарплату и премию по итогам работы за год, – отчеканил кадровик. – Лучшие сотрудники получают бесплатные путевки на турецкий курорт Анталия. Если вас это не устраивает…

– Меня все устраивает, – быстро сказал пьянчужка, – извините…

Собеседник смягчился:

– Потерпите немного, анкета скоро закончится.

Через полчаса вопросы действительно закончились. Зато кадровик принялся рассказывать о компании: как давно она работает на рынке и чем занимается. Звучали мудреные слова – «консалтинг», «ребрендинг», «нанотехнологии»… Все это Пашка пропустил мимо ушей, его интересовало одно: когда выходить на работу?

– Мы вам позвоним, когда рассмотрим все кандидатуры, – уклончиво ответил кадровик и попрощался.

Через неделю звонка из фирмы все не было, зато Пашка обнаружил в новом номере газеты «Работа» то же самое объявление. Вот гады, обнадежили его почем зря! Он-то, лопух, решил, что раз они отнеслись к нему с таким интересом, значит, должность у него в кармане! А они, видать, просто прикалывались над ним!

Разъяренный соискатель набрал телефон той же фирмы и выразил свое возмущение.

– Могли бы позвонить и сказать, что я не подхожу! – вопил Пашка. – Обещали, между прочим! Чтобы я не ждал около телефона как последний идиот!

– Ой, – залепетала девушка, – извините, но ваша анкета затерялась. Мне очень жаль… Вы не могли бы еще раз оставить информацию?

Снова требовалось позвонить на мобильник кадровику, который опять был где-то в разъездах. И снова Пашку продержали на телефоне около часа. Однако он довольно потирал руки: теперь-то уж точно его возьмут! Увы, его снова ждал облом: звонка с предложением выходить на работу так и не последовало.

В третий раз он набрал номер фирмы и услышал в ответ, что…

– …что анкета опять потерялась! – радостно подхватила я.

– Точно! Похоже, в этой фирме работают одни му… – Пашка едва сдержался, чтобы не выругаться. – В общем, вы меня поняли. Чего им надо, они сами не знают. И постоянно теряют бумаги. Увольнять надо таких разгильдяев, вот мое мнение! Потому что время – деньги.

Кажется, до него так и не дошло, что его развели.

– А работу ты все-таки нашел? – сочувственно спросила я.

Пашка безнадежно махнул рукой, а Галина Егоровна, отвесив ему подзатыльник, подытожила:

– На фига козе баян? Она и так веселая.

Глава 23

Утро вторника выдалось таким же омерзительным, как и вчерашнее. Меня не покидало паршивое ощущение, будто я – крыса, которая бегает по лабиринту, а кто-то наверху пристально за ней наблюдает и хихикает: «Ну-ка, посмотрим, сможет ли она найти выход? Ха-ха, опять не смогла!»

Сколько надежд я связывала с Иннокентием Лавочкиным! Он так хорошо подходил на роль убийцы. Но все мои старания оказались коту под хвост, и я снова вернулась к тому, с чего начинала. Впрочем, оставалась одна маленькая зацепка. Если Лавочкин солгал и Ветерков не сыпал Елене Михайловне наркотик, тогда… В общем, мне придется еще раз поговорить с этим прохиндеем Ветерковым.

К издательству «Работа» я подходила на ватных ногах. Мне чудилось, что вокруг здания выставили оцепление и при моем приближении солдатам дан приказ – стрелять на поражение. Однако трехэтажное здание издательства, бывший графский особняк, выглядело вполне мирно. На вахте дежурил молодой охранник, кажется, его звали Иван. Увидев меня, парень улыбнулся:

– Ого, какие люди! И без охраны.

При слове «охрана» я напряглась. А вдруг меня сейчас под белы руки и посадят в «воронок»? Но Ваня прошептал: