Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов

сражениям, всё же это были всего лишь отроки.

Рутгер сглотнул подступивший к горлу комок, и хрипло заговорил, на ходу подбирая нужные слова:

– Сегодня мы хороним наших товарищей, сложивших головы вдали от Родины, в жестокой сече с неизвестным и страшным врагом. Бессмертный Тэнгри призвал их к себе, и ранее ушедшие герои с почётом встретили их у Священного Очага. Говорить, что мы их никогда не забудем – лишнее. Никто из нас и так не забудет героев, благодаря каким, мы все остались жить. За одну ночь они сделали для страны Лазоревых Гор гораздо больше, чем кто-нибудь может сделать за всю свою жизнь. Мы не гоняемся за какой-то призрачной надеждой найти убежище Древних Богов. Мы обязательно его найдём, и вернёмся в родные горы, чтобы на Красной Стене Храма Бессмертного Тэнгри выбить имена павших героев. Их подвиг будет гореть в наших сердцах, и их имена будут жить в веках!

Воевода хотел воодушевить воинов, как-то поддержать их, и дать понять, что не всё кончено, что они, не смотря на трудности, смогут выполнить волю военного вождя, и вернуться домой в лучах неувядающе славы. Похоже, что ему это удалось. Он заметил, как отроки подтянулись, их глаза заблестели, и спустя мгновение, строй, взметнув вверх оружие, выкрикнул:

– Слава героям!

Павших воинов похоронили в братской могиле, вместе с их оружием, в доспехах, как и подобает, как виги из века в век хоронили своих товарищей. Для тризны оставалось ещё чуть-чуть вина, и в жертву Бессмертному Тэнгри был принесён один из немногих уцелевших волов. За столом, наскоро сооружённом из двух разломанных телег, собрались все, кроме двух дозорных, но теперь не было слышно смеха и шуток, как это бывало раньше. Все напряжённо молчали, прятали друг от друга глаза, и как будто боялись нарушить гнетущую тишину.

Стальной Барс не знал, как разрядить обстановку, и так же подавленно молчал. Все знали и чувствовали, что это не по обычаю. В последний путь павших героев провожают с песнями, славящими их подвиг, смехом, чтобы его услышали у Очага Бессмертного Тэнгри, уставленным яствами столом, и чашами, наполненными самым лучшим и дорогим вином. Сейчас этого ничего не было. Не было песен, не было смеха, вино было щедро разбавлено водой, и никому не хотелось веселиться. Все едва осознавали, что остались живы после безумно-жестокой ночи, и ощущали в себе только смертельную усталость, хватающей на многие сотни воинов.

– Что пригорюнились, виги? – Поднялся Сардейл, оглядел всех тяжёлым взглядом, и неожиданно хлопнув Анди по плечу, задрав голову к небу, закричал так громко, что оглушил всех сидящих за столом: – Бессмертный Тэнгри! Мы отдали тебе своих лучших воинов! Какой знак ты пошлёшь нам?! Куда попадут наши друзья?!

Анди вздрогнул, потом вдруг, словно очнулся от сна, огляделся, и, засмеявшись, чистым, ровным голосом запел какую-то древнюю песню на незнакомом языке. Скоро к нему присоединились все россы, и над холмом, над каменными плитами, разнёсся многоголосый, хмурый, навевающий какую-то необъяснимую тревогу, мотив.

Рутгер не понимал ни слова, но едва прикрыв глаза, под впечатлением песни он снова видел ночь, оскаленные, жуткие морды, кровь, и то, как умирают воины из его отряда. Сердце опять сжала боль, и он, пытаясь избавиться от неё, открыл глаза, и, качнувшись к Аласейа, спросил:

– О чём они поют?

– Это очень древняя баллада. В народе россов она передавалась из поколения в поколение, и сохранилась в первозданном виде. С тех пор наш язык немного изменился, но слова песни остались звучать так же, как и при Древних Богах.

– Так про что же эта баллада?

– Что-то про чёрного ворона, и про воина не желающего стать его добычей. – Царь россов немного помолчал, и спросил с надеждой глядя прямо в глаза воеводе: – Как ты думаешь, мы увидим дракона? Сбудется ли моя мечта?

– Не знаю. – Пробормотал Рутгер, но тут же поправился: – Надо спросить об этом Эрли! Она же ведьма, и может заглядывать в будущее! К тому же мы всё ещё на Проклятых Землях, и я думаю, что шанс есть. Меня сейчас заботит совсем другое.

– Мутанты? – Росс понимающе кивнул. – Дракон их, конечно, напугал, но пройдёт какое-то время, и они снова попробуют на нас напасть. Надо быстрее уходить с этой земли. Лурфар мне говорил, что он знает путь.

– Знает путь? Откуда? У него есть карта только Хранителя Очага Бессмертного Тэнгри, и насколько я знаю, Проклятые Земли отмечены на ней белыми пятнами.

Аласейа улыбнулся:

– Дело не в этом. Лурфар знает направление, и кое-что из того, что ему удалось почерпнуть из записок купцов, торговавших с северными странами с далёкого юга. Библиотека Храма Тэнгри воистину обитель драгоценнейших артефактов. Их путь проходил гораздо восточнее, и теперь мы можем немного свернуть.

Стальной Барс поднял голову, всмотрелся в далёкие холмы, еле слышно шумящие рощи, отделённые друг от друга невидимыми отсюда ручейками, и уверенно произнёс:

– Когда-нибудь человек придёт в эти места, и останется навсегда. Здесь будут построены города, вспахана земля, и заколосятся нивы. Мне кажется, здесь людям будет хорошо.

– А как же мутанты?

– А что мутанты? Они будут истреблены. Там, где живут люди – не место исчадиям ада.

– Почему же? Если они созданы природой, значит, они имеют такое же право на жизнь, как и человек. Неужели нельзя как-то мирно жить, и сосуществовать?

– Не знаю. – Рутгер нахмурился. Нет, это невозможно. Как можно жить по соседству с мутантами? А как же воины, что они убили? Как те, кого они ещё убьют? Твари совсем не похожи на разумных существ, и у них нет сходства ни с одним животным, существующим под солнцем! Они жаждут крови и убийства, так неужели человек должен это безропотно терпеть? Говорят, что в глубокой древности люди поклонялись богу, призывающему к терпению, и непротивлению злу. Так, и где теперь те люди? Что с ними стало? Они погибли в огне Апокалипсиса, а у тех, кто выжил, появились новые боги, призывающие к отмщению, и уничтожению врага. Такие боги кровожадны, требуют жертв, но, по крайней мере, они хоть справедливы, и говорят людям, что за пролитую кровь, надо платить только кровью. Прощают только слабые – сильные мстят.

* * *

На следующее утро все единогласно решили отправляться в путь. Сардейлу всё-таки удалось расшевелить воинов, и до наступления темноты за неуклюжим столом наконец-то зазвучали песни и смех. Вино хоть и было разбавлено водой, но это