Прокурор - Анатолий Безуглов

Гранская подошла к Шебеко, дожидавшемуся в машине, и, сев рядом, приказала:

— Поезжайте.

— Куда? — удивился профессор.

— Домой. Нельзя же раскатывать по Москве без прав…

— Действительно, не знаю, что со мной… — признался Кирилл Демьянович. — Забыл права в другом пиджаке. Никогда такого не было…

Долго ехали молча.

— Простите, — начал Шебеко, — что у вас за власть, если вы вот так запросто с милицией?

— Работаю в прокуратуре, следователем, — просто ответила Гранская.

Он взглянул на нее и вдруг рассмеялся.

— Разве это смешно? — спросила Инга Казимировна.

— Забавно. — Кирилл Демьянович продолжал улыбаться чему-то своему, а потом сказал, уже серьезней: — Представляю, что вы подумали, когда я попросил вас приехать к Большому театру…

— Почему вы так считаете? — От его слов Гранской стало как-то неуютно: ведь он прав, нехорошие мысли у нее действительно возникали.

— Простите, но мне кажется, что у следователей особый взгляд на людей и их поступки. Профессиональный, так сказать…

— Вовсе нет, — буркнула Инга Казимировна, хотя и в этом случае Шебеко был в какой-то степени прав: каждая специальность накладывает отпечаток на мышление человека.

— Значит, предубеждений никаких нет? — спросил профессор.

— Нет, — улыбнулась Гранская.

Этот человек уже чем-то заинтересовал ее, своей открытостью, что ли, и какой-то внутренней интеллигентностью.

— Приглашаю на чашку кофе. Потом я вас все-таки отвезу домой. Должник как-никак…

— Ничего особенного я для вас не сделала, — сказала Инга Казимировна, выбираясь из машины и направляясь вместе с профессором к подъезду. Разобрались и отпустили бы.

— Но штраф слупили бы или — прокол… — рассмеялся он.

Открыла им старушка с полным лицом и в накинутой на плечи шали.

— Познакомься, мама, Инга Казимировна… А это — Ольга Липовна…

— Господи, какая вы красивая, — не удержалась старушка.

— Мама… — недовольно произнес Шебеко, краснея.

— А что? Красота — дар божий…

Вот так впервые Инга Казимировна вошла в дом Кирилла.

Тогда он еще не был членкором и ездил на «Жигулях».

Правда, был другой дом, где, собственно, Шебеко и жил. С двумя подростками-дочерьми и женой-геологом, наезжавшей в Москву на несколько дней в году, так как большей частью она работала в экспедициях. Но давно уже не было меж ними ничего общего, кроме детей.

Гранская и Шебеко встречались обычно в кемпинге у «Привала». Он приезжал на машине, она — автобусом. Дома у Инги Казимировны Кирилл был всего два раза. Вечером. Она старалась, чтобы их не видели вместе: город маленький, могли пойти суды-пересуды. Ведь не объяснишь всем, что он с первых же дней их знакомства просил ее переехать в Москву и стать его женой. Но Инга Казимировна отказывалась — слишком сложное у него было положение в семье. Кирилл настаивал. Говорил, что у жены его есть другая любовь, что она поймет…

— Погоди, Кирилл. Вот выдашь своих дочек замуж, тогда будет проще, сказала она ему однажды. — Нам ведь и так хорошо…

Больше этого вопроса он пока не поднимал, так как знал: если Инга Казимировна решила, так оно и будет.

А им действительно было хорошо. Еще и оттого, что Кирилл прямо души не чаял в Юре. Когда парень вернулся из армии, он забрал его в Москву, поселил у Ольги Липовны. Юра привязался и к Кириллу Демьяновичу, и к доброй старушке. Зимой Юра ходил на подготовительные курсы, по музеям, на лекции.

Весной Шебеко поехал в экспедицию от МГУ на Черноморское побережье Кавказа и взял с собой Юрия…

— Кирилл, экспедиция не помешает ему готовиться к экзаменам? — спросила Инга Казимировна, когда официантка наконец принесла им первое.

— Так это идеальный вариант, — ответил Шебеко с полным ртом. Загорай, читай книги. Не то что в Москве. Нет соблазнов. Трудовой стаж идет. Девочки не звонят…

— А что, часто звонят? — насторожилась Инга Казимировна.

— Он у нас парень нарасхват…

Ей было приятно это «у нас». А вот девочки…

— Не волнуйся, у Юрия голова сидит на плечах крепко, — успокоил ее Кирилл.

— Как он в экспедиции питается?

— Прекрасно! Каша, макароны, тушенка… — Он засмеялся. — Все матери одинаковы… Да ты сама увидишь, у нас там здорово!

