Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

«Пирамида, — подумал Император. — Больше неоткуда. Что-то случилось там, и со мной, и с Сежес, что-то, опрокинувшее былые запреты. Что именно? — неважно. Почему мне так тепло? Откуда это? И почему защипало в глазах?..»

…В тайну они вынужденно посвятили троих: проконсула Клавдия, Кер-Тинора, капитана Вольных — и чародейку Сежес.

Именно волшебница-то и схватилась за голову, пока Клавдий церемонно, как ему казалось, поздравлял тихую и счастливую Дану.

— Что люди-то скажут! — вырвалось у Сежес. — Все ж знают, сызмальства приучены — не может быть детей у людей и Дану! У скольких благородных имелись наложницы из пленных, именно потому и заведённые! Решат, что… — Чародейка осеклась.

— Решат, что я «гульнула», как у вас толкуют, — безмятежно закончила за неё Сеамни. — Разбитые бароны заговорят о «бастарде» на престоле. О том, что Дану захватывают власть. Пойдёт новая смута. Верно, Сежес? Ты ведь именно это хотела сказать?

Чародейка смутилась:

— Ну, если говорить прямо, то…

— А только прямо и надо.

— Тогда чего ты добиваешься?! — не выдержала Сежес. — Новой смуты?! Простолюдины — это простолюдины! Легионерам сказали — гномы, мол, союзники, и им этого хватает, а кто станет умствовать, тому центурион пропишет действенное средство в виде засыпки или там чистки лагерных отхожих рвов! А пахарям ты этого не объяснишь! Они ещё поход Деревянного Меча не забыли, а им тут пожалуйте, наследник великой Империи — Дану! Люди, они ведь такие — в плохое куда легче верят. В твою, Сеамни, прости меня, ложную блудливость, про то, что повелителю изменяешь в ближайших кустах с притаившимся сородичем — поверят сразу, охотно, и свидетель не один найдётся!

— Таких — на осину, сразу и без разговоров! — не выдержал Клавдий.

Сежес безнадёжно махнула рукой.

— Вздёрни одного болтуна — его бред подхватят сотни. Не повесь ни одного, сделай вид, что тебя это не волнует — отрава пойдёт по умам, медленно, но верно. А уж повод восстать, не беспокойся, найдётся. Сейчас легионы охотно идут за повелителем, потому что он — против баронов и магов, а их простой народ ненавидит. А ну, как на престоле окажется… гм…

— Значит, наш долг — сделать так, чтобы повода восстать не нашлось, — железным голосом отрезал Император. — Мы, господа совет, ещё не победили. У нас впереди бароны в Гунберге и Остраге, за ними — Нерг, а за спиной — козлоногие. Притихшие, но надолго ли? А распоряжения я сделаю. Ты, проконсул, станешь первым регентом и Хранителем Престола. Ты, Сежес — вторым. Сеамни — императрицей-матерью. Править вам придётся втроём — печать я распилю натрое.

— Стой. — Глаза Тайде сделались совершенно темны и непроницаемы. — О чём ты… повелитель? — Она запнулась, чуть не назвав Императора запретным, ею самой придуманным именем. — Словно завещание пишешь. Какие регенты, какие соправители?!

— Перед нами — Нерг, — тяжело проговорил Император, избегая смотреть ей в глаза — такая боль таилась за тёмной бронёй. — Это куда хуже Кутула. А мне придётся идти первому.

— Почему?! — разом возмутились и Клавдий, и Сежес, и даже Сеамни.

Император молча взглянул в лицо и проконсулу, и чародейке — они отвернулись. Встречаться со взором своей Тайде он сам избегал.

— Башни Нерга страшатся куда больше, чем всей остальной Радуги, вместе взятой. И, боюсь, нас встретят не мальчишки и девчонки, только что из-за парты, а матёрые аколиты, вроде тех, что явились через дольмен. Могут, кстати, через те же дольмены и сбежать, если поле и стены останутся за нами.

— Не сбегут, — тихо сказала Сеамни, садясь и зажимая тонкие ладошки между колен. — Мы им нужны, и притом — живыми. Если б дело всё упиралось в то, чтобы нас убить… Это смогли бы сделать и ассасины Лиги.

Кер-Тинор, молчаливый и неподвижный, как изваяние, не выдержал — у Вольного вырвалось сдавленно-яростное «хмф!»

— Не обижайся, Кер, — виновато попросила Сеамни. — Но ведь это правда.

— Неправда! — вспылил капитан ближней стражи. — Лига, Серые — жалкие щенки! Они крали объедки с нашего стола, учили своих так, что половина ломала себе руки, ноги, а порой и шеи. Против Вольных они — ничто!

— Не горячись, Кер, — остановил его правитель Мельина. — Сеамни права, Нергу мы нужны живыми. Склоки внутри самой Империи всебесцветных занимают мало. А вот Разлом и всё, с ним связанное… какая сила, какая мощь пропадает бесцельно! Разве ж это достойно — изломать какой-то забытый всеми мир? Нет, в Нерге наверняка спят и видят себя оседлавшими Разлом, покорившими его и научившимися им управлять. Наверное, каким-то образом мы и впрямь связаны с той бездной…

Сеамни молча кивнула — она, похоже, быстро теряла интерес к подобным разговорам, как только изнутри неё раздавался ей одной слышимый голосок, говоривший с нею без единого слова. Даже если её Гвин заявлял, что пойдёт на штурм зловещей башни первым, словно простой застрельщик.

— Всё будет хорошо. — Император обнял Дану за плечи. — Я им нужен. Как и Сежес, как и ты. И потому они…

— Наш нерождённый сын им тоже понадобится, — тихо и убеждённо отозвалась Сеамни.

Клавдий глухо зарычал:

— Кровью умоются!..

— Не грози зря, храбрый проконсул, — покачала головой Сежес. — Ты не видел башни Нерга.

— А что там такого? Пять колец крепостных стен, одна другой выше? Рвы? Ловушки? Что?

— Ничего. Просто башня. — Сежес зябко повела плечами. — Высокая, пирамидальная. Гладкие стены.

— Ворота там какие? — деловито осведомился проконсул. — Сталь, дерево? Толстые? Какой подход, дорога какая?

— Там нет ворот, — криво усмехнулась чародейка. — Есть узкая дверца. Нас, если ты помнишь, доблестный проконсул, никогда не пускали внутрь. На отшибе выстроен специальный двор для гостей. Притом не отличающийся роскошью или особыми удобствами.

— О штурме самой башни станем думать, подступив к ней, — заметил Император. — Перед нами Гунберг. Клавдий, у тебя всё готово?

— Мой повелитель, — вытянулся проконсул. — Счастлив донести — всё поистине готово.

— Тогда начнём этой же ночью. Сежес! Сможешь сделать, что обещала?

Волшебница уверенно тряхнула волосами.

— Смогу, мой Император. Вчера ночью пробовала — тяжело, но получается.

— Тогда действуем, как условлено.

— Да, мой повелитель, — поклонилась чародейка.

* * *

Чародей в фиолетовом плаще нервно прохаживался по парапету гунбергской стены, то и дело принимаясь грызть ногти. Окажись здесь Тави, воспитанница Вольных, она, конечно, тотчас узнала бы старого знакомца.

Мэтр Ондуласт. Маг Кутула. Просидевший в Хвалине все главные события той страшной осени, опоздавший к штурму главной твердыни своего Ордена, не взятый его набольшими в их таинственную вылазку куда-то за пределы самого мира — и вот сейчас оказавшийся здесь, в окружённом Гунберге, да ещё и в компании с гномом!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});