Романы Ильфа и Петрова - Юрий Константинович Щеглов

вошло в язык в 20-е гг. из воровского жаргона. «Загнали, наконец, Ванькина в пузырек. Стих Ванькин…» [Булгаков. Ванькин-дурак (1925), в его кн.: Забытое; см. также Селищев, Язык революционной эпохи, 77].

Имя «Бернгард Гернгросс» есть в ИЗК, 293. Неоднократные упоминания этого персонажа в эпизоде Заузе («…предостерегал его знакомый доктор математики Бернгард Гернгросс…»; «Расскажи об этом нашему другу, доктору Бернгарду Гернгроссу») выдержаны в стиле пародий на литературу «из заграничной жизни». Типичный прием — педантичное повторение полных имени и фамилии какого-то персонажа с добавлениями, якобы принятыми в иностранной культуре (как, например, звание, должность, местожительство, эпитет вроде «наш добрый друг» и т. п.):

«Когда у нотариуса Пьера д’Оребур, живущего на улице Оноре, пропала дочь…»; «Наступает ночь, и тебе надо идти к нашему доброму другу нотариусу Пьеру д’Оребур, живущему на углу улицы Оноре»; «О, если бы здесь был наш добрый друг нотариус Пьер д’Оребур, живущий на улице Оноре!» и т. п. [Н. Урванцев. Жак Нуар и Анри Заверни // Русская театральная пародия].

«Раз ты меня спрашиваешь, куда я иду, мой долг ничего не скрывать от тебя… я иду к моему великому учителю, профессору Гольдблатту»; «Издатель даст мне аванс, если профессор Гольдблатт одобрит мое сочинение»; «Ура, милая Эмма! Великий профессор Гольдблатт одобрил мое сочинение» и т. п. [Н. Урванцев, Вечерний звон (1917), там же].

В советской литературе сходного рода речи можно встретить у В. Аксенова, где в речи одного из персонажей — специалиста по Латинской Америке — имитируется стиль советских очерков о дружественных народах третьего мира: «…в Пуэрто загорелся панамский танкер. Если бы не находчивость Мигеля Маринадо, сорокатрехлетнего смазчика, дочь которого… впрочем… хм…» [Затоваренная бочкотара].

Примечания к комментариям

1 [к 18//12]. Политическая активность школьников-пионеров — характерное явление тех лет, вроде китайского движения хунвэйбинов 1960-х. Для контроля над несознательными взрослыми устраивались отряды «легкой кавалерии», чье беззастенчивое вмешательство в частную жизнь описано, например, в романе П. Романова «Товарищ Кисляков» (действие происходит в коммунальной квартире) или в рассказе В. Шкловского «Княжна Джаваха», где дети в канун «бывшего Рождества» совершают налеты на квартиры для выявления политически неприемлемых елок [Звезда 05.1933, 93]. В более завуалированном виде террор детей над родителями показан в рассказе Ильфа и Петрова «Разговоры за чайным столом» (1934).

2 [к 18//12]. Взаимное «вызывание» на разного рода полезные дела было массовой агитационной игрой, волна которой — вне сомнения, организованно — прокатывалась по стране несколько раз. Таким путем осуществлялся, например, сбор средств на авиацию в 1923–1924. «Вносивший деньги вызывал через газету знакомых, друзей — сразу многих. Те, в свою очередь, вызывали других. Дело росло в геометрической прогрессии. Уже вызывали большие коллективы — секретариат Совнаркома вызывал Наркоминдел. Командиры, воевавшие против Юденича, вызывали командиров южных фронтов, бивших Врангеля, Деникина. Сибиряки — уральцев. Студенты — профессоров. Школьники — шкрабов… Вызвали Художественный театр, гастролировавший в Америке. Вызвали «вновь москвичей Есенина и Дункан», вернувшихся из Америки. Вызвали Анатоля Франса и Анри Барбюса. Даже Штреземана [см. ДС 24//3] и низложенного патриарха Тихона [см. ЗТ 8//30]… В конце лета рабочие завода «Динамо» вызвали Ленина и Крупскую… В то лето они жили в Горках. Было известно — Ильич поправляется». Вожди внесли на авиацию шесть червонцев, однако, к разочарованию многих энтузиастов игры, отказались вызвать кого-либо еще [С. Виноградская, в кн.: М. Кольцов, каким он был, 155]. Объявления в «Геркулесе», конечно, относятся уже к новой, очередной кампании взаимного вызывания, история которого остается в целом неизученной.

