Прокурор - Анатолий Безуглов

— Мне тоже звонят, — спокойно сказал Зарубин. — Тоже интересуются… Давайте, высказывайте ваше мнение. Конкретнее.

— Я считаю, Измайлова надо освободить от занимаемой должности.

После этих слов Первенцева в кабинете воцарилось тягостное молчание. Зарубин вертел в пальцах авторучку. Авдеев понимал, что последнее слово будет за облпрокурором. Но вот сделать сразу, как предлагает Элем Борисович, Зарубин, видимо, не решался. Потому медлил. Это придало Авдееву смелости.

— Позвольте мне, Степан Герасимович? — попросил он.

Облпрокурор молча кивнул.

Владимир Харитонович раскрыл скоросшиватель.

— Я понимаю, — начал Авдеев, — сейчас трудно что-либо привести в оправдание Измайлова. Факты не в его пользу. Да и не вышло бы так, словно я хочу намеренно обелить его…

— По существу, — снова потребовал Зарубин.

— Я не очень верю в искренность Белоуса. — И, видя, как удивленно и недобро посмотрел на него Первенцев, начальник отдела кадров пояснил: Мне кажется, он воспользовался фактом пребывания Измайлова в его квартире для провокации… Понимаете, у каждого свои проблемы и обиды. А тут повезло: в его доме ночью оказался прокурор. Да еще один на один с его женой. Прекрасный случай!

— Коварство и любовь, — усмехнулся Первенцев.

— Какими фактами вы располагаете? — спросил Зарубин, явно заинтересовавшись высказанной версией. И эта его заинтересованность еще больше подбодрила Авдеева.

— Факт первый. Белоус был судим.

— По какой статье? — уточнил Зарубин.

— Сто сорок седьмой, части второй.

— Мошенничество… — задумался Зарубин. — И чем он занимался?

— Карточный шулер. А точнее, дело было так. Он работал таксистом в Сочи. Возил пассажиров в адлеровский аэропорт и обратно… Вы же понимаете, какие люди едут на курорт — с деньгами. А некоторые — с очень большими. Северяне, дальневосточники… Море, юг — все расслабляет, шикануть хочется. Вот этим мошенники и пользовались. Возьмет, к примеру, Белоус такого денежного пассажира из аэропорта. По дороге подсадит одного из соучастников. Затем — другого, словно они друг друга не знают, тоже, мол, курортники. Это у них тактика была такая. По дороге мошенники затевают между собой какую-нибудь игру, азартную, например, очко или буру. Причем стараются делать вид, что играют из рук вон плохо. Ну и завлекают свою жертву. Кто, конечно, клюнет. Для начала проигрывают ему, а уж потом обдирают, как липку…

— Знаю, — кивнул облпрокурор. — Мне как-то довелось выступать по такому делу гособвинителем… Но при чем здесь Измайлов?

— Просто Белоус зол на нашего брата прокурора. Да и за что ему нас любить? Вот и сквитался. Да еще с каким удовольствием! Ведь срок ему тогда дали на полную катушку — четыре года.

— Где Сочи, а где Зорянск… Непосредственно Измайлов ему ничем не насолил, — заметил Первенцев. — Все это гадание на кофейной гуще…

— Еще одно обстоятельство, — невозмутимо продолжал Авдеев. — Точнее, что-то вроде версии. Надоела Белоусу его вторая жена… Кстати, Элем Борисович, я ведь говорил вам об этом предположении, так?

— Помню, — подтвердил Первенцев. — Впрочем, если говорить правду, без всякого на то основания…

— А теперь оно как будто есть, — улыбнулся Авдеев. — Я беседовал с соседкой Заикиной. Она говорит: как только Марина Антоновна за порог, ну, к дочке уезжает, так Белоус тут же женщин приводит на ночь. Молоденьких. Видимо, фельдшериц или медсестер со «скорой». Заикина уверяет, что об этом был у нее разговор с самой Мариной Антоновной. И та якобы знает про мужнины измены, но боится, как бы он не ушел. Где, мол, в ее годы другого найти… Теперь же, как говорится, у Белоуса руки развязаны — сам застал жену с мужчиной. И пошло-поехало! Оскорбленная честь! Требую развод!..

— А может быть, действительно оскорбленная честь? — опять сухо заметил Первенцев.

— Может быть, вполне может быть, — согласился Авдеев. — Но как только Степан Герасимович сказал о разводе, я еще больше начал склоняться к мысли, что Измайлов — лишь повод. — Он повернулся к Зарубину: — Двух зайцев сразу: избавиться от надоевшей жены и прокуратуре оплеуха. Между прочим, об этом лишний раз говорит то, с какой быстротой, прямо-таки удивительной оперативностью, Белоус побежал жаловаться. Сразу!

