Корректировщик - Александр Аннин

– Итак, складывается определенная последовательность событий. Поняв, что у Елены кто-то есть, Марат Петрович ринулся к себе в коттедж. Мог бы, между прочим, прихватить с собой доктора Градова, но, видно, гордость не позволила. Заплатить за такой снобизм пришлось собственной жизнью… Хрипунов недооценил своего соперника. Вместо того, чтобы на коленях умолять о пощаде, генерал хватил Марата Петровича кочергой – видимо, как раз в этот момент ворошил угли в камине. Елена запаниковала, сочтя мужа убитым. Закричала… И Чухлов, будучи человеком военным, принял молниеносное решение избавиться и от нее, как от свидетеля убийства. Но бить женщину по голове кочергой – это, извините, моветон. И он застрелил ее из табельного пистолета Макарова. Чухлов уже не раз бывал здесь и мог знать о втором выезде из поселка. Туда он и направил свою «Волгу». Вот почему сторож на главных воротах не видел, как выезжала машина генерала.

Карлсон подошел к камину, снял телефонную трубку и набрал номер:

– Алло. Это Басов. Генерала Павла Чухлова – в розыск. Немедленно. Основание – подозрение в совершении особо тяжких преступлений. При обнаружении задержать. И осторожнее – он вооружен и, как я понимаю, сначала стреляет, а уж потом извиняется.

Малыш не сомневался, что даже если бы Карлсон объявил в розыск начальника Генерального штаба, его распоряжение было бы тут же выполнено.

Глава двадцать девятая

Прав был мудрый подполковник Максим Басов: его юному другу Алексею Матушкину по-настоящему повезло с женой.

Ирина была стройной, высокой деревенской девушкой с открытым, дружелюбным лицом и веселым нравом. Ну, прямо под стать долговязому, наивному Малышу. Правда, его половинка, и это чувствовалось сразу, вела себя побойчей и поуверенней в условиях московской действительности. И это несмотря на то, что Матушкин родился и вырос в первопрестольной, а Ирина лишь полтора года, как окончательно перебралась в столицу из своей деревни в Луховицком районе.

Они познакомились на концерте группы «Пинк Флойд» в «Олимпийском», куда Ирина приехала совсем одна, без кавалера или подруг. Уже через полгода поженились, и Матушкин еще ни разу не пожалел об этом.

Конечно, первое время Малыш чувствовал себя этаким гидом для юной супруги, проводником по лабиринтам московских достопримечательностей, толкователем столичных традиций. Действительно, что касается походов по музеям и выставкам, прогулок по старой Москве, кремлевским соборам и Воробьевым горам, то тут Ирина и впрямь слушала Алексея, едва не разинув рот. И восхищалась его мнимыми энциклопедическими знаниями.

Но что касается налаживания семейного быта, пополнения бюджета и решения всевозможных житейских проблем, то тут Алексей был даже не Малышом, а просто младенцем по сравнению с Ириной. Оказавшись вдали от привычного для нее сельского уклада, девушка совсем недолго свыкалась с новыми условиями жизни. И очень быстро определила для себя место среди столичной круговерти – пошла на курсы парикмахеров.

Алексей уже подметил за своей Иришкой, что она обладала фантастической способностью абсолютно все делать добротно и на совесть. Уже через пару месяцев Ирина освоила новую специальность, увлеклась ею. И, ничтоже сумняшеся, отправилась устраиваться в престижный парикмахерский салон на Большой Дмитровке.

– Ты только не очень расстраивайся, если тебя не возьмут, – мягко готовил ее к заведомой неудаче Алексей.

– А почему меня не возьмут? Я же хорошо стригу и обманывать клиентов не собираюсь, – удивилась Ирина. Уверенность в себе сочеталась в ней с милой наивностью…

А вечером они сидели в своей однокомнатной квартире и поедали огромный торт-медовик, праздновали устройство Ирины на новую работу. Хозяйке она понравилась с первого взгляда. Эта опытная женщина чутьем почуяла, что перед ней – сущий клад. Простая, обаятельная, терпеливая и очень умелая девушка – таких страсть как любят богатые клиентки.

С тех пор у Ирины не было никаких нареканий ни от посетительниц, ни от начальства, и ее зарплата росла из месяца в месяц. Был короткий период, когда Малыш испытывал неловкость, сравнивая свой заработок рядового оперативника и иришкину «стрижку купонов». Но жена столь естественным образом не придавала никакого значения тому обстоятельству, что именно она вносит наибольший вклад в семейный бюджет, что и Леша перестал комплексовать по этому поводу. Они откладывали деньги на новую, двухкомнатную квартиру вместо нынешней «однушки» в хрущевке.

– Вот будет нормальная «двушка» в современном доме, тогда можно подумать об увеличении поголовья Матушкиных, – шутила Ирина.