3 [к 18//19]. Ср.: Хорошо писать стихи / О кремации сохи [из пародии А. Архангельского на стихи А. Безыменского].

4 [к 18//19]. В другой главе «Удольфских тайн» есть сцена, в которой при известном усилии воображения можно усмотреть еще более близкую параллель к ЗТ. Героиня находит в алькове полуразложившийся труп и падает в обморок [II.6], однако впоследствии [IV. 17] выясняется, что то был не настоящий труп, а восковое подобие, хранимое в замке в целях благочестивого созерцания членами рода, т. е. своего рода «агитационный труп»! Ср. куклу, принимаемую за труп, в очерке Н. Никитина.

Даже если соавторы не читали А. Радклифф, сходство следует считать типологическим, из числа тех, которые указывают на далеко идущую идентичность логики, управляющей художественным «кристаллообразованием» при тождестве темы [см. Введение, раздел 6 — о «конвергенциях»].

19. Универсальный штемпель

19//1

Начальник «Геркулеса» давно уже не подписывал бумаг собственноручно. В случае надобности он вынимал из жилетного кармана печатку и, любовно дохнув на нее, оттискивал против своего титула сиреневое факсимиле. — Румынский писатель Панаит Истрати, описывая бюрократизм в советских учреждениях, говорит, что «заведующий трестом или администратор порой вынужден столь часто ставить свою подпись на документах, что заказывает себе резиновую печать-подпись и доверяет ее своей секретарше. Таким образом, он сплошь и рядом не знает, о чем идет речь в подписанных им бумагах» [Istrati, Soviets 1929, 55–56]. В прессе 1929–1930 нередка критика «штемпелюющих руководителей» [например, Пр 04.05.29 и 22.05.29].

По словам Л. М. Яновской, «в конце 20-х годов было увлечение резиновыми печатками-факсимиле… Появились печатки-экслибрисы и печатки-резолюции, вроде «утверждено» или «принято»» [135].

19//2

В ответ на… мы, геркулесовцы, как один человек, ответим… — Призыв или обещание «ответить» на что-либо — один из самых употребительных лозунгов 20-х гг. «На окружающую нас экономическую блокаду ответим усилением финансовой мощи Советской страны». «На бешеное вооружение империалистов ответим выполнением пятилетки в 4 года». «В ответ на китайские провокации крестьяне села Минковки решили в полном составе вступить в ряды Осоавиахима и Красного креста». «Наш ответ китайским бело-бандитам: строим танк имени читателей «Правды»» и т. п. [Пр и КН 1927–1930].

19//3

Пункты универсального штемпеля. — Детище Полыхаева откликается на широкую гамму проблем и лозунгов текущего момента:

(а) усилением борьбы с бюрократизмом, волокитой, кумовством и подхалимством… — О волоките см. ЗТ 18//16; о кумовстве см. ЗТ 11//5.

(б) уменьшением накладных расходов на календари и портреты… — Видимо, имеются в виду календари «пятидневок», особые для каждой группы служащих с одинаковым графиком рабочих и выходных дней [о выпуске некоторыми предприятиями таких календарей см.: П. Дубнер, Советский календарь, Ог 13.10.29]. О начинающемся в эти годы массовом производстве портретов вождей соавторы упоминают не раз [см. ЗТ 8//40; ЗТ 15//6 — последний абзац, с цитатой из ЗТ 35].

(в) отказом от празднования рождества, пасхи, троицы, благовещения, крещения, курбан-байрама, йом-кипура, рамазана, пурима и других религиозных праздников… — В атеистической пропаганде подчеркивалась ее универсальность: по словам «Правды», «борьба идет не только с христианством, но и с мусульманством, буддизмом, конфуцианством, шаманством» [Пр 11.06.29]. В антирелигиозных шествиях и карнавалах