Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

Тем не менее, туго стянутый клубок пламени взорвался прямо перед связанным из жердей щитом; тот моментально вспыхнул, легионеры с отменной проворностью бросились в укрытия. Воители Подгорного Племени разрядили самострелы, но едва ли кого-то задели.

— Давай, маг, давай! — надсаживаясь, заорал Сидри, поворачивая искажённое яростью лицо к чародею.

— Gakke!16 — выкрикнул кто-то из гномов, тыча рукою вниз.

Там, легко перешагивая через разбросанные и горящие жердины, мимо прижавшихся к стенам легионеров, шла женщина в небесно-голубом плаще, такого же цвета узких портах и короткой куртке. Тёмные волосы вольно разлились по плечам, на груди неестественно-ярко сверкала какая-то побрякушка.

Ондуласт судорожно сглотнул, чувствуя, как штаны оросила горячая струя.

Предательница Сежес.

— Никому он ничего уже не даст, — возвысила голос чародейка, отталкиваясь и воспаряя над землёй.

Сидри с проклятием выпустил стрелу, но промахнулся. Волшебница, как на крыльях, перемахнула стену, мягко опустившись на парапет за спинами Ондуласта и гномов.

— Ничего он никому уже не даст, — звучно повторила она.

Страх придал Ондуласту силы, хотя за миг до этого заставил постыдно обмочиться. С его рук сорвалась тёмно-фиолетовая спираль, словно змея, прянула точно в грудь волшебнице — и, вспыхнув, разбилась о яростное сияние, исторгнутое её нагрудным талисманом.

— Ну-ну, — неприятным голосом произнесла Сежес, резко разводя руки, словно собираясь обнять и гномов, и Ондуласта, и даже ближние башни городской стены.

Второе заклятье Ондуласта лопнуло, осыпав его и ближайших гномов снопом жгучих искр. Сородичам Сидри никто не отказал бы в смелости, они ринулись на чародейку со всех сторон — но лишь разлетелись кто вправо, кто влево, получая увесистые, но незримые оплеухи.

Ондуласт пошатнулся, сел, закрывая трясущимися руками лицо и завывая в голос. Он хотел жить, жить, жить!

— Убирайся отсюда, — услыхал он холодные слова Сежес. — Правитель Мельина не желает кровопролития. А теперь…

…За воротами Гунберга что-то ярко сверкнуло, повалили клубы почти невидимого в сгустившемся мраке дыма, и тяжёлые створки с грохотом рухнули, сорванные с петель. В проёме появилась Сежес, залихватски закинувшая конец плаща через плечо.

— Заходите, открыто! — громко и звонко крикнула она легионерам.

…Сидри с трудом приподнялся, очумело вертя головой — шлем на ней уже отсутствовал. Отсутствовал и топор, как, впрочем, и панцирь. А прямо над гномом нависал, напряжённо и зло глядя ему прямо в глаза, имперский легионер в полном вооружении. Доспехи высеребрены — значит, Сидри угодил в лапы Первому легиону, императорской гвардии.

— Itta, Ypud, — твёрдо сказал человек. «Вставай, гном».

Странно, почему они не связали мне руки? Ну, дураки, сейчас вы за это поплатитесь…

Вокруг зашевелились сородичи Сидри — у большинства, как убедился он, оказались надеты колодки. Верно, Сидри очнулся раньше, чем до него добрались.

Эх, мне бы сейчас Драгнир…

Я ведь держал его. Ладони помнят. Мы шли с запада на восток и никто не мог нас остановить. Малой дружиной мы опрокидывали легионы, а теперь — пойдём в цепях на рабский рынок?..

Откуда взялась мысль о рабстве, Сидри не знал. Может, именно от колодок, в которые легионеры деловито забивали его друзей?..

Гном взревел бешеным вепрем, выставив плечо, ринулся на ближайшего имперского солдата — тот ловко увернулся, наотмашь хлестнул Сидри копейным древком; гном взвыл, но на ногах устоял. Слепая ярость затуманила взор, он вцепился в рукоятку короткого, чуть изогнутого кинжала на правом бедре легионера, успел ощутить ладонью обточенную кость оленьего рога, и…

Спину между лопатками разодрала дикая боль. Что-то тупое и холодное всунулось туда, словно таран, пробивший крепостные врата.

Но, к счастью, это длилось недолго.

— И к чему это? — недовольно проворчал центурион, глядя на мёртвого гнома, застывшего лицом вниз в луже собственной крови. — Не мог угомонить иначе, Герний?

— Виноват. — Легионер стоял навытяжку. — Не хотел я его убивать, честное слово. Сам думал — тупым концом копья, а оказалось…

— За «оказалось» — таскать тебе сегодня трупы весь день до заката, — угрюмо бросил центурион. — В Первом легионе да такой позор! Не видел, чем бьёт, мыслимое ли дело!.. Вали с глаз моих, Герний.

— Слушаюсь!..

…Тело Сидри вместе с полудюжиной других бедолаг, не пожелавших сдаться или бросившихся на легионеров с голыми руками, отдали гномам Баламута — Император велел их хирду не вмешиваться в уличные потасовки, а заняться пленными и «достойным погребением» убитых.

…Мэтр Ондуласт трясся куда сильнее всем известного осинового листа, пока его вели по гунбергскому предместью. Город достался узурпатору почти без боя. Проклятая Сежес, набрав поистине великую силу, сокрушила городские ворота и смела защитников на ближайших к ним участках стены — штурмовые манипулы Первого и Третьего легионов без помех и потерь ворвались внутрь. Пока развернулись три сотни рыцарей, стоявших в «резерве», то есть спавших в городской ратуше, пока с других частей стены не подоспели дружинники — Серебряные Латы, словно хороший, остро отточенный клинок, успели прорваться к самому сердцу Гунберга, рыночной площади. Там, сомкнув щиты и выставив копья, осыпая филумами высыпавших рыцарей, из которых мало кто успел вскочить в седло и полностью вооружиться, они опрокинули защитников. Пробравшись боковыми улочками, в спину мятежникам ударили воины Третьего легиона, и к полуночи всё было кончено. Уцелевшие бароны, их дружинники и силком поставленные в пехоту арендаторы сложили оружие. Последние, впрочем, стали сдаваться, едва завидев наступающих легионеров.

Сдались не все маги, кое-где Серебряные Латы пустили в ход заветные «сборы» Сежес. Задыхаясь от кашля, катаясь по земле и раздирая ногтями грудь, чародеи попадали в плен точно так же, как и «добровольно сдавшийся» Ондуласт. Сейчас кутульский маг горько жалел, что не попал в следующую, ещё более желанную категорию — «добровольно сдавшийся, не оказавший до этого сопротивления».

Их вели кое-где выгоревшим посадом, деловитые пожарные команды из всё тех же легионеров вместе с жителями растаскивали обугленные брёвна.

Ондуласта сопровождала пара молодых и очень серьёзных магов, из сторонников Сежес, сразу ушедших вместе с ней, когда только решалось, можно ли иметь дело с «возвратившимся безумцем».

Миновали кучку воинов и простолюдинов, тушивших наполовину сгоревший сарай.

Ондуласт втянул голову в плечи. Ничего хорошего ему ожидать не приходилось.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});