Зеркало преподобной Феодоры. Из жизни наших современников - Амвросий Светлогорский

Когда лес кончился, странник остановился перевести дух и стал вглядываться в отдаленное мерцание. Луна вышла из-за тучи, и взору странника предстал купол монастырского собора. Перекрестившись, он пошел по дороге, ведущей к монастырю…

Ворота были закрыты, но в лунном свете частично проступала резная надпись на деревянной табличке слева от ворот: «Монастырь преподоб…» Далее буквы поглощала темнота.

Странник присел на лавочку у монастырских ворот и задремал.

2. Сон Феодоры. Второе появление заказчика

В мансарде жилого небоскреба, стоящего в центре столичного мегаполиса, располагалась художническая мастерская. Относительная тишина и творческий беспорядок в мастерской свидетельствовали о временной паузе в работе. Легкое дыхание доносилось с викторианского канапе, где в изящной позе спала Феодора, жена художника. Она заснула, позируя своему мужу, который приступил к написанию заказного полотна на библейский сюжет и делал эскизные наброски со своей жены.

Проведя несколько заключительных штрихов на очередном эскизе, Игорь, не без улыбки, подошел к спящей Феодоре, взял ее на руки и перенес на большую круглую кровать, что как гигантская палитра стояла на подиуме в углу мастерской.

†

Феодора спала и видела сон, как она просыпается от ласк незнакомца в полумаске, который стоял рядом с ней, лежащей в позе натурщицы на викторианском канапе, и осыпал ее лепестками роз.

Феодора застонала от наслаждения, но лишь незнакомец сделал попытку более откровенно прикоснуться к ней, как она повелительно указала ему на кресло-качалку. Человек в полумаске повиновался и, не дожидаясь вопроса, первым нарушил молчание:

– У меня к вам есть весьма деликатный разговор…

– Это касается меня или творчества моего мужа?

– Вас в творчестве вашего мужа! Я сделал ему заказ.

– Так вы заказчик? Последние месяцы он работает над одним чрезвычайно необычным заказом, более философским, нежели живописным… эти эскизы…

– Эти эскизы эмоциональны, но в них нет философии.

– Философия заключена в эмоции.

Заказчик вскочил, схватил стопку эскизов и подбросил ее вверх. Эскизы разлетелись по всей мастерской и зависли в воздухе, а он заметался с яростью в глазах, запрыгал от одного эскиза к другому и стал сбивать их тростью, кромсая, кромсая и кромсая наотмашь. Так мальчишки сбивают лопухи в поле, с той лишь разницей, что они делают это в залихватском детском кураже, а не в азарте кровавой охоты.

Насладившись битвой с эскизами, заказчик юркнул в кресло-качалку и затих, и только отдышавшись, изрек тихим вкрадчивым, похожим на шипение змеи, голосом:

– Разум и эмоции – антитезы. Эмоции блокируют разум. Чистый разум не имеет эмоций.

– Великий человек для малых дел? Сильные чувства – примитивные мысли.

– Да, но только берите выше! Христос и антихрист.

– Откуда вы можете знать про антихриста?

– Я?

Заказчик взмахнул тростью, и эскизы, висевшие в воздухе по всему пространству мастерской, закружили окрест Феодоры, образовывая кольцо.

Эскизы вращались вокруг Феодоры с кинематографической частотой, так что дискретные рисунки превращались в одну движущуюся картину. Точно «Великий Немой» с рубежа двадцатого века, только в виртуальном отражении современной кибернетики, вставал перед Феодорой, иллюстрируя и дополняя интеллигентную беседу. Работы Леонардо, Микеланджело, Рафаэля, Босха, Иванова, Поленова, Васнецова крутились вокруг Феодоры.

– Живописная трактовка Евангельских сюжетов! Я соглашусь, что визуальное восприятие легче, ярче и убедительней. А вы согласны, что философская мысль, заключенная художником в образ на холсте, и эмоциональна, и прорицательна?

– Но не оригинальна! Да, да! Нет оригинальных художников. Тот же Дали, ведь ни одного оригинального образа – все слизано у Босха или у Леонардо; а я уж не говорю про идеи! С идеями вообще глухо! Вот ваш муж наверняка работает над Евангельским сюжетом?

– Да! И это, по-вашему, конечно, не оригинально?

– Сюжет сам по себе не может быть оригинальным – все сюжеты известны были еще до Леонардо. Главное – это трактовка, точка зрения, то есть – философская мысль. И я хотел, чтобы ваш муж окрасил мысль эмоционально, то есть поставил вопрос от противного! Да вижу лишь изящные наброски в стиле Дали – плоско и неоригинально! Ничего нового.

– Эскизы не отражают задумки, поэтому он и ищет натурщицу.

– Зачем искать, когда у него все под рукой! Ты же перед ним всегда!

