Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский

Сделать и решить,

Как нам приходится

Без устали спешить.

Он кротко слушает,

Качая головой,

Не поднимая глаз

От Библии святой.

Мы говорим,

Мы жаждем

Рассказать,

Как трудно нам

Слова его понять.

Как быстро пролетают

Дни за днями,

Как важно то,

Чтоб он всегда был с нами…

И тихо старец

Взор подъемлет Свой: «Пойми, сынок,

Ведь я всегда

С тобой…»

Троице Единосущная, да святится имя Твое через дух мой, преображенный Тобою, в котором Ты отражаешься, словно солнце со всеми его лучами в кусочке разбитого бутылочного стекла. Далеко виден свет его, отраженный от маленького стеклышка, а подойдешь, и дивишься ничтожеству разбитой стекляшки, испускающей такой яркий свет. Не так ли и я, Боже, словно бутылочное стекло, сверкающее издали, но сам по себе я, ничтожный, лишь отражаю нестерпимо сверкающий свет славы Божества Твоего? Хочу сердечными очами моими видеть лишь прекраснейший Лик Твой, Иисусе, а этот мир пусть расплывется в зрении моем, словно радужное пятно, ибо нет в этом мире ни опоры, ни твердости. Не нужна мне печать его, печать смерти, причуда греховного ума, ведь не ради нее Ты родил меня. А нужна, больше воздуха, святая Твоя печать, печать дара Духа Святого, печать самой истины, проистекающей из Твоих недр, Троица Животворящая, созерцание души моей.

ШТОРМ

Боже, коль скоро тело станет прахом под копытами лесного зверя, а глаза мои – тысячами цветов, смотрящих в небо с безбрежных лугов, а сердце – немолчным морским прибоем, тогда пусть ум, неразрушимый даже временем, станет звездной пылью, усыпавшей ночной небосвод – все отдаю без сожаления безмолвной вселенной, тоже имеющей свой конец. А дух мой, слившийся с Духом Твоим, победит мир одним мановением святой воли Твоей, ибо хотя он – словно пылинка в безбрежности, пылинка родившегося в Тебе духа человеческого, но даже всей вселенной, подобной весу комара , никогда и ни в кои веки не перевесить духа человеческого, ставшего единым с Единосущной Троицей! Сотканный из несозданного Божественного света, дух мой поищет границы любви Твоей и не найдет пределов ее, ибо и сам обнаружил себя безграничным и безпредельным по неисповедимой Твоей милости, Боже Светодавче и Даритель Богоподобия в святых созерцательных откровениях Твоих!

На одной из центральных улиц возле подворья нас остановила худенькая невысокая старушка в очках.

– Вы батюшки? Простите за неожиданный вопрос.

Незнакомка пристально разглядывала меня и отца Агафодора.

– Батюшки, – немного смутясь, ответил я.

– А где вы служите?

– На Афоне. Приехали навестить нашего духовника, а живем пока на этом подворье.

– Понятно. Вот что, батюшки мои, я пенсионерка, всю жизнь проработала учительницей. Меня зовут Мария Степановна. Под старость осталась одна. Скопила денег и решила так: как увижу батюшек, которые мне сразу понравятся, им и пожертвую!

– Мы от старушек денег не берем! – твердым голосом отклонил я ее намерение.

– Нет, прошу вас, возьмите! Здесь шесть тысяч долларов!

Старушка вытащила из-за пазухи деньги и совала их мне в руки.

Я упорно не давался, отталкивая деньги. Проходившая мимо женщина заметила:

– Вы что, сумасшедшие? Что вы деньгами на улице размахиваете? Хоть бы зашли куда-нибудь!

– Пойдемте в ваше подворье! – сказала бывшая учительница голосом, не допускавшим никаких возражений.

Сидя на скамье в притворе храма, мы разговорились. Чем больше я слушал ее, тем больше она мне нравилась, словно появилась из