Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

Уитмин еще раз мельком увидел ее, спокойно вскрывающую винтовку, проверяющую заряды, а затем развернул своего коня и поскакал за Эйланой.* * *

Кобыла Эйланы выехала из-за поворота.

Принцесса была едва в сознании, оставаясь в седле скорее инстинктивно, чем намеренно. Но какими бы хорошими ни были эти инстинкты и ее тренировка, она чуть не вылетела из седла, когда кобыла столкнулась лицом к лицу с раненым великим драконом.

Эйлана так и не поняла, ни тогда, ни позже, насколько милосердным на самом деле было ее полубессознательное состояние. Это удерживало ее от того, чтобы увидеть изодранные, жестоко изуродованные, наполовину съеденные остатки тела Джирома Эдкока. Но это также не позволяло ей осуществлять какой-либо контроль над кобылой, поскольку испуганная лошадь снова вильнула и сломя голову понеслась галопом в лес рядом с тропой.

Она была достаточно в сознании, чтобы наклониться вперед, лежа плашмя, обхватив руками шею лошади так далеко, как только могла. Ветки хлестали ее, били с обеих сторон, избивали до синяков, но не могли выбить ее из седла. Ей удалось удержаться на лошади, но уголок ее колеблющегося, наполовину оглушенного мозга понимал, что это только вопрос времени, когда кобыла упадет на упавший ствол или врежется головой в один из возвышающихся псевдодубов. И когда это случилось…

Ей удалось наполовину повернуть голову, и ее сердце подскочило к горлу, когда она увидела огромного дракона, несущегося за ней.

Он был намного, намного больше кобылы. Он не мог пролезть сквозь игольное ушко, в которое могла проскочить лошадь, но в этом и не было необходимости. Он прорвался сквозь густые, низкорослые заросли петлявших под псевдодубами игольчатых деревьев, как один из паровых бульдозеров герцога Делтака, раскидывая в стороны подлесок. Препятствия замедляли его, но не могли остановить, и даже несмотря на то, что ему было сложно, он набирал скорость.

* * *

Стифини Этроуз наблюдала через пульт снарка, как меньший из великих драконов, тот, который убил капрала Стрэтмора, помчался по тропе вслед за кобылой Эйланы. Он задержался, чтобы закончить убийство лошади Стрэтмора, что было единственной причиной, по которой Эйлана избежала того же, и Стифини знала, что они с Глэдис не могут надеяться на это. Так же, как она знала, что случилось с сержантом Эдкоком.

Но, в отличие от Эдкока, она также точно знала, что такое великий дракон и где он находится… и ее винтовка была лучше M97.

Она встала на колени за выступом скалы, о который ударилась Глэдис, и положила тяжелую двустволку на камень. Эта винтовка весила более пятнадцати фунтов — ей приходилось поглощать большую отдачу, — и ей нужна была вся поддержка, которую она могла получить. Для точной стрельбы она обычно предпочитала положение лежа, но отдача от мощного патрона калибра.625 почти наверняка сломала бы ей ключицу, несмотря на массу винтовки. Кроме того, она не могла быть уверена, что хищник пойдет прямо на нее. Если бы он свернул в последний момент, обошел ее с фланга, ей нужно было быстро приспособиться и…

Огромный дракон выскочил из-за поворота. Как бы быстро это ни было, это было не на полной скорости. Его голова была поднята, он следил из стороны в сторону, и большие драконы охотились не столько по запаху, сколько по виду. Лошадь Стифини убежала в лес, но лошадь Глэдис изо всех сил пыталась подняться, визжа от боли в сломанной ноге. Ее движения привлекли внимание великого дракона, и он замедлился, затем потек сквозь пятнистую тень и сумрак к искалеченной лошади, как огромная, темная тень смерти.

Мерин предвидел это. Он сделал последний выпад, пытаясь подняться и убежать, затем закричал от ужаса как раз перед тем, как дракон ударил его, и Стифини почувствовала, что ее разум пытается заползти в нору и спрятаться, когда монстр ворвался в злополучное животное. По крайней мере, крики быстро прекратились, но жуткие, влажные, раздирающие звуки, казалось, продолжались гораздо дольше. Часть ее надеялась, что они будут продолжаться еще дольше, отвлекая великого дракона. Но затем его окровавленная морда поднялась. Его голова повернулась в сторону Стифини, она услышала шипение парового котла его территориальной ярости, и он бросился прямо на нее и потерявшую сознание Глэдис.

Она сделала глубокий вдох, выдохнула половину и завернулась, как в плащ, в часы, которые провела на винтовочных и пистолетных стрельбищах с матерью и отцом. Весь ее мир сосредоточился на изображении прицела, и внезапный рев молнии, когда спусковой крючок сработал, и жестокая отдача, ударившая ее в плечо, удивили ее именно так, как и предполагалось.

Огромная голова великого дракона взлетела вверх, когда пуля в тысячу гран врезалась ему в лоб. Она попала почти точно в то место, куда пуля Эдкока попала в его партнера, но пуля Эдкока несла 4665 футов-фунтов энергии; пуля Стифини несла 9800, более чем в два раза больше.

Она пронзила массивную кость, как шило, и свистящий крик великого дракона замер на полувздохе. Он споткнулся, ноги выскользнули из-под него, и тело поехало вперед, как вышедший из-под контроля крейсер. Его морда пропахала борозду в листах плесени, устремляясь к Стифини, как будто была полна решимости завершить свою атаку даже после смерти.

Он остановился в десяти футах от нее и задрожал, все еще дергая ногами. Мгновение она наблюдала за этим, затем встала, с изумлением обнаружив, что ее собственные колени даже не дрожат. Она подошла на несколько футов ближе к огромной туше, затем приставила дуло винтовки в двух футах от его черепа, в дюйме от его правого уха, и снова нажала на спусковой крючок.

* * *

Ливис Уитмин наклонился в седле так низко, как только мог,