Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов

их место тут же занимали другие2350.

Наконец, Иван очнулся от длительного оцепенения и выслал к Полоцку бояр Бориса Шеина и Федора Шереметева, но те, увидев, что все дороги к городу перекрыты вражескими заставами, заняли крепость Дриссу (Сокол) и, как могли, препятствовали Баторию запасаться провиантом. Против них выступили полки Радзивилла и Глебовича. Русские воеводы не рискнули дать им открытый бой. Они так и просидели в Дриссе, наблюдая за падением Полоцка. Впрочем, раскисшие от дождливой погоды дороги вряд ли позволили бы им близко подойти к месту штурма.

Полоцк сдался Баторию 30 августа 1579 г. после долгой борьбы и кровопролитной осады. Воеводы и епископ Киприан, смертельно боявшиеся Ивана Грозного, решили взорвать замок, но их же собственные ратники помешали этому предприятию. По приказу Батория город очистили от трупов, наполнявших его улицы. Ратников, отказавшихся перейти в польское войско, Баторий милостиво отпустил2351.

Штурм Сокола

Обещанием больших денег король Стефан уговорил венгерских ратников подобраться к Дриссе и зажечь ее дубовые стены. Пожар разгорелся с неимоверной силой. «Россияне тушили огонь; но вдруг запылали многие…здания», весь город превратился в сплошное кострище. Пять или шесть тысяч защитников Дриссы «сделали вылазку; бились долго; уступив наконец превосходной силе, обратились назад, а немцы вместе с ними втеснились в крепость».

Началась ужасная рубка, так как русские опустили на стенах железные решетки и преградили неприятелю отступ. Старый полковник Вейер, служивший у Батория, впоследствии утверждал, что никогда ему не приходилось видеть такого множества трупов, лежавших на одном месте. (Видно, что не довелось ему быть при взятии Казани.) Противники кромсали друг друга в пламени, задыхались и горели. Но вот немцы и венгры взломали заграждение, вбежали в город и получили большой численный перевес. Русские понесли огромные потери: боярин Шеин был убит, а с ним положили свои головы 4 тысячи ратников; Шереметев с малым числом дворян попал в плен2352.

Н.М. Карамзин пишет, что «в остервенении злобы немцы, терзая мертвых, исказили трупы Шеина и многих иных россиян»2353. Однако не будем спешить с их осуждением и посмотрим, что было дальше.

No comment

Защитники Дриссы, – вернее те, кто от них остался, – выслали к Баторию парламентеров. Венгры, мечтавшие о разграблении города, покончили с ними на месте2354. На другой день переговоры возобновились. Баторий обещал всем защитникам сохранить жизнь и свободу. Он предоставил им право выбора: поступить на службу к полякам или уйти в Москву.

«Большая часть избрала возвращение в отечество и к своему царю, – пишет Рейнгольд Гейденштейн и добавляет далее: – Замечательна их любовь и постоянство в отношении к тому и к другому; ибо каждый из них мог думать, что идет на вернейшую смерть и страшные мучения. Московский царь их однако пощадил, или потому что по мнению его они были вынуждены к сдаче последней крайностью, или потому, что он сам вследствие неудач упал духом и ослабел в своей жестокости»2355.

Стефан Баторий был гуманным правителем и человеком слова, но совершенно иначе смотрели на дело многие из его солдат. Венгры намеревались ограбить русских пленных. Баторию пришлось приложить «величайшее старание, чтобы они не подверглись обидам». Стоя на крепости, король лично «смотрел на уходивших; когда же один солдат, надеясь в толпе остаться незамеченным, стал некоторых грабить, то король бросился на него и прибил его. Такой поступок короля внушил неприятелям большое уважение к нему; чем больше до сих пор милость, верность (данному слову) неизвестны были людям, находившимся в крайнем порабощении, тем больше удивлялись они в нем этим добрым качествам»2356.

Каково же было удивление баториевых солдат, когда в крепости они обнаружили несколько трупов немецких ратников, которых московиты умертвили в страшных мучениях. Эти люди были заживо сварены в кипящих котлах и сидели в них со связанными за спиной руками и изрезанными животами2357. Не знаю, как Баторий защитил бы русский гарнизон, будь эти тела обнаружены заранее? Впридачу добыча, найденная в крепости, оказалась гораздо меньшей, чем можно было ожидать, особенно в сравнении с молвой о ее богатстве2358.

Защита Сокола стала ярким пятном на фоне глубокого уныния царских войск. Однако не все русские ратники были готовы жертвовать жизнью за батюшку-царя. Рейнгольд Гейденштейн, например, описывает случай, как москвичи, стоявшие гарнизоном в Туровле, едва догадавшись, что Полоцк взят штурмом и находится во власти короля, бросились бежать через задние ворота и покинули крепость, защищать которую остались одни только царские воеводы2359.

Проигранная война

Вслед за Полоцком и Соколом Баторий в короткое время овладел городами: Красным, Козьяном, Ситною, Туровлем и Пещердой. Князь Константин Острожский вторгся в Северскую область и завоевал ее до Стародуба и Почепа. Оршанский староста Кмита, действуя по своей воле, напал с ополчением на Смоленскую область и сжег около двух тысяч селений. Иван же в это время, словно парализованный, стоял неподвижно в Пскове.

Завершив фазу активных действий, Баторий решил заняться устройством в Полоцке административных и духовных дел. В городе был выстроен обширный православный храм, в котором нуждались многочисленные прихожане.

Не стоит этому удивляться. Еще Сигизмунд-Август в 1563 г. обнародовал привилей для Великого Литовского княжества, в котором уравнял в правах католиков и православных. Действуя в том же духе, Баторий передал новый храм русскому епископу. Король понимал, как много значит религия в жизни обывателей, и не хотел настраивать против себя людей иной веры. Для католиков в городе выстроили собственный храм2360.

На этой примирительной ноте Баторий закончил поход 1579 г. и возвратился в Вильну. В декабре того же года Иван выехал из Пскова в Москву.

Зона бедствия

Массовое отступление русских войск из Ливонии, последовавшее осенью 1579 г., привело к тому, что эпическая война Ивана Грозного за «отчину» завершилась ростом в Ливонии неконтролируемой уголовной преступности. По крайней мере, так это виделось жителям Эстляндии, которых принялись опустошать, убивать и грабить царевы люди.

Эстонцы называли их «татарами», но тут были не только ногаи, черемисы или мордва, подходившие под это название, много было чистокровных русских: иногда даже местные батраки вступали в интернациональные отряды разбойников, искавших себе добычи в стране, лишенной порядка и покоя.

Эти самые «татары» убивали стариков, уводили в плен молодежь. «Они сходили с коней, обыскивали кусты и болота и криками спугивали людей, как спугивают дичь, и выгоняли их; но повсюду совершенно воздерживались от поджогов, для того, чтобы не видно было, откуда они идут, или куда направляются и где бы от них