– Я не подхожу! С меня он пишет беспорочный образ. Не смейтесь, он так видит.

– Он не смотрит вглубь и суть не видит! Что хочет написать он на картине?

– Иисусу омывает ноги и вытирает их своими волосами грешившая с мужчинами не раз. Грех кающейся грешницы смывается с водой, стекающей с Иисусовых ступней. Порочность отражается в растекшейся воде, а лик у бывшей грешницы преображен раскаяньем глубоким и прощеньем ТОГО, чьи ноги ей позволили омыть.

– Так, значит, прав я! Мужу расскажи, как Леонардо, сам великий Леонардо, искал натурщика для «Тайной Вечери»! Не год, не два – четыре года!

– Так в чем вы правы?

– В том, что у него все под рукой: вы – та натурщица, которую он ищет.

– Но я уж говорила…

– Дослушайте! Сначала Леонардо нашел натурщика для образа Христа, то певчий был, на хорах пел в соборе – юн, чист, красив. Он начал к «Тайной Вечере» писать эскизы, но не мог закончить фреску без образа Искариота, предавшего ЕГО. Четыре года Леонардо не сделал ни мазка – искал, искал повсюду безуспешно. Через четыре года в подворотне приюта для бездомных он увидел натурщика для образа Иуды-предателя. То нищий был с расстроенным рассудком, с непреходящей жаждой умереть, изъеденный пороком и страстями: опухший нос, блудливые глаза, щепотка рыжей бороды и плешь. Едва увидел он творенье Леонардо, как, падши ниц, стал клясться, что уже позировал для этой же работы. Тут выяснилось, что служил он раньше в соборе певчим – юн был и красив. Но страсть к вину и женщинам лишила его всего: здоровья, голоса и места. Два образа: ОДИН для всех и – каждый для себя! Вот – антитеза! ОДИН взлетает – падает другой! ОДИН восходит, а другой грешит. И это все заключено в одном натурщике! Вот – антитеза! Вот почему мы вечно будем восторгаться шедевром, сотворенным Леонардо!

Незнакомец умолк, прыгнул в кресло и стал покачиваться в нем, бережно держа в руках букет из стебельков с шипами – это все, что осталось от роскошных алых роз. Тишина повисла в мастерской. И тут у Феодоры перехватило дыхание. Находясь на границе между сном и явью, она смотрела на заказчика, образ которого в кресле-качалке то проступал, то таял. Наконец он совсем исчез, и Феодора нервно вздохнула с коротким громким вскриком и проснулась окончательно.

†

Подушка была увлажнена – то ли от пота, то ли от слез во сне. Муж в испачканном красками костюме спал рядом. Феодора стала его будить: шевелить и трясти.

– Проснись, проснись, прошу тебя. Мне снился сон, где твой заказчик в маске ходил по мастерской, ругал Дали, критиковал и рвал твои эскизы, а Леонардо приводил в пример.

– Меня сравнил он с Леонардо? Это лестно, но он заказчик, и ему видней. А что хотел он?

– В том-то и проблема! Взывал к тебе и призывал тебя во мне увидеть обе ипостаси: святой и грешной.

– Святой и грешной?.. Он в тебя влюблен! Влюбился, как юнец, а ведь какой солидный!

– А маска для чего?

– Заказчик – значит казнь; по существу – палач. А палачи всегда носили маски!

– Ты шутишь! Но, поверь, мне не смешно. Не щекочи, мне вовсе не до смеха.

– Спи, спи! Смех – наилучшее снотворное влюбленным! Ха-ха-ха-ха…

Игорь так хотел спать, что разговаривал с Феодорой не открывая глаз, но она все тормошила его и тормошила. Тогда он, зная ее слабость к щекотке, и чтобы закончить эти, как ему казалось, глупые, бесконечные расспросы, стал щекотать ее. Очень скоро он довел щекотанием Феодору до икоты и конвульсий. Она, корчась от хохота, скатилась с кровати, а Игорь, как ни в чем не бывало, снова заснул.

Добравшись до столовой, Феодора выпила воды и почти успокоилась, как на глаза попал опавший букет роз, что Игорь хранил для эскизов. Она так порывисто схватила букет, что шипом до крови проколола палец. Зажав ранку, Феодора села за компьютер и в сердцах черкнула письмецо в блоге: «Ты, тот, который приходил ко мне во сне, мой муж мне говорит, что ты влюблен. Коль я действительно являюсь страстью, желанием твоим, то жду тебя сегодня после службы возле церкви. Одна. Без мужа, без машины. Жду… А в доказательство любви ты привези мне то, с чем приходил ко мне во сне сегодня ночью!!!»

3. Ослепление

В воскресный или предпраздничный день около церковных ворот после вечерней службы выстраивался коридор из просящих милостыню. Но была среда, и стояло всего несколько человек.