Алексею нравилось в ней абсолютно все, и, похоже, Ирина, в свою очередь, разделяла мировоззрение опера, одобряла его увлечения. Бывало, они частенько сидели вместе и разгадывали происхождение слов – эта игра была излюбленным хобби Малыша с самого детства.

– К примеру, свинья, что за слово такое? – морщил лоб Алексей, нарезая в тарелке отбивную.

– Наверное, в древности свинину ели только по праздникам, во время пиров, то есть – «с вином». Вот и пошло – свинья, свинина, – рассуждала Ирина.

– Верю! – восклицал Малыш и торопился «сравнять счет».

– А вот, например, кисель… Спасибо, кстати, очень вкусный. Он же «кисел», то есть кислый был изначально! Ведь в стародавние времена сахар был дорогим, и крестьяне его в кисель не добавляли.

Ирина всякий раз записывала их умозаключения, говоря, что когда-нибудь Матушкины станут авторами словаря происхождения слов. Малышу эта идея представлялась скучной, да и не нужной.

– Во-первых, такой словарь уже есть, и не один, – со вздохом говорил Алексей. – А во-вторых, прелесть в том, чтобы доходить до сути интуитивно, внезапно, а не на базе научных изысканий.

Как-то доктор Сергей Груздев подарил Малышу роскошный этимологический словарь. После этого Алексей несколько дней ходил как в воду опущенный. Бегло проглядев несколько страниц словаря, Матушкин сделал два одинаково неприятных наблюдения. Первое, некоторые «отгадки», которым он искренне радовался, как первооткрыватель, уже были давно известны филологам. Или, напротив, его версия полностью расходилась с научной, подтвержденной авторитетными языковедами.

И Малыш забросил умную книгу куда подальше. А вот словарь старославянских слов здорово помогал доморощенному этимологу. Например, Алексей сообразил, почему кошку назвали кошкой, тем самым ответив на вопрос, поставленный в детской стихотворной сказке. «Кош» по-старославянски – это короб с хлебом и другими съестными припасами. Приручая дикую кошку, люди требовали от нее одного – ловить мышей. Кошка охраняла от грызунов кош с продовольствием, она жила при коше!

С собакой оказалось сложнее. О каком «баке» идет речь? Да ни о каком. Бак – иностранное слово, оно не могло лечь в основу древнерусского названия домашнего животного…

Глава тридцатая

С места трагедии в «Серебряных Ключах» Матушкин вернулся домой далеко за полночь – как говорится, без задних ног. Даже не приняв душа, он рухнул на постель и проспал до десяти утра. Ирина не стала, как обычно, будить мужа перед уходом в парикмахерскую. Пожалела…

Алексей отметил, что проснулся точно в том же положении, в каком вырубился – у него до ломоты затекла рука. «Ишь ты! Значит, сон был крепче некуда».

Отлично позавтракав сырниками со сметаной, Малыш отправился в МУР. Как он и ожидал, Карлсон уже давно был на месте. Первое, о чем он сообщил Алексею, так это об исчезновении генерала Чухлова. Точнее – до сих пор московская милиция так и не смогла его найти, а на службу в Генштаб Чухлов пока что не явился.

– Что же будем делать? – озадаченно посмотрел на Карлсона Алексей. – Может, съездить в «Серебряные ключи», осмотреть там все еще разок? Ну, при свете дня…

– «При свете солнечного дня / В хозяйку я влюбился вновь», – зловеще продекламировал подполковник, барабаня пальцами по столешнице.

– Что-что? – запинаясь и холодея, прошептал Малыш. Перед его мысленным взором явственно предстала хозяйка коттеджа Елена Хрипунова с разнесенной на части головой, лежащая в сексапильном наряде на шикарном ворсистом ковре…

– Это Роберт Бернс, Малыш, а вовсе не «что-что», – вздохнул Карлсон. – Вольный перевод. Классику надо знать, у тебя же высшее образование, ё-моё!

– Высшее техническое, а не поэтическое, – обиделся Алексей.

– Хочешь позабавиться? – перебил Алексея подполковник, но ничего веселого его тон не предвещал. – Поехали в антикварный магазин на Таганку. Ну, тот самый, где Елена Хрипунова неделю назад икону приобрела. Этот Безлепкин, хозяин магазина, мой старый знакомец… И знаешь что, Малыш? Интуиция мне подсказывает, что сейчас мы поможем тамошним аптекам сделать план по продаже сердечно-сосудистых препаратов…

Остановив видавшие виды «жигули» прямо под огромной вывеской «Антиквариат», Басов вальяжно выпростался из-за руля, жестом приказав Малышу следовать за собой. Войдя в магазин, подполковник тут же перевернул на двери табличку, которая стала возвещать о том, что капище раритетов временно закрыто для покупателей.