Прямой эфир (сборник) - Коллектив авторов
- Дата:20.05.2024
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Прямой эфир (сборник)
- Автор: Коллектив авторов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Артём Бочаров
Прямой эфир
© Грифон, 2011
© Бочаров А., составитель, 2011
© Е. Абросимова, Б. Дзгоев, оформление, 2011
* * *Друзьям
Правильная фамилия
Игорь Калмыков
Фамилия моя Калмыков.
Едем на машине с семьёй через Калмыкию. Попили в Элисте калмыцкого чаю с бараньим жиром, сфотографировались на фоне местных достопримечательностей.
Выезжаю из города. Над перекрёстком висит светофор, горит зелёный. Еду. И вдруг – сразу загорается красный, безо всяких там жёлтых или мигающих зелёных сигналов!
А за перекрёстком гаишник-калмык стоит, смотрит. У меня – магаданский номер, 49-й регион. Гость Элисты откровенно нарушает правила, непорядок! Довольный гаишник машет палкой. Останавливаюсь, выхожу.
Он мне:
– Ваши документы и пройдите в нашу машину!
Невесёлый, плетусь за гаишником. Тот неожиданно останавливается, поворачивается ко мне, отдаёт права:
– К вам нет вопросов!
И немногословно так, но доходчиво объясняет:
– С такой фамилией у нас можно ездить!
Я, конечно, благодарю служивого, забираю документы, иду, счастливый, к своему бусику. И тут:
– Одну минуточку!
Не прокатило, думаю, передумал!
Нет, не передумал, заботится человек обо мне:
– Переднее правое колесо подкачайте, а то совсем пустое оно у вас.
– Ага, – бодро отвечаю я и сажусь в машину.
Там вся семья сидит в напряжении, следит за событиями. Я им подмигнул – мол, всё нормально! – и в окно, по-свойски уже, спрашиваю у гаишника:
– А где здесь дорога на Ставрополь?
Он рассказывает подробно, показывает: поезжай, мол, сюда, повернёшь туда… Потом выходит на дорогу, останавливает весь транспорт, что движется на зелёный свет, а мне показывает жезлом своим полосатым – путь свободен!
Ну, я и поехал на красный.
Через пару минут жена окончательно пришла в себя, и задумчиво так говорит:
– А не переехать ли нам жить в Калмыкию?
Чистюля
Ирина Беликова
За большим окном красивого автобуса, бегущего по Садовому кольцу, проносилось летнее солнечное утро 67-го года. Там, за окном, москвичи и гости столицы в светлых одеждах, никуда не торопясь, фланировали по тротуарам улицы Чайковского. В преддверии наступающего зноя они предупредительно освежались мороженым и шипучкой в автоматах «Газированная вода». Всего за одну копейку аппарат выдавал полный стакан прохладной минеральной воды. За три копейки – с сиропом.
Но не о газировке и даже не о мороженом думала сейчас трёхлетняя Ариша, сидя рядом со своей бабушкой Полей на мягком диванчике в том самом красивом автобусе, что катил по Садовому. Открыв рот, она во все глаза смотрела на стоящего рядом высокого негра. Тогда это было вполне себе политкорректное слово – негр. В то время в стране пролетарского интернационализма никто и подумать не мог, что самого обычного представителя негроидной расы нужно называть как-то иначе, мудрёнее. Каким-нибудь там афро-американцем, например, или афро-европейцем.
Аришка видела чёрного человека первый раз в своей недолгой пока жизни и теперь пыталась постичь природу такого необычного цвета кожи.
Оказалось, интерес был взаимный. В свою очередь иностранцу приглянулась симпатичная голубоглазая девочка с белокурыми кудряшками, падающими на плечики. Он присел на корточки, взял ребёнка за левую руку, и, белозубо улыбаясь, напел Арише простенькую песенку, наверное, что-то из своего далёкого африканского детства. Глаза и рот у девочки открылись ещё шире. Мужчина сделал «козу-бозу», потрепал Аришкуза плечо, пожал на прощание правую руку и шагнул к двери – на площади Маяковского ему надо было выходить.
Девчушка проводила необычного дядю взглядом, а потом, опустив кудрявую голову, стала внимательно рассматривать свои ладошки, которые только что побывали в чёрных руках незнакомца. Видимо, что-то её там смутило, потому что Ариша вдруг стала энергично вытирать обе ладошки о платьице, словно хотела убрать с них невидимую грязь. Проведёт пару-тройку раз сверху вниз, посмотрит сначала на руки, потом на дядю, и опять за своё.
Бабушка Полина Григорьевна растерялась, покраснела и, опустив глаза, тихо извинилась перед негром за внучку. А тот рассмеялся, сказал, что ничего, мол, это же – ребёнок, подмигнул Аришке и вышел из красивого автобуса с большими окнами.
Москву накрывала жара.
Боевая ничья
Дмитрий Чернусь
Это было время, когда в дефиците были… шахматы. Да-да, те самые – Е2–Е4 которые. Купить их было нереально, в спортмагах были шашки, домино, эспандеры, клюшки для русского хоккея, сатиновые трусы, лыжные ботинки, а вот шахмат не было. Да и откуда им было взяться, когда из каждой фортки неслось-рычалось: «Я кричал: “Вы что там, обалдели?! Уронили шахматный престиж!..”».
