Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

на Великом Хребте Урдала? Этого просто не может быть! Зная характер лорда Фельмора, Сатвел с полной уверенностью мог сказать, что тот ни за что не оставит своей далёкой цели. Он только избрал другой путь. Может быть более длинный, но зато более надёжный.

* * *

Лорд Фельмор никогда не доверял мимике лица, и словам, какими бы правдивыми они не казались. Лицо, как и слова, может легко обмануть. К тому же он знал много людей, какие с честным видом пытались его, мягко говоря, ввести в заблуждение. Нелегко признаться даже самому себе, что его несколько раз обвели вокруг пальца, пока он не научился распознавать людей, и отделять доброе зерно от плевел.

Глаза! Только глаза никогда не солгут, и пока уста источают мёд, они многое расскажут о своём владельце. Сердце подскажет, можно ему верить или нет, а разум примет взвешенное, продуманное решение.

Так было раньше, и повелитель Тайной Стражи мог надеяться, что так будет и впредь, но сейчас все его убеждения, и, казалось бы, прочные знания о людских чертах характера дали трещину. Ему понадобилось много времени, чтобы осознать услышанное, и всё же его разум не мог это принять ни под каким соусом.

– Посмотри на меня. – Жёстко приказал лорд, и впился взглядом в глаза харвелла, принёсшего столь странную весть. Он был уверен, что сможет разглядеть в них что угодно, ложь, шутку, издевательство, но ничего подобного так и не увидел. Глаза гонца были чисты, и он искренне верил в то, что говорил.

Фельмору понадобилось ещё какое-то время, чтобы скрыть растерянность за маской невозмутимости, и он медленно, почти слово в слово повторил то, что сказал харвелл несколько мгновений назад:

– Ты говоришь, что вождь Вальхар вступил в союз с вождём дхоров Мёртвой Головой, и они движутся сюда, чтобы снять осаду с замка Салдо?

– Да, ваша милость.

Нет. Эти глаза не могут лгать. Всё с нарастающим удивлением лорд посмотрел по сторонам, ища поддержки у своих новых советников, помогающим руководить обороной, но их лица оставались бесстрастны. Почему они молчат? Почему не разразятся смехом, и не смахнут со щеки набежавшую слезу веселья? Неужели они допускают такое? Но ведь этого не может быть! Людоеды и виги! Это как две противоположности! Как зло против добра! Как огонь против льда!

– Если ты мне сейчас же не скажешь правду, я прикажу отправить тебя в пыточную клеть. Мой кат совсем извёлся от безделья, и он с большим удовольствием расспросит тебя обо всём!

– Мой лорд! Я служу в Тайной Страже уже десять лет! Имею серебряную палисандровую ветвь за доблесть, и у сотника Ульде нет ко мне ни одного нарекания! И никогда! Никогда я не осквернил собственные уста ложью!

Фельмор откинулся на спинку кресла, словно опасался со стороны вестника нападения, зябко повёл плечами, расправляя складки чёрного, кое-где прожжённого, и рваного хитона. Он был поражён, с какой твёрдой уверенностью, злостью, харвелл сказал это, и сразу же поверил ему. Прошли те времена, когда лорд своим именем вселял в подчинённых страх. Теперь они могли вот так запросто показать свои зубы, а если бы он ещё хоть чуть-чуть надавил, то и обнажили бы меч против своего повелителя. Ещё немного, и он потребует поединка на перекрёстке дорог, чтобы очиститься от оскорбления! Что случилось с этой страной? Неужели всё так безвозвратно изменилось?

– Ты свободен. – Выдавил из себя лорд. – Тебе дадут кусок хлеба, глоток вина, и выделят медвежью шкуру, чтобы ты смог отдохнуть. Скоро ты мне понадобишься.

Харвелл склонился в поклоне, сделал два шага назад, и, повернувшись, вышел из зала, где Фельмор приказал собрать своих советников, и среди них не было ни одного человека из знати. Только заулы, сивды, харвеллы, и старый, ничего не слышащий виг, у коего леденели голубые глаза под седыми, густыми бровями. Два шага! Он должен был сделать семь, по числу кланов в стране Лазоревых Гор! Если бы раньше лорд не обратил на это внимания, то сейчас это его немного покоробило. Где почести, что ему оказывали раньше? Его замечают всё меньше и меньше! Если так будет продолжаться, то совсем скоро они будут считать себя равными с ним!

– Его слова удивительны, и кажутся невозможными. – После того как с глухим стуком за гонцом сомкнулись двери, произнёс советник Райде, ещё совсем недавно бывший десятником арбалетчиков.

– Не думаю, что это правда. – Пробормотал Фельмор, с надеждой посмотрев на воинов, погружённых в размышления. Он ждал, что они начнут спорить, кричать, убеждать в чём-то друг друга, как это часто бывало на Совете Лордов, но те угрюмо молчали, думая каждый о своём. Нет! Они не знали что делать! Как может в их головах родиться нечто такое, что может быть полезно? Да они же не видят дальше собственного носа!

– У нас нет повода не верить словам гонца. Дхоры вполне могли прийти на помощь вигам.

– Как? Как это возможно? – Непонимающе воскликнул повелитель Тайной Стражи. – Как людоеды могут помочь тем, кого они ненавидят, и жарят на адских кострах, или едят живыми?

– Ваша милость никогда не были у Чёрного Леса? – Полюбопытствовал всё тот же Райде. Он единственный чувствовал себя здесь раскованно и мог говорить, что ему вздумается. Остальные ощущали себя не в своей тарелке, и большей частью отмалчивались, хотя совсем недавно, на стенах, показали свой острый ум и находчивость.

– Я прикрывал левую сторону Владыки Вальтара, брата Альгара, в битве с «тёмными» пять лет назад! – С гордостью ответил лорд.

Заул поклонился, в знак уважения, отчего висевший за спиной арбалет, как-то смешно встопорщился, под красным плащом, сделав фигуру десятника горбатой, заскрипел сыромятной кожей, а брамица шлема полностью скрыла лицо Райде.

– Тогда, ваша милость, конечно же, помнит, что тогда пропало несколько десятков трупов павших воинов, и брат убитого Владыки Вальтара, по праву взявший в руки золотой меч власти, вёл долгие переговоры, чтобы получить тела героев, и предать их земле.

– Мне ли это не помнить! – Фельмор улыбнулся. Он помнил тот день, будто это было вчера. Он помнил, как лорды один за другим отказывались ехать с Альгаром, и только он с военным вождём, и парой вигов из клана Чёрных Медведей, не убоялся снова лицом к лицу встретиться с теми, кого всегда считали исчадием ада. Одно дело идти в атаку, плечом ощущая плечо друга, закованное в броню, и совсем другое, договариваться о том, чтобы выдали