Проклятие рода - Шкваров Алексей Геннадьевич

- Сколько лет братьям?

- Эрику двадцать семь, а Юхан моложе его на четыре года.

- То есть этому Юхану двадцать три. – Быстро сосчитала принцесса. - А ты не забыл, мой царственный брат, что твоей обожаемой сестре тридцать четыре, и, как ты понимаешь, - она перешла на шепот, - я не девственница. – Катаржина смущенно опустила глаза, но из-под пушистых ресниц внимательно наблюдала за реакцией брата.

- Ах, - вздохнул король, пригубив очередной бокал вина, - я всегда знал, что ты умница и весьма осмотрительна. Твои любовники… как бы правильнее выразиться… - Сигизмунд пощелкал пальцами, подбирая нужные слова, - всегда держали язык за зубами, сплетен при дворе нет, и вряд ли тебя кто-то сможет в чем-то упрекнуть. Интересно, - он с любопытством посмотрел на сестру, - и как это тебе удается?

- У нас женщин есть свои секреты, тем более у тех, кто из рода Сфорца! – Торжествующе усмехнулась Катаржина.

- Да, да. – Согласился король, и тут же погрустнел, видимо вспомнив свою Барбару.

- Дорогой братец… - Начала было Катаржина. Сейчас было не до сочувствий, ей бы кто посочувствовал, когда есть сразу три возможных претендента на ее руку – шведский король с герцогом и страшный московит Иоаннн и решение нужно принимать быстро, не откладывая в долгий ящик. Есть от чего взволноваться! Хотя… ее мысль внезапно остановилась на Эрике. Кстати, с чего это она вдруг отнесла к потенциальным женихам шведского короля? Кажется, брат ни словом об этом не обмолвился, а лишь перечислял неудачные сватовства молодого правителя Швеции. - … хотела снова спросить твою милость, а что же король Эрик не просит моей руки?

- Не знаю. – Сигизмунд удрученно развел руками.

- Так… - задумалась принцесса, накручивая на палец прядь волос, - твой камердинер сказал, что Елизавете Английской двадцать семь, Мария Стюарт, я слышала, совсем молода, ей меньше двадцати, Анне Саксонской где-то двадцать пять… - Катаржину вдруг осенило, - да я старуха для него! – Женское самолюбие было задето, по лицу промелькнула тень злорадной усмешки.

- Что ты говоришь, сестра! Ты посмотри на себя в зеркало. Ты – первая красавица!

Но Катаржина не слушала брата.

– Да, да. Именно поэтому король Швеции не сватается ко мне, зато руку и сердце предлагает его брат, совсем еще юноша. Позволь-ка я буду с тобой откровенна?

- Конечно. - Кивнул король.

- Какие плюсы у Юхана по сравнению с нынешним шведским королем кроме молодости и смутных надежд на престол? – Катаржина загнула один пальчик и, прищурившись, посмотрела на брата.

- За Юханом стоят два мощных клана – Стуре и… их родовое имя звучит, как Львиные головы, мне не выговорить сложное шведское название. Первые были правителями Швеции до того, как на престол сел отец нынешних Эрика и Юхана – Густав Эриксон из рода Ваза. Они как раз и вели войны с тем самым Кристианом, о внучке которого мы уже говорили. Ко второму роду относится мать Юхана покойная королева Маргарет.

- С какой стати этим Стуре поддерживать Юхана? Они и сами могли бы попытаться вернуть себе королевскую корону! Не так ли?

- Умница! – Король похвалил вновь сестру. – С Львиными головами все ясно – Юхан им ближе, чем Эрик, которому Маргарет приходилась мачехой. Но Сванте Стуре – глава другого рода был с ней обручен, однако Густав Ваза разорвал помолвку, отнял невесту и женился сам.

- Тем более, зачем Стуре поддерживать Юхана? В память о любимой женщине, родившей сына от другого мужчины? Можно сказать, изменившей своему жениху? – Губа принцессы презрительно оттопырилась.

- Сванте Стуре женился на младшей сестре Маргарет - Марте, таким образом, он приходится дядей Юхану.

- Утешился! – Опять фыркнула Катаржина, но Сигизмунд не обратил внимания.

- После смерти королевы Марта, можно сказать, заменила Юхану мать.

- Сколько ему было, когда умерла мать?

- Четырнадцать.

- Ну, допустим.