— Возмущался, кипел, — сказал Элем Борисович. — И его понять можно.

— Ну да, — усмехнулся Авдеев. — Другой на его месте раз десять подумал бы да поразмыслил, взвесил все, прежде чем бежать с такой жалобой…

Зарубин молча наблюдал за их спором, однако же было видно, что он далеко не безразличен к тому, какими доводами оперировали Авдеев и Первенцев. Глубокие складки, залегшие на переносице, говорили о том, что он мучительно искал выход.

— Я считаю, мы отходим от основного вопроса, — решительно заявил Элем Борисович. — Тем более, уважаемый Владимир Харитонович, что лично меня вы не убедили. Во-первых, почему Белоус мстит Измайлову, а не тому прокурору, который арестовал его? Второе. Если он клевещет на Измайлова, это может ударить по нему самому.

— А как Измайлову защищаться? — в свою очередь, возразил Авдеев. Грубо говоря, алиби нет. Да и вопрос больно щекотливый…

— Скажите уж лучше — крыть нечем… Хочу обратить внимание на одну деталь. Помните, Измайлов особо подчеркнул в своем объяснении, как был удивлен, когда эта самая Марина Белоус якобы просила его скрыть их давнее знакомство. Это еще когда в поезде ехали. Она, видите ли, заботилась о его репутации… Подумайте сами: ну что плохого в том, что встретились два человека, которые знают друг друга столько лет? — Первенцев покачал головой. — Нет, если дело только в дружеских отношениях, скрываться нечего. Сам по себе напрашивается вывод: тут есть, что таить…

— Что думает и говорит о своем муже Марина Белоус? — обратился к Авдееву облпрокурор. — И вообще, обо всей этой истории?..

— Я до сих пор не встретился с ней.

— Почему?

— Она еще в отъезде.

— Как характеризуют Белоуса на работе? — спросил Степан Герасимович.

— Не скрою, положительно, — ответил Авдеев. — Шофер высокого класса. Если надо подежурить в выходные, праздники, никогда не отказывается. Даже берет чужие дежурства. И с этим делом, — Владимир Харитонович выразительно щелкнул себя по шее, — в норме.

— Товарищи, да что мы обсуждаем? — не выдержал Первенцев. — Кого проверяем — Измайлова или Белоуса? Пусть моральным обликом Белоуса занимается его организация, если, конечно, сочтет нужным. А к мам поступила жалоба на Измайлова! Понимаете, прокурора Измайлова! И, в конце концов, мы же не можем крутить мозги Прокуратуре республики и обкому партии: мол, на наш взгляд, Измайлова использовали в каких-то личных семейных неурядицах. Не поверят. Измайлов — не мальчишка. А как мы с вами будем выглядеть?

— Чего только не бывает в жизни! Ради удовлетворения своих низменных страстей человек может кого угодно втоптать в грязь! — горячо произнес Владимир Харитонович. — Даже убить! Мы-то с вами с такими вещами сталкиваемся чуть ли не каждый день…

Видя, что спор становится все более горячим, Зарубин поднял руку:

— Вижу, мнения расходятся. Хорошо, я подумаю. Но решать, хочешь не хочешь, придется.

— Степан Герасимович, прошу вас немного обождать, — обратился к облпрокурору Авдеев. — Пока я не поговорю с Мариной Белоус.

Зарубин провел пятерней по седой шевелюре, помолчал, потом повторил:

— Хорошо, подумаю.

На этом разговор был закончен.

* * *

Захар Петрович Измайлов не мог, конечно, знать, что происходило в кабинете Зарубина. В это время зорянский прокурор беседовал со своими подчиненными. У него находились Ракитова и Гранская.

Ольга Павловна доложила, что закончила в порядке общего надзора проверку на машиностроительном заводе.

— Мое мнение, — заключила она, — все те нарушения, которые были раньше, процветают пышным цветом и поныне. Словно мы не делали Самсонову никаких представлений. Как говорится, а Васька слушает да ест…

При слове «Васька» Инга Казимировна улыбнулась:

— Уж какой там кот — тигр…

Измайлов покачал головой.

Не далее как вчера они встретились с директором завода в горкоме. Глеб Артемьевич поинтересовался успехами Измайлова на садоводческом фронте. Захар Петрович сказал, что наезжает в Матрешки от случая к случаю — нет времени. Участок одичал, лютует сорняк, появилась тля. Самсонов предложил свою помощь: он может достать мини-трактор с полным набором навесных орудий. И для прополки, и для пропашки, и для рыхления, и для опрыскивания. Это пока большая редкость, но Самсонов может устроить. Измайлов отказался, сославшись на то, что решился заиметь землю как раз для того, чтобы делать все своими руками…

— С кем из руководства беседовали? — спросил прокурор Ракитову.