Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

— Спокойно! — громко сказал Инзио Бриттин в голосовую трубку. — Это прекрасно!

— Есть, есть, сэр, — ответил старшина на штурвале, и Бриттин снова повернулся к окуляру.

Прицел представлял собой простое устройство, предоставленное королевским колледжем и собственными инженерами управления аэронавтики. К сожалению, он должен был быть установлен в самом носу дирижабля, далеко от мостика, и его точность зависела от способности правильно оценивать высоту «Бринтина Халиса» и его скорость по отношению к морю внизу и устанавливать эти значения на ручках регулировки прицела. Боковой ветер также был бы фактором, хотя и не очень значительным, учитывая относительно скромную высоту, снизиться на которую вынудила их погода. И, по крайней мере, рисунок волн в сочетании с флагом «Крэг-Рич» и дымом из его трубы дали ему грубый критерий состояния ветра на уровне моря.

Дирижабль был оснащен «высотомером», закрытой ртутной трубкой, во многих отношениях похожей на барометр, которая вычисляла высоту путем измерения давления воздуха. Это было не совсем точно, но в целом было достаточно, когда дело доходило до определения высоты. Со скоростью было сложнее. «Бринтин Халис» был снабжен тем, что доктор Вирнир из королевского колледжа назвала «трубкой Пито», похожей на ту, которая была разработана для более ранних пароходов, но более точной, что позволяло «Бринтину» быть уверенным в своей скорости относительно воздуха. Определить скорость относительно земли было сложнее, учитывая вероятность встречного, попутного или бокового ветра… или сочетания всех трех! Вот почему «Бринтин Халис» также снабдили дальномером, который — по крайней мере, теоретически — должен был позволить ему определять расстояние до «Крэг-Рич» по мере их сближения. Скорость, с которой уменьшалась дальность, позволила бы ему оценить их относительную скорость с приемлемой точностью. К сожалению, видимость для этого была слишком плохой до тех пор, пока они не повернули на свой последний заход. Это не оставило времени для серии расстояний, которые ему потребовались бы в идеальном случае, так что оставалось только надеяться, что он правильно оценил все.

А если я этого не сделаю, шкипер точно оторвет мне что-нибудь, — подумал он, наблюдая, как плот приближается к перекрестию прицела. — Я действительно не хочу…

Плот достиг перекрестия прицела, он дернул за большую ручку, и ВКЕВ «Бринтин Халис» прыгнул вверх.

* * *

— Да! — сказал сэр Брустейр Абат, когда дирижабль внезапно поднялся выше, поскольку его масса резко уменьшилась на полторы тонны.

Во время снижения его высота уменьшилась до трех тысяч футов. С такой высоты шести падающим объектам потребовалось четырнадцать секунд, чтобы завершить свое падение. Они были выкрашены в белый цвет, что делало их легко различимыми на фоне темно-серого неба, и они выпали носом вперед, каждая из своей отдельной камеры. Они весили по пятьсот фунтов, примерно столько же, сколько один из десятидюймовых снарядов «Крэг-Рич», но были длиннее и тоньше, и на них были установлены стабилизирующие лопасти, похожие на оперение какой-нибудь укороченной стрелы в форме пули.

Он не был готов к свистящему звуку, который они издавали, хотя должен был быть готов. В конце концов, он слышал более чем достаточно снарядов, грохочущих над головой, когда они достигали конца своего путешествия. Но каким-то образом…

Его мысль прервалась, когда снаряды ударили — управление аэронавтики окрестило их «аэробомбами», хотя он был уверен, что это будет с неприличной поспешностью сокращено просто до «бомбы». Они спускались по линии, которая пересекала плот-мишень под углом, следуя базовому курсу дирижабля. Первые две не долетели, а последняя приводнилась с перелетом, но остальные три «аэробомбы» врезались прямо в плот. Он услышал грохочущие удары даже сквозь шум идущего корабля, и его брови поползли вверх. Это был более высокий процент попаданий, чем он был бы готов предсказать. С другой стороны, предполагалось, что дирижабль выпустит бомбы с высоты шести тысяч футов, а не с трех.

Да, так оно и было. С другой стороны, он сбросил только шесть проклятых макетов. При полной загрузке, даже с максимальным запасом топлива на борту, он мог перевозить в четыре раза больше. И…

— Это намного лучше, чем я ожидал, сэр Брустейр, — сказал капитан Брадрик.

— И лучше, чем ожидал я, — признал Абат. — С другой стороны, они снизились ближе, чем планировалось, и мы ничего не делали, чтобы усложнить их работу. — Он пожал плечами. — Мчаться со скоростью пятнадцать узлов по прямой, даже не пытаясь уклониться, — это не то, что мог бы сделать тот, кто знал, что его ждет.

— Верно, — признал Брадрик. — С другой стороны, у них на борту было всего шесть аэробомб. На реальных операциях у них было бы намного больше, — продолжил он, озвучивая собственные мысли Абата вслух. — И они попали бы на палубу, а не в пояс.

— Да, так бы и было. — Абат кивнул, потому что это было очень хорошее замечание.

Даже на предельной дальности снаряды, выпущенные по кораблю, летели по низким траекториям, и существовал практический предел дальности, на которой один корабль мог поразить другой. Теоретически орудия «Крэг-Рич» могли попасть в цель на расстоянии четырнадцати тысяч ярдов, но в действительности ни один артиллерист не мог поразить другой корабль с более чем восьмимильной дистанции. Лучшая реалистичная дальность стрельбы не могла превышать пяти или шести тысяч ярдов, и это означало, что практически все попадания будут по бокам их целей, и что любой снаряд, который попадет в палубу корабля, ударит под небольшим углом и, как правило, отскочит, как камень, брошенный через пруд.

Очевидно, поэтому борт корабля должен был быть сильно бронирован, а его палубы… нет. Что было хорошо, поскольку площадь палубы корабля была гораздо больше, чем площадь бортов. «Крэг-Рич» был почти пятьсот футов в длину и восемьдесят футов в поперечнике. Его цитадель — часть корпуса, защищенная броней, — была чуть более трехсот футов в длину, а его бронированный пояс