- Ходят слухи… - Сигизмунд замялся, - не все верят в то, что Юхан родной сын Густава Вазы… а…, ну, в общем, есть намеки на добрачную связь королевы со Сванте Стуре.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Ах, так неудачный жених все-таки раньше короля побывал на супружеском ложе! – Катаржина захлопала в ладоши и развеселилась.

- Тише, сестра. О таких вещах громко не говорят.

- Ну нам-то, в Кракове опасаться нечего. Тем более старый король умер. Это про него рассказывали, что он был груб и неотесан, как простой хлоп?

- Да! – Покачал головой Сигизмунд. – Хотя его род тоже весьма знатен и древен, но не настолько богат, как Стуре.

- А каковы его сыновья? – Полюбопытствовала принцесса.

- Их внешность благородна, нравы также благообразны. Пошли скорее в своих матерей, хотя, утверждать не могу, пересказываю лишь то, что доносят наши посланники при различных дворах, ведь Юхан ездил во многие страны в качестве свата своего брата. О нем говорят, что это настоящий принц – красив, образован, начитан, обходителен манерами.

- Но он – протестант, еретик! И он, и король Эрик, и вся Швеция!

- Это так, сестра, но есть серьезные отличия между Эриком и Юханом в вопросах веры.

- Вот как? Ты хочешь сказать… - Но она не договорила.

- Покойная королева Маргарет всю жизнь оставалась верна Святому Престолу, как и ее мать Эбба. Даже нетерпимый к Риму старый Густав позволил сохранить монастырь, где его теща была аббатисой. Не препятствовал он и своей жене в отправлении обрядов нашей церкви. Хотя надо признать, что Густав и Эбба состояли в родстве.

- Вот как! Насколько близком?

- Достаточно далеком. Отец Эббы был двоюродным братом отца короля Густава, значит, теща ему приходилась троюродной сестрой.

- Хорошо. Продолжай, братец.

- Юхан воспитывался матерью в симпатии к нашей вере, поэтому, в случае его коронации, можно рассчитывать на поворот Швеции в сторону Рима.

- Ладно! – Тряхнула головой Катаржина. – Подведем черту. – Принцесса по-прежнему держала загнутым один единственный палец, но решительно взялась за другой. – Допустим, я выйду замуж за герцога Юхана, рожу ему наследников, поспособствую распространению истинной веры. – Она загнула второй палец. – Допустим, мы дождемся смерти короля Эрика, станем править Швецией. – Катаржина было загнула еще один палец, но тут же разжала всю руку и ткнула растопыренной ладошкой в сторону Сигизмунда, засыпав брата новыми вопросами. – И сколько лет ждать этого события? И король Эрик будет безучастно за всем этим наблюдать? Он позволит своему сводному брату творить, что тому заблагорассудиться? Что-то мне подсказывает, что отношения между братьями не складываются лучшим образом… Да и вообще, разрешит ли Эрик жениться брату, не будучи женат сам? Где эта Финляндия? Где-то на Севере? Медвежий угол почище литовских пущей? Сколько там подданных? Есть ли города? Где живет этот Юхан? Где мне предстоит в таком случае жить? В какой-нибудь лачуге на берегу их холодного моря? И всю жизнь кутаться в меха, дрожа от холода? – Вопросы сыпались, как орехи из мешка.

- Ты предпочитаешь рассмотреть вариант с великим московским князем? – Сигизмунд огрызнулся и прервал этот нескончаемый поток. Катаржина осеклась под суровым взглядом брата и замолчала. Выдержав паузу и слегка успокоив себя, король продолжил миролюбиво. – Там есть города и замки, там есть подданные. Герцог Юхан обустроил свою резиденцию в замке города Або, у него есть свой двор. Конечно, он не сравниться с нашим или любым другим, но рассказывают, что совсем неплохое, уютное гнездышко получилось.

- Для кого? – Опять завелась Катаржина. Женская интуиция подсказывала, что юный герцог не монашествует. – Он с кем-то живет? У него есть любовница?

Король уклончиво отвел глаза в сторону.

- Да, есть.

- Любовница или любовницы? Так он распутен этот претендент на мою руку и сердце?

- Я бы не сказал. Напротив. Наличие любовницы не отрицают, как и его весьма долгую привязанность к ней, в течение нескольких лет, а также трех детей, что она родила ему. Кажется, она дочь какого-то священника.