Семь лет между нами - Эшли Постон

и шагнула обратно внутрь.

И как только дверь закрылась за моей спиной, я поняла, что влипла. По-крупному.

Я бесшумно прошла по коридору в спальню и скользнула на левую сторону кровати. Айван уже ровно дышал, отвернувшись на бок. Лунный свет превращал его рыжие волосы в пламя.

В ушах были крошечные дырочки, видимо, раньше он носил серьги. За левым ухом крошечная татуировка венчика от миксера.

Я поняла, что он совершенно не мой тип. И я точно не его. Слишком правильная, слишком тревожная, сломанная и запутавшаяся, с такими высокими стенами, что я уже давно забыла, что там за ними.

— Спи, Лимон, — пробормотал он, голос с хрипотцой, густой от сна.

Я в ужасе зарылась под одеяло, отвернулась к стене и замерла, ожидая либо сна, либо немедленной смерти.

10

(Суб)пограничные пространства

Утренний свет просачивался сквозь занавески в спальне. Голова была тяжелая, одеяло сбилось куда-то за ночь. Я обняла подушку, лежащую посередине кровати, и уткнулась в нее лицом. Она была теплой, а в квартире стояла тишина. Мне приснился чудесный сон — я ужинала с мужчиной, который, наконец-то, умел готовить. Раньше мне не доводилось встречаться с теми, кто мог сделать на кухне хоть что-то сложнее, чем сырный тост. У него была красивая улыбка, выразительные глаза, и я чуть не рассмеялась, вспоминая это, потому что никогда бы не сделала половину того, что происходило в этом сне. Я не позволила бы ему остаться в квартире моей тети. Мы бы не танцевали на кухне. Мы бы не спали в одной кровати, положив между собой подушку.

…Подушку, которую я прямо сейчас явно крепко обнимала.

И тут все нахлынуло разом. Я резко проснулась, села и схватила часы с тумбочки. 10:04 утра. Осмотрелась. Это была спальня моей тети. Ее монстера поникла в углу, на стене висел ее ливанский гобелен.

Вчера было на самом деле.

О, только не это.

Я уткнулась лицом в подушку и глубоко вздохнула.

— Вставай, — пробормотала я себе.

Айван должен быть где-то поблизости. На кровати рядом со мной еще оставался отпечаток от его тела, но она уже остыла. Когда же он встал? Я так крепко сплю, что не проснусь даже от атомного взрыва. Надеюсь, я не пускала слюни во сне.

Я скинула ноги с кровати и поднялась. Его вещи все еще были в ванной (не то чтобы я специально проверяла), а его спортивная сумка стояла на другом конце тетиного комода (я просто случайно заметила, выходя из комнаты), но его самого нигде не было.

В груди сгустился неприятный, тяжелый комок, когда я вошла на кухню. Он убрал посуду, все стояло на своих местах с вечера, хотя я все же поправила ряды бокалов и сложила столовые приборы аккуратно, потому что он разложил их кое-как. Это было автоматически — просто чтобы занять руки. В квартире было слишком тихо, только приглушенный гул города доносился с улицы — шум моторов, воркование голубей, голоса прохожих.

Я открыла хлебницу, чтобы достать бублик, и заметила на столе клочок бумаги, прижатый сверху ручкой. На нем было наспех выведено:

«Пошел добывать свою престижную должность посудомойщика. Кофе горячий! — А.»

Этот странный узел внутри меня тут же ослаб. Я и не подозревала, что хочу его увидеть, пока не поняла, что могу. И мне не нравилось, что этот узел вообще был.

Я взяла записку, уже собираясь смять и выбросить ее в мусорное ведро под раковиной, но в последний момент передумала и положила обратно. Потом зашла в ванную — умылась, почистила зубы, избавляясь от кислого привкуса вчерашнего вина. Нанесла немного туши на ресницы, чтобы не выглядеть так, будто меня только что откопали из-под земли.

Как Айван умудрился так рано встать? Он же выпил почти столько же, сколько и я. Хотя, опять же, он младше меня лет на пять. А разница между ранними и поздними двадцатыми годами — это то, что понимают только те, кому за двадцать пять. Ты все еще можешь бросить вызов судьбе, но потом придется прикладывать лед к коленям.

Когда бублик выпрыгнул из тостера, я уже умылась и собрала волосы в крошечный хвостик. Кофеварка еще держала тепло, и я воспользовалась этим, налила себе чашку.

По крайней мере, пах кофе потрясающе.

Я села на высокий стул у стойки, наслаждаясь завтраком, слушая голубей за окном, и пыталась убедить себя, что этот парень мне не нравится.

— Черт, — тихо выругалась я, потому что, ко всему прочему, он еще и варил превосходный кофе.

* * *

Он пропадал почти весь день, а по воскресеньям я обычно оставалась дома и догоняла сериалы — те немногие, что еще смотрела. В основном Выживший и все, что Дрю с Фионой заставляли меня смотреть, убеждая, что мне понравится. Однако тетя никогда не платила за кабельное и интернет, а мой телефон, конечно, не мог подключиться к Wi-Fi из будущего, так что я решила заняться чем-то другим.

Совсем чуть-чуть.

Просто чтобы не скучать.

Сначала я даже не собиралась, но его спортивная сумка стояла прямо там, в спальне, и я все время проходила мимо нее. Просто мельком заглянуть, ничего страшного, убедила я себя, выдвигая сумку из-под комода. Я уже начала расстегивать молнию, но совесть все же взяла верх.

Рыться в чужих вещах — это невежливо, и он пока не дал мне ни одной причины ему не доверять.

— Ты не можешь контролировать всё, — прошептала я себе и заставила себя отступить. — Да там, наверное, просто одежда и всякое такое.

Но проигнорировать соблазн оказалось куда сложнее, чем я думала. Он многое рассказал о себе, но мне хотелось знать… все. Где он учился в школе. В кого влюбился в первый раз.

Какой у него любимый цвет.

Я бросила последний, почти жадный взгляд на сумку, но в итоге закрыла за собой дверь спальни, чтобы не поддаться искушению, и направилась в кабинет тети.

Мне нужно было себя отвлечь.

Можно было выйти из квартиры, но что, если, вернувшись, я больше не попаду сюда? Именно этого я и хотела — уйти, а дверь была прямо передо мной, возможность вырваться…

Я действительно должна, осознала я, ведь меня здесь ничто не держит. И хотя Айван был безумно хорош собой, я уж точно не собиралась нарушать законы времени и пространства ради него. Это не та история.

Уйти было бы самым разумным решением. Но что, если квартира снова вернет меня сюда?