Червь-4 - Антон Лагутин

что-то щелкнуло пару раз и тут же из резинового окуляра мне в грудь ударил лучик света. Я наклонился к камере. Поднёс глаз к резинке видоискателя. И ничего не разобрать. Сплошная темень. И что там мать могла увидеть? Совсем спятила.

Я сажусь на стул. Надо идти спать, но я так перевозбуждён, что готов просидеть здесь хоть до утра. Глаз сомкнуть я не смогу. Посижу еще.

Я осмотрел двор. Сквозь распахнутую створку с трудом проглядывался силуэт качелей, деревянной песочницы. Прогуливающиеся по улице люди были похожи на бесформенные пятна краски на асфальте возле окрашенной стены. И как только одно из этих пятен встало напротив камеры, в кухне произошло чудо. Из видоискателя на стену ударил белый лучик света. Любопытно.

Прильнув к камере, я понял, что мать в полном порядке. У меня перед глазами горел экран. На черно белой зернистой картинке я смог различить очертания черных качелей, серой песочницы. А когда появилось белое пятно, в нём я без труда узнал человека, гуляющего во дворе. Вот он замер, поднёс руку к голове. Его грудь надулась, а после, он швырнул что-то на землю. И это что-то горело крохотным белым кружком. Я посмотрел в открытое окно. Там на детской площадке, возле скамейки валялся догорающий окурок. Красная точка уголька была чуть заметна, но через эту камеру её можно было разглядеть за километр! Тогда я еще не знал о существовании таких крутых штуковин как тепловизор. Для меня это была чудо-камера. Всевидящее око.

И однажды я случайно узнал, что наша чудо-камера умеет записывать видео. Это было открытие, которое не стоило совершать. По ночам нужно спать. Но разве подростку нужен сон? Если я раньше по ночам бегал к телеку ради просмотра дешёвой порнушки, то теперь у меня было куда более интересное увлечение.

Весь двор был как на ладони. Я видел всё! Я видел тепло, накопленное за жаркий день, и видел, как это тепло быстро уходило с медленно остывающих предметов. Остывали детские качели. Остывала деревянная песочница. Но люди не остывали. Белые силуэты ярким пятном прогуливались через наш двор, оставляя за собой след органического тепла.

Я приметил кнопку — PLAY. Нажал. На черно-белом дисплее появился список видеозаписей со свежими датами. Мамина работа. Мать всю неделю записывала ролики.

Двор…

Двор…

Двор…

Скукота!

Внизу списка появились видеоролики, датированные прошлым годом. У нас тогда еще не было этой чудо-камеры.

Я выделяю ролик, оставленный предыдущим владельцем, и жму PLAY.

На экране появляется зернистая картинка. Изображение резко ходит из стороны в сторону. Ничего не понятно. Слышно лишь тяжёлое дыхание. Видимо, кто-то при помощи тепловизора пытается что-то отыскать. Это не похоже на просмотр фильма. Я словно подглядывал за незнакомыми людьми в замочную скважин. Сердце у меня заколотилось. Неизвестность возбуждала. Картинка замерла. На сером фоне явно просматривались очертания десятка деревьев, среди которых стояла фигура человека. Она горела белым светом. Изображение чёткое. Было видно, как мужчина переминается с ноги на ногу, левой рукой почёсывает правую. Вертит головой. Судя по дате, указанной в названии видеоролика, на дворе — зима.

Он принялся кружить вокруг себя. Топчется по щиколотку в снегу. Из одежды я с трудом, но могу различить брюки и майку с коротким рукавом. Во что он обут — скрывает снег, отображающийся на дисплее чёрным покрывалом. Мужчина повернул голову, уставившись в самую гущу леса. Возможно, увидел свет проезжающей мимо машины, а может услышал голоса. Не раздумывая, он двинул туда, продолжая усиленно растирать своё тело руками.

— Не пытайся убежать.

Голос чёткий, уверенный, принадлежит владельцу тепловизора. Он говорит:

— Встань возле дерева.

— Мужик… у меня семья, дети есть.

Я слышу в голосе страх. Он заикается. Мужчина не имеет ни малейшего представления — где он сейчас находится. Зачем его вывезли зимой в лес, да еще оставили практически без одежды. От того видео смотрится куда интереснее.

Изображение на мониторе в такт дыханию владельца тепловизора то чуть поднимается, то чуть опускается.

— Я замерзаю! Дай мне куртку…

— Я должен проверить прибор. Подойди к дереву!

— Блядь, к какому! — мужчина нервничает и боится. — Я ни хрена тут не вижу… верни мне куртку… я замерзаю, мать твою!

Владелец тепловизора — мужик напористый, с таким хрен поспоришь. Каждое слово — как удар камня о сухое дерево.

— Повернись направо. Да, так. Молодец. Теперь иди прямо.

Когда до дерева остаётся метр, нога мужчины проваливается под снег по колено. Он оступился, завалился на бок. Левая нога и рука целиком пропали из виду, закопавшись в снегу.

— Вставай!

— Что тебе надо? Дай мне куртку!

Владелец тепловизора стоял как вкопанный, продолжал мерно дышать. Кому-то помогать явно не входило в его планы. Он терпеливо наблюдал за поведением мужчины. Как будто он делает это в сотый раз. Знает в точности как поведёт себя человек в таких условиях. Точно знает.

— Я замерзаю…

Он не врал. Его речь изменилась; слова ломались пополам как зубочистки. Голос исказился из-за замёрзшего подбородка и окоченевших губ.

— Вставай!

Что сейчас испытывал мужчина, стоя на морозе в одной майке, я даже представить себе не мог. Адреналин уже в жилах? Почему он тогда не пытается убежать? А может он сам согласился на этот эксперимент? В любом случае, сам или не сам, но он выбрал самый короткий путь — повиновение. Сейчас согреть его может только надежда на лучшее. Впереди вечер в кругу семьи. В тепле.

Белое пятно вытягивает руки, ощупывает воздух возле себя. Крутиться на земле, словно младенец. Находит дерево. Опирается о ствол ладонями, и, неуверенно, боясь удариться лицом или повредить кожу на руках, медленно встаёт.

— Молодец, — говорит владелец тепловизора. — Теперь повернись.

— Куда?

— Повернись ко мне лицом. На голос!

Белое пятно разворачивается. Его голова продолжает кидать взгляды во все стороны, в попытке хоть что-то разглядеть в кромешной тьме. На руках — чёрные пятна — это снег, который он пытается стряхнуть.

— Замри…

Мужчина повинуется. Мысленно он уже дома. В кругу семьи. В тепле.

Картинку резко задирает вверх. Раздаётся громкий звук, который я ни с чем не перепутаю. Владелец тепловизора выстрелил. Выстрелил в белое пятно.

Чёрный экран. Видео закончилось.

Перед моими глазами выскакивает список. Десяток белых строк с указанием даты, года и длительности видео ролика так и манят меня продолжить просмотр увлекательного домашнего видео.

Я вспотел. На лбу выступили липкие росинки пота, взмокшими ладонями можно оживить