А я шахматы не то что любил, я бредил ими. В предпубертатном таллинском детстве в пионерлагере «Двигатель» в сеансе одновременной игры я упустил победу над самим Паулем Кересом, имея две крайние пешки против голого короля. Но, наивно полагая, что в шахматах, как и в шашках, клозет – победа, поставил гроссмейстеру пат.
Пару лет назад на студии «Правда-продакшн» я обыграл какой-то супер-дупер-компьютер, с которым никто даже ничейку сгонять не мог (спросите у Миши Гобалаева, бас-гитариста «Мегаполиса»),
Я не знаю теории, но если мне без потерь удаётся выползти из дебюта, играю, как в кино революционер Камо в картишки.
А в Москве 1974 года я чертил на столе (оказавшемся антикварным) доску, вырезал из бумаги фигуры и разбирал партии Корчного с Карповым. Кто не болел за Корчного против Карпова, пусть плюнут мне в лицо! Вся лично мне известная страна болела именно за него.
Но, впрочем, песня не о том, а о любви… К шахматам, конечно!
Мой тогдашний отчим Виноградов Дмитрий Александрович, поэт-переводчик, бонвиван и светский лев, называемый в непростонародии Митечка, в шахматы играл посредственно. Я давал ему ладью…
Да, у нас ведь появились шахматы! Какие-то старинно-навороченные подарил нам Митечкин друг, у которого Митечка по совместительству увёл мою маму, художник-реставратор (официально) и антикварный делец Богословский.
И вот сидим мы с Митечкой на Луговой, это посёлок дачный по Дмитровскому шоссе. Ждём маму, в шахматишки режемся. Я уже отыграл свою ладью и будёновской лавой нёсся на чахлые Митечкины бастионы. Вдруг бравурно просигналила машина у ворот (я такую ещё не скоро увижу на просторах столицы – Land Rover тех лет), и, дыша духами и туманами, впорхнула моя ослепляюще красивая мама в обрамлении статного красавца Бори, хозяина вышеозначенного транспортного средства, и его дамы сердца. Митечка положил своего короля баиньки и ехидно так прошипел:
– Ты дяде Боре сыграть предложи…
Из машины досталась берёзковская коробка с заморским выпивоном-закуроном и номенклатурной жратвой. Дело в том, что Митечка, будучи сыном Ольги Ивинской, которой её гражданский муж Пастернак завещал валютные вклады, имел пухлые книжицы чеков серии D, курил сигареты Pinacle, пил джин Beefeeter. А ещё Митечка блуждал по матримониальной жизни в трёх женских соснах, коими были актрисы Катя Васильева и Таня Лаврова, ну а третья, как вы, друзья, понимаете, была моя дивная, неповторимая, непревзойдимая мама – Чернусь Стелла Петровна, простая советская барменша из непростой советской шашлычной «Антисоветская».
Мне позволили выпить джина с тоником. Ну не «Солнцедар» же с поселковыми охламонами пить мальчику из приличной семьи!
Митечка заговорщицки подмигивает, предложи, мол, дяденьке сыграть!.. А дяденька тот на кого-то поразительно похож, вот только на кого – не упомню.
Ну, в общем, я и предложил. Дядя Боря посмотрел на меня так, будто я предложил ему разлучить меня с ректальной невинностью – презрительно-хищно.
– Видите ли, мой юношеский друг, – сказал мне дядя Боря. – Я в шахматы играю только на деньги, и очень большие!
– Десятка! – выпалил я неосторожно.
Этой самой десятке я только вчера приделал ноги из кармана Митечкиных Super Rifle. Митечка и ухом не повёл, у него этих денег было, как у дурака – махорки!
– Ну что ж, сумма немалая, – ощупав фигуры, произнёс дядя Боря. – Приступим!
Я всегда проигрываю абсолютно все жеребьёвки.
Дядя Боря пошёл Е2–Е4. Я не нашёл ничего остроумнее, как процитировать Высоцкого:
– Сделал ход с Е2 на Е4, точно как с Таймановым. Так-так… – и поставил коня на С6.
– Скорее это было со мной, в Рейкьявике. Я хоть и бывший, но всё же чемпион мира! – сказал дядя Боря, теперь уже точно Спасский, выставив вторую пешку на D4.
Я вернул коня на место и предложил ничью, которая и была принята без аннексий и контрибуций на втором ходу.
А Митечка потом долго ехидничал – Сирота (это прозвище у меня было такое) играет только по червонцу и только с самим Спасским.
- Зеленый луч - Коллектив авторов - Русская современная проза
- Магаданский синдром. Ироническая проза - Владимир Данилушкин - Русская современная проза
- неВЕСЕЛЫЙ КРУИЗ - Вардан Шолинян - Русская современная проза
- Ешь. Читай. Худей! 7 простых правил, как лежать на диване, есть, читать и худеть - Зоя Богданова - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Студенту жизни на заметку. Том 3 - Коллектив авторов - Русская современная проза
- Мне снился сон… - Ирина Глебова - Русская современная проза
- По ту сторону (сборник) - Георгий Каюров - Русская современная проза
- Ты – моя половинка - Елена Вернер - Русская современная проза
- Зайнаб (сборник) - Гаджимурад Гасанов - Русская современная проза