«Если увижу», — подавила вздох Гранская. Она должна была ехать с Кириллом в экспедиционный лагерь. Недели на две. Затем — втроем в Москву. И вот, не получилось. Инга Казимировна не хотела пока говорить об этом, чтобы не омрачать сразу радость встречи.

Кирилл по-своему расценил ее озабоченность. Накрыв ладонью ее руку, он сказал:

— Все будет о'кей, Ингуша… Ты знаешь, я очень счастлив… Понимаешь, мужчине обязательно нужно иметь сына. Это как бы твое продолжение… А у меня теперь есть Юрка… Нет, ты не подумай, я люблю своих девчонок…

— Да, прости, как они?

Кирилл молча стал есть второе. Ответил потом:

— Она приезжала…

«Она» — это его жена.

— Накупила им кучу тряпок, — продолжал Шебеко. — Сколько можно! Неужели в шмотках все дело?

Он вздохнул. Гранская больше расспрашивать не стала — это был «пунктик» Кирилла. Он боялся, что дочери слишком заняты «вещизмом», а мать поощряла их в подобном увлечении.

— Ну, а твои успехи? — намеренно перешла Инга Казимировна на другое.

И он с увлечением стал рассказывать, какие интересные открытия сделаны экспедицией.

Дело в том, что в начале семидесятых годов в Абхазии, неподалеку от селения Дурипш, была обнаружена третья в мире по глубине пещера — 1200 метров. Самое удивительное — на дне ее лежал вечный снег. Так что это уникальное явление природы заинтересовало не только спелеологов специалистов по пещерам, но и гляциологов — ученых, занимающихся исследованием ледников и снежников. Короче, для любого географа это был клад.

— Фантастика, да и только, — говорил Кирилл. — Наверху субтропики, чайные плантации, мандарины, а внизу — Арктика…

Они просидели в «Привале» до самого закрытия. И, когда вышли, Гранская сказала:

— Я думаю, Кирилл, тебе нужна ванна и чистая постель.

Он с благодарностью посмотрел на нее и подал ключи от машины. Как и всегда, до Зорянска машину вела Инга Казимировна.

«Дома ему и скажу, что моя поездка отменяется», — решила она.

* * *

Захар Петрович задержался на работе. И, когда пришел домой, застал Галину расстроенной. Она была у Будяковых.

— Просто сердце разрывается, — говорила жена. — Это же надо, на одну семью столько несчастий… Неужели милиция не разыщет мальчика?

— Разыщут, разыщут, будь уверена, — успокоил ее Захар Петрович.

— И еще муж Будяковой…

— А что муж?

— Вот с такой шишкой на лбу! В воскресенье напился, упал. Дружинники подобрали на улице, свезли в медвытрезвитель…

— Значит, Будякова говорила правду, — недовольно заметил Измайлов.

— О чем?

— Да о том, что часть денег ему на заводе все-таки выдают на руки…

И он подумал про себя: надо еще раз напомнить Ракитовой, чтобы и этот вопрос был выяснен в ходе проверки.

Потом Галина расспрашивала, как было в Рдянске. Он отвечал коротко: конференция как конференция, вот только выступление его не очень удалось. Наверное, переутомился перед этим. Об истории с Мариной он, как и решил, не сказал ни слова.

— За выступление не переживай, с кем не бывает, — сказала жена.

Они были одни, Володя ушел к приятелю. Сели обедать. Галина поинтересовалась, заходил ли Захар Петрович к Авдеевым, вообще, как они живут. Этот вопрос смутил Измайлова. Как объяснить, почему он не был дома у Владимира Харитоновича? Сказать правду не мог, а сочинять что-нибудь не хотелось. Выручил приход Межерицкого.

— Который час? — спросил вместо приветствия Борис Матвеевич.

— А что, у тебя нет часов? — отпарировал Измайлов.

— Да как-то начальство не удосужилось наградить… — Он похлопал Измайлова по плечу. — Значит, скоро в Зорянске будет новый прокурор?

Захар Петрович чуть не поперхнулся супом. Межерицкий, расценив его замешательство как скромность, рассмеялся.

— Я полагаю, теперь тебе прямая дорога в область. А то и выше, в Москву, в Прокуратуру Союза… Кстати, я совсем недавно узнал, что нынешний Генеральный прокурор Союза тоже когда-то начинал с прокурора района в Ростовской области. Так что, Захар, я не удивлюсь, что тебя вызовут в столицу и предложат…

— Там и без нас отлично обойдутся, — справившись с собой, заметил Измайлов. — Садись, поешь с нами.

— Если поднесут, — уселся на стул Межерицкий.

— А что, — встрепенулась Галина, — может быть, действительно по рюмочке? Такое событие…

— Я пошутил, — остановил Галину Борис Матвеевич. — Не суетись. Только что от стола… Я вот по какому делу… Вернее, так сказать, делегирован к тебе…