Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс

свисток и спеть вполголоса небольшое заклинание:

                            Лирра-ла-лисса, я фея Мэдук!

                            Ветры небесные, туч повелители!

                            Пусть дуновенья волшебного звук

                            Вызовет Твиск из Щекотной обители,

                            Пусть ее ветер несет мне навстречу,

                            Пусть она вспомнит о дочери вдруг,

                            Пусть отзовется, и я ей отвечу,

                            Лирра-ла-лисса, принцесса Мэдук!

Робко повторив эти слова вслух, Мэдук глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, извлекла дрожащий звук из травяного свистка и пропела заклинание.

На первый взгляд ничего не произошло. Посмотрев по сторонам, Мэдук спросила у гнома:

– Может быть, я что-то напутала?

Из-за поросли наперстянок послышался тихий голос:

– Ты правильно повторила заклинание. – Красотка-фея Твиск выступила вперед: грациозное создание с развевающимся шлейфом бледно-голубых волос, перевязанных ниткой сапфиров.

Потрясенная и восхищенная, Мэдук пролепетала:

– Неужели я ваша дочь?

– Прежде всего, – деловито сказала Твиск, – каким образом ты согласилась заплатить Зокко за услуги?

– Он хотел, чтобы я поцеловала его в нос. Я сказала, что мне нужно посоветоваться по этому вопросу.

– Совершенно верно! – заявил гном Зокко. – В свое время я обеспечу предоставление надлежащих рекомендаций, и дело будет в шляпе. Вопрос не нуждается в дальнейшем обсуждении.

– Будучи ее матерью, рекомендации предоставлю я, что избавит тебя от лишних трудов, – возразила Твиск.

– Для меня это не составит никакого труда! Я достаточно изобретателен и сообразителен.

Твиск пропустила его возражения мимо ушей:

– Мэдук, советую тебе подобрать комок земли и предложить его этому пучеглазому уродцу со следующими словами: «Зокко, мой символический дар оплачивает, целиком и полностью погашая любую мою задолженность перед тобой ныне и присно и вовеки веков, в этом мире и в любых других мирах, в любых вообразимых и невообразимых отношениях, каждую из услуг, предоставленных тобой мне, по моему поручению или от моего имени, фактических или вымышленных, в пределах любых измерений и пространств, а также за их пределами».

– Какой вздор, какая чушь! – вспылил древесный гном. – Мэдук, не обращай внимания на бестолковую синеволосую распутницу – как тебе известно, мы уже обо всем договорились.

Твиск лениво приблизилась на несколько шагов, и Мэдук смогла рассмотреть ее получше: прелестное, неподражаемо очаровательное создание с бледно-голубой шевелюрой и кожей кремового оттенка. Глаза феи, такие же, как у Мэдук, сияли чудесными мечтательными небесно-голубыми озерами, способными утопить рассудок любого влюбчивого мужчины. Твиск обратилась к дочери:

– Должна отметить, в качестве любопытной подробности, что Зокко знаменит похотливостью. Поцеловав его в нос, ты оказалась бы у него в услужении, и вскоре тебе пришлось бы целовать его, по приказу, совсем в других местах, не говоря уже о прочем.

– Подумать только! – удивилась Мэдук. – Зокко казался таким обходительным и покладистым!

– Он умеет прикидываться.

Мэдук повернулась к гному:

– Я посоветовалась по поводу задолженности. – Она подобрала комок земли: – Вместо того чтобы целовать ваш нос, я вручаю вам этот символ моей благодарности. – Невзирая на писки и стоны протестующего Зокко, Мэдук продекламировала формулу, рекомендованную феей.

Древесный гном раздраженно бросил ком земли в сторону:

– Бесполезный символ! Не могу его съесть, у него и вкуса-то никакого нет! Не могу его надеть, он не годится даже как сувенир, который можно было бы повертеть в руках, вспоминая несколько приятных минут!

– Помолчи, Зокко! – посоветовала Твиск. – Твое пошлое нытье всем осточертело.

– В дополнение к символическому подарку, – продолжала Мэдук, – и несмотря на ваши жуткие намерения, я действительно благодарна за то, что вы устроили мне встречу с матерью. Не сомневаюсь, что она испытывает такие же чувства.

– Еще чего! – воскликнула Твиск. – Я и думать о тебе забыла! Зачем, кстати, я тебе понадобилась?

Мэдук не на шутку обиделась:

– Я хотела с тобой повидаться! Мне говорили, что ты умерла.

Твиск покровительственно рассмеялась:

– Нелепое заблуждение! Во мне жизнь бьет ключом, а порой и переливает через край.

– Это сразу заметно! Сожалею о своей ошибке, мне сообщили ложные сведения.

– Именно так. Тебе следовало бы не принимать на веру все, что тебе говорят. Но теперь ты знаешь правду, и я могу вернуться в Щекотную обитель.

– Подожди! – взмолилась Мэдук. – Я твоя родная дочь, и ты меня только что встретила! Кроме того, мне нужна твоя помощь!

Твиск вздохнула:

– Как так получается, что всем всегда нужна моя помощь? Чего ты от меня хочешь?

– Я заблудилась в лесу! Два разбойника убили Пимфида и украли моего пони Тайфера! Они за мной погнались и страшно меня напугали – меня они тоже хотели убить и даже обзывали щуплой рыжей сучкой!

Твиск осуждающе уставилась на дочь, не веря своим ушам:

– И ты стояла, опустив голову, пока тебя безнаказанно оскорбляли?

– Ничего подобного! Я убежала как можно дальше и спряталась.

– Тебе следовало напустить на них осиный рой! Или укоротить им ноги, чтобы у них ступни росли прямо из задниц. Или превратить их в ежей – это проще простого.

Мэдук смущенно усмехнулась:

– Если бы я знала, как это делается!

Твиск снова вздохнула:

– Я пренебрегла твоим образованием, это невозможно отрицать. Что ж, раз теперь представилась такая возможность, начнем восполнять это упущение сию минуту. – Фея взяла принцессу за руки: – Что ты чувствуешь?

– По мне пробежала дрожь, с головы до ног! Очень странное ощущение.

Твиск кивнула и отступила на шаг:

– А теперь сложи большой и указательный пальцы, вот таким образом. Прошептав «Фвип!», повернись в сторону того, кто причиняет тебе неудобство, и вздерни подбородок. Попрактикуйся на Зокко.

Мэдук сложила большой и указательный пальцы:

– Вот так?

– Правильно.

– А теперь – «Фвип»?

– Именно так.

– И вздернуть подбородок – вот так?

Зокко испустил отчаянный вопль и подскочил в воздух, повиснув на высоте человеческого роста и быстро перебирая ногами.

– Ай, ай, ай-йи! – кричал гном. – Опусти сейчас же!

– У тебя получилось с первого раза, – одобрила Твиск. – Обрати внимание на то, как он машет руками и семенит ступнями, словно танцует. Это заклинание называют «подергунчиком» или «пляской гоблинов».

Мэдук разжала пальцы, и Зокко свалился на землю, выпучив сине-зеленые глаза:

– Прекратите эти проказы, немедленно!

– Прошу прощения, Зокко! – лукаво извинилась Мэдук. – Кажется, я слишком высоко вздернула подбородок.

– Мне тоже так показалось, – заметила Твиск. – Попробуй снова, но без усердия, с пренебрежением.

На этот раз Зокко повис в воздухе на высоте не больше собственного роста, а его жалобы стали менее пронзительными.

– Прекрасно! – похвалила Твиск. – У тебя заметна врожденная склонность к маленьким хитростям нашего племени.

– Я научилась слишком поздно! – помрачнела Мэдук. – Бедняга Пимфид валяется, мертвый, в придорожной канаве, и все из-за того, что мне не терпелось побывать на флохаметской ярмарке.

Твиск беззаботно махнула рукой:

– Ведь не ты убила Пимфида?