Трое против Пинкертона - Роман Елиава

ним по другой стороне улицы. Они двигались в сторону Бродвея. Анархист больше не оглядывался пока не поравнялся с пятиэтажным зданием, увенчанным треугольной крышей. Здесь он остановился и снова начал пристально оглядываться. Трегубову, который испугался, что прямо сейчас его заметят, пришлось свернуть в переулок. Он потерял Надеждина из виду. Подождав несколько мгновений и решив, что уже пора Иван вышел из переулка. Преследуемый им анархист исчез. Настроение Трегубова мгновенно испортилось. Он посмотрел направо и налево, Надеждина нигде не было, затем его взгляд остановился на доме, у которого Трегубов последний раз видел Евгения Надеждина. Шириной дом был всего в три огромных окна, окаймлённых рельефом из вертикальных колон. Иван поднял взгляд вверх и прочитал вывеску расположенную между последним и предпоследним этажом. Вывеска растянулась вдоль всех трёх окон. Она гласила: «Национальное детективное агентство Пинкертона».

Что такое о них ему рассказывали? То, что это очень могущественная организация в Соединенных Штатах и, что она заинтересовалась российскими анархистами в эмиграции. Неужели Надеждин – детектив, сотрудник полиции, который служит правосудию так же как и он?

Иван отравился в отель, погрузившись в размышления. Кто же такой Надеждин? Служитель правосудия или анархист. Трегубов не понимал, как вообще взрослый человек может быть анархистом или революционером любого другого толка. Он ещё понимал почему в этом участвует молодежь, в возрасте Эммы. Им кажется, что мир несправедлив, а они могут что-то изменить в нём. Она его назвала опорой царизма. Не нравится ей император. Но всегда есть те кто наверху, кто управляет остальными. Вот в Америке тоже есть президент. Тот же царь. Хорошо, подумал Иван, они тут говорят, что президент и не вечен, и на смену приходит его преемник, новый президент. Ну и что. Чем это отличается от царя, которому наследует его потомок? Хотя они говорят, что выбирают президента. Ладно, пусть это отличается от царя, но итог то один и тот же. Там царь, здесь президент и оба принимают решение за Эмму, как бы они не назывались.

Чтобы она и её друзья не делали, они не изменят мир, не изменят природу человека. Но Эмма ещё молодая и горячая, ей не хватает опыта и жизненной мудрости. Иван много раз мысленно задавал себе вопрос, как в таких делах принимают участие, казалось бы умнейшие люди, как Кропоткин, но не мог найти ответа. Видный учёный и дворянин, занимавшийся исследованием периода оледенения. Неужели он столь же наивен, как молодая девушка из еврейской семьи. Убив царя или президента, ничего не изменить. На их место тут же придёт новый царь или новый президент. Так устроено общество.

Размышляя подобным образом и витая в высоких материях философии, как ему казалось, Иван добрался до отеля, где застал озабоченного Михаила.

– Представляешь, мне сегодня курьер принес пустой конверт. Наварное, он его вскрыл по дороге и украл письмо, а когда он увидел, что раскрыт, то просто сбежал, – Торотынский, одетый в халат, тревожно ходил из угла в угол своего номера.

– Зачем ему приносить пустой конверт, если он украл письмо? – спросил Иван.

– Ты прав, конечно, это не он, – согласился Михаил, продолжая отмеривать помещение шагами. Он увидел, что письма нет, испугался и убежал. Но я вижу, что всё это звенья одной цепи.

– О чём ты? Какой ещё цепи?

– Кто-то проник в мой дом, когда мы уехали, и это были не обычные воры. Не пропало ничего ценного.

– И что ты думаешь?

Думаю, что это могут быть происки сахарной корпорации. Они шпионят за мной, чтобы понять, что мы затеяли против них. Но прости меня, я не спросил, как прошла встреча с Эммой? Что-то удалось узнать?

– С Эммой прошло плохо, она не стала со мной разговаривать, как с прислужником царизма, – криво улыбнулся Иван. А вот узнать кое-что удалось. Оказалось, что господин Надеждин мой коллега.

– В каком смысле? – Михаил остановился в центре комнаты и посмотрел на сидящего Ивана.

Трегубов рассказал как вышел из ресторана и проследил Надеждина до здания с вывеской детективного агентства. Михаил внимательно выслушал друга, а затем сказал:

– Ваня, ты не понимаешь. Эти люди не полиция, даже не частная полиция. Это люди, которые работают на тех кто больше заплатит.

– То есть они могут за деньги нарушить закон?

– Сами они нет, вряд ли, хотя кто знает точно. Раньше такого на моей памяти не было. Но сейчас, после смерти Пинкертона они тесно связаны с преступным миром. Собственно этот процесс и начал сам Пинкертон, для повышения эффективности работы своих агентов, которых он в то время отбирал очень тщательно и следил за ними, чтобы они оставались честными в своей работе. Но чтобы быть в курсе дел, в курсе преступлений, чтобы бороться с ними, нужны связи и контакты в преступном мире.

– Агенты и провокаторы?

– Вот-вот. Поэтому агентство созданное когда-то другом президента Линкольна, Пинкертоном, начинавшее свою деятельность, как разведывательная служба северной армии, превратилась в организацию, которая работает только для собственного блага. У них связи с политиками, преступниками, с крупными бизнесменами, не удивлюсь, если и полиция работает в первую очередь для них и только во вторую для граждан.

– Ты считаешь, что они опасны?

– Очень, – серьёзно ответил Михаил и снова заходил по комнате, – они очень опасны и очень сильны. Но это не значит, что они делают что-то не законное и их действия направлены против тебя. Этот Надеждин может работать на правительство США, которое просто следит за подозрительными иностранными организациями. Мы этого не знаем.

– Он может следить за Беркманом, – высказал свою догадку Иван.

– Да, не исключено.

– Значит у нас с ним общая цель. Нужно попробовать найти его и поговорить откровенно. Поделиться информацией. Это может помочь нам обоим.

– Но как ты его найдешь? Ты хочешь открыто придти в агентство и сказать, смотрите вот он я, меня прислала в Америку секретная служба из России.

– Нет, так не пойдёт, – задумчиво сказал Иван, – мы же не уверены полностью, что заданием Надеждина является именно Беркман. Вдруг тут что-то другое, связанное со Стрельцовым и мною, а я сам к ним приду.

– Тогда как ты поступишь?

– Думаю, что есть один человек, который мне может помочь.

– Кто же он? – спросил Михаил.

– Давай я тебе скажу завтра, когда поговорю с ним.

– Тайна значит… Работа плохо на тебя влияет, Ваня.

Нью-Йорк Сити, май 1892

Эду уже совершенно надоело болтаться на улице около отеля, когда О'Лири подскочил к нему и пихнул в бок.

– Что такое? – возмутился Эд.

– Вон