Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010 - Дмитрий Дмитрий

Дмитрий Каралис: Борис Натанович, с каким чувством встречаете эту дату?

Борис Стругацкий: Со смешанным. Дни рождения я люблю, а юбилеи — нет.

Д. К.: Нет ли разочарований в том, как развивается земная цивилизация, как развиваются события на Земле?

Б. С.: Ничего такого уж неожиданного в масштабе человеческой истории, по-моему, не происходит. Впрочем, время наблюдения так ничтожно мало в названных масштабах, что и выводы сколько-нибудь серьезные я бы делать не рискнул. Полжизни прожили под угрозой ядерного коллапса цивилизации, худо-бедно — перемоглись. Теперь — угроза организованного терроризма в глобальном варианте. Тоже, я полагаю, переможемся. Проблема определена, вполне однозначна, ясно сформулирована — с такими человечество справляться умеет.

Д. К.: Что тревожит более всего? Что вы не приемлете категорически?

Б. С.: Времена категорических суждений и безусловной нетерпимости давно миновали. Но ложь, особенно официальную, освященную государством, ненавижу, пожалуй, по-прежнему. И боюсь. Потому что любая несвобода построена именно на лжи и на невозможности эту ложь опровергнуть.

Д. К.: Что радует?

Б. С.: Непрекращающиеся пока, к счастью, приступы здоровья — как общественного, так и личного.

Д. К.: Хотелось бы вам что-то изменить в своей жизни, если бы вдруг представилась такая фантастическая возможность? Например, написать нечто, от чего в свое время отказались? Или, наоборот, не писать того, что написано и издано?

Б. С.: Нет, ничего такого в голову не приходит. Мы писали книжки получше и похуже, но ничего такого уж «непростительного», от чего хотелось бы сейчас откреститься, ухитрились не написать. И закончили (слава богу, успели) практически все самое «серьезное» из того, что было задумано. А значит, «что выросло — то выросло». И ладненько.

Д. К.: Какое собственное произведение кажется вам сегодня наиболее актуальным?

Б. С.: «Хищные вещи века», наверное. Во всяком случае, это, видимо, и есть наше ближайшее будущее. Причем в самом лучшем случае! О худших вариантах и думать не хочется.

Д. К.: Что вы читаете? Какие книги, прочитанные за последнее время, понравились больше всего?

Б. С.: Я давно уже перестал быть квалифицированным читателем. Я читаю много, главным образом фантастику, но по обязанности, а не из удовольствия. И практически ничего не перечитываю. Член нескольких литературных жюри, участник питерского семинара писателей-фантастов, главред литературного журнала — всё это даром не проходит. Десятки и десятки, а может, сотни романов и рукописей ежегодно приходится прочитать, и вынести по ним определенное суждение, и «приговорить» к той или иной судьбе… Правда, читаю я все-таки лучшее, отборное, те самые «десять процентов Старджона», которые только и оправдывают само существование художественной литературы. Не уверен, впрочем, что существование это нуждается в каком-то оправдании. С чего бы это вдруг? «Пипл хавает». Слава Богу, в стране несколько десятков вполне достойных и даже отличных писателей. И они — радуют. И особенно приятно, что последнее время вкус фантастики распробовали (мама говорила: «раскуштовали») многие и многие мастера мейнстрима — крепкие «реалисты», отнюдь себя фантастами не считающие, но пишущие прекрасную фантастику на радость знатокам и ценителям.

Д. К.: Согласны ли вы с утверждением, что человечество испытывает кризис конструктивных гуманистических идей и философия консюмеризма, расширенного потребления ведет человечество в тупик, а быть может, и к катастрофе?

Б. С.: Относительно кризиса судить не берусь. Что же касается «философии потребления», то сейчас, по-моему, ничего более действенного в идейном багаже человечества просто нет. Об «антиидеях» разной степени людоедства я не говорю, хотя есть среди них, к сожалению, и весьма пассионарные тоже. Именно эта философия построила нынешний мир потребления, именно эта философия наиболее близка и понятна миллионам, именно эта философия движет научно-технический прогресс вот уже добрых два века и продолжает двигать, и конца этому что-то не видно. Что ж… Мы в XX веке навидались разных «движителей прогресса»: расовая теория, классовая теория, разнообразные «измы» с нечеловеческим лицом. Может быть, пора успокоиться? Может быть, пусть будет все-таки каждому — свое? Потребитель пусть потребляет, предприниматель — делает деньги, творец — творит. Во-первых, это будет справедливо, а во-вторых, это совпадет с направлением «равнодействующей миллионов воль», а значит — с ходом истории. Минимум крови, минимум жертв и разрушений и никаких тупиков в обозримом будущем. Хватило бы только энергетических ресурсов на это благорастворение воздухов, а ведь может и не хватить!

Д. К.: Ваш семинар фантастической прозы, который вы вели более тридцати лет с 1974 года, дал целое поколение писателей. Почему вы отказались от руководства им?

Б. С.: Я стал стар и болен. Отказываюсь понемногу от всех дел, ради которых надо выходить из дому. Теперь вот настала очередь и семинара. Это печально, разумеется, но я уверен, что семинар сохранится и без моего непосредственного участия. Остался мощный костяк «драбантов», старых солдат семинара, знающих о нем всё и прекрасно понимающих, зачем он нужен — этот дискуссионный клуб, где каждый участник ставит себе цель писать хорошо и все отличаются друг от друга только представлениями о том, что такое «хорошо» и как именно это надлежит делать. До тех пор пока сохранится у молодых потребность в таком клубе, сохранится и семинар.

Д. К.: Каково издательское будущее ваших дневников, намерены ли вы, например, соединить их с дневниками брата Аркадия?

Б. С.: С нашими архивами энергично и много работают. Регулярно выходят сборники «Неизвестные Стругацкие», основанные на разборе черновиков, дневников, писем. Этим занимается так называемая группа «Людены» — замечательные знатоки и энтузиасты, много лет посвятившие изучению нашего творчества: Светлана Бондаренко, Владимир Борисов, Виктор Курильский, Юрий Флейшман, Алла Кузнецова, Вадим Казаков, Леонид Ашкенази, Владимир Дьяконов, Сергей Лифанов… Простите, ребята, если кого-то забыл упомянуть. Все вы — великие умельцы и даже подвижники, спасибо вам от всей души. Андрей Молчанов только что закончил книгу «Братья Стругацкие» — такого о нас еще не писали. Она тоже в значительной степени основана на дневниках, переписке, воспоминаниях друзей и знакомых. Так что необходимости в специальном издании наших рабочих и тем более личных дневников я не вижу. Все эти материалы уже пошли в ход.

Д. К.: Традиционно: над чем сейчас работаете?

Б. С.: Традиционно: без комментариев.

Д. К.: Позвольте от имени читателей «НВ» пожелать вам доброго здоровья и светлого весеннего настроения! Мы вас любим и ценим!

Б. С.: Спасибо! Тронут.

(Невское время. 15.04.2008).

16 апреля 2008 г.

Где роман?! Нет романа! А что есть? Сплошная журналистика…

25 апреля 2008 г.

Живем с Белкой в Зеленогорске. С наездами домой. Топим печку, готовим еду, собираем сухие листья. Большую часть дня сижу за компьютером. Вечером хожу с Белкой гулять в лес. Она ждет моего вечернего побрякивания ключами до взвизгов, до радостных истерик. Ей нужна не свобода (участок большой), а внимание хозяина, моя дружба, которая во время прогулки бесспорна… «Вот, мы идем гулять! Хозяин ведет меня на поводке. У меня есть хозяин… Он меня любит». Примерно так я понимаю ее радость от прогулки.

Несколько раз в день слушаю приемник. Коробит от глупости молодых ведущих. Иных, словно от пивного ларька набрали.

4 мