Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

всё хорошо. Всё слишком хорошо. Так хорошо никогда не может быть, и впереди обязательно будет нечто такое, что перечеркнёт всё, что было до этого.

– Мы прошли уже достаточно на сегодня, и нигде не видели мутантов. Не знаю чем это объяснить, но мне как-то тревожно. – Пророкотал Сардейл, тщетно пытаясь приглушить свой голос. – Не ждёт ли нас впереди ловушка, с несколькими сотнями мутантов? Было бы обидно пасть в сече, так и не увидев напоследок, солнышка.

– Эрли! – Позвал Стальной Барс, и, не надеясь, что она в таком состоянии сможет ему ответить, однако же, ведьма сразу откликнулась, словно только этого и ждала:

– Я чувствую тварей. Они везде, но они боятся высунуться. Они ощутили нашу силу, и не хотят погибать. Дух подземелий пытается меня запутать, говорит, чтобы мы шли в один из полузасыпанных тоннелей, и там скоро найдём выход. Я не чувствую там света. Я вижу воду. Целое озеро, и берега его устланы человеческими костями.

– Попался бы мне этот дух. – Сквозь зубы процедил Рутгер. Сейчас он ничего не жаждал так, как освободить подругу от этих невыносимых болей, и дать ей хотя бы несколько мгновений, чтобы свободно вздохнуть.

– Он говорит, что его невозможно убить. У него нет тела.

– Совсем недавно мы нечто подобное слышали и об упырях. – Сказал Аласейа. – И всё же побили их довольно много.

– Постойте!– Голос Эррилайи был полон тревоги. Она чуть помолчала, и уже тише, справившись со своим волнением, продолжила: – В паре тысяч шагов впереди находится логово, и нас там ждут. Их очень много, и я чувствую злость и ненависть. Они хотят отомстить, а дух подземелий всё так же призывает нас к миру.

– Хм. Никогда нельзя верить врагу, какой только что получил по зубам. – Улыбнулся Сардейл. – Сколько бы их ни было, мы снова зададим им хорошую трёпку!

– Опрометчиво самим лезть в ловушку, что для нас приготовлена. Твари только и ждут, когда мы подойдём ближе. Здесь, в тоннеле, мы не сможем обороняться. Нам нужно найти укрытие! – Принял решение воевода, и оно показалось ему единственно верным. Об отступлении он даже и не помышлял. Сама мысль об этом, казалась ему невозможной. Столько пройти, и повернуть обратно? Нет, это выше человеческих сил! Ведь где-то же недалеко должен быть выход, где есть солнце и свежий воздух, коего так жаждут измученные темнотой люди!

– Я всё понял, мой воевода. – Хортер поклонился, и вместе с волкодавом прошёл вперёд, беззвучно растворившись во тьме.

– Они не будут долго нас ждать. – Сказал Аласейа. – Как только упыри поймут, что мы ускользаем от них, то сами бросятся в атаку.

– Нам достаточно найти какую-нибудь трещину, или разлом, чтобы вампиры могли подойти только спереди, а уж там мы сможем их встретить, как подобает. – Рутгер вглядывался в тоннель, словно мог, подобно «тёмному», что-то там увидеть.

– Здесь может её и не быть.

– Тогда отойдём немного назад, к тому полузасыпанному залу, что мы совсем недавно прошли, и примем бой там. Твари нетерпеливы, и дух подземелий не может долго держать их в узде. Это нам на руку, и мы сможем сами заманить их в какую-нибудь ловушку.

– Но сначала надо её подготовить. – Царь россов задумчиво теребил подбородок. – Жаль, что мы находимся в их норах, где они знают каждую щель, и каждый ход. Здесь мы не сможем их уничтожить с такими малыми силами.

– Зато мы добились того, что они стали нас бояться! – Не без гордости заметил Стальной Барс. – Вурдалаков стало значительно меньше.

– А сколько их на самом деле? – Усмехнулся царь россов, и воеводе сразу же показались все успехи, что они достигли, ничтожными, ничего не стоящими.

Действительно. Сколько упырей ещё прячется в этих тёмных, мрачных, сырых и дышащих смертью норах? Сотня? Тысяча? Что, если их вообще невозможно уничтожить, или они плодятся с ужасающей быстротой? Может, стоит пройти эти две тысячи шагов, и ударить в самое логово врага, чтобы навсегда покончить с ними? Но что они смогут сделать с полусотней мечей? Наверняка вампиров там очень много, и нападение вигов покажется им всего лишь как укус назойливой мухи, какую ничего не стоит прихлопнуть.

От грустных размышлений воеводу отвлёк «тёмный», появившийся, как всегда внезапно, будто рождённый самой ночью:

– Мой воевода, мне удалось найти несколько щелей, но куда они ведут, я не стал проверять, так как времени у нас остаётся всё меньше и меньше.

– Ты видел тварей?

– Нет. Но я их слышал, и, судя по звукам, они вот-вот бросятся в атаку! Поверь мне, воевода, я чувствую это сердцем.

– Упырей переполняет ненависть, и они уже не могут её сдерживать. Они жаждут нашей крови. – Еле слышно проговорила Эррилайя, и в повисшей тишине, нарушаемой только потрескиванием факелов, и далёким, каким-то неясным шумом, её слова прозвучали зловеще.

Стальной Барс вдруг понял, что сейчас любое мгновенное промедление будет подобно смерти, и надо быстрее принимать какое-то решение, но куда ведут эти разломы? Что если отряд сам себя загонит в какую-нибудь ловушку, из какой не будет выхода? Не будут ли те щели тупиками, где, в конце концов, они и погибнут? А что им остаётся? Принять бой против сотен мутантов, и однозначно умереть, или хотя бы попытаться спастись, а там, как повезёт? И дело даже не в том, чтобы выполнить последнюю волю военного вождя, а в том, чтобы выжить, и когда-нибудь выбраться на свет. Ведь не может быть, что все они примут смерть! Разум отказывался в это верить. Кто-то же должен спастись!

– Как далеко эти трещины?

– Тоннель Древних делает здесь длинный, плавный поворот, и первая щель находится шагов через двести. На мой взгляд, она крайне не надёжна, и в любое мгновение может обвалиться.

– Тем лучше. – Улыбнулся Рутгер. Теперь он видел спасение для всего отряда. – Мы обрушим её, и твари нас не смогут достать!

– Проклятье! – Выругался Сардейл. – Мы сами себя загоняем в могилу! Я ещё никогда не бегал от врага!

– Если там есть вход, то должен быть и выход. – Мягко сказал Аласейа, и столько в его голосе было уверенности, что ветеран после непродолжительного молчания, утешая себя, добавил:

– Ничего, мы им ещё покажем. Это просто такая военная хитрость. Так что же мы стоим? Клянусь Бессмертным Тэнгри, нам нужно поторопиться!

Странное чувство. Знать, что впереди враг, готовый вцепиться в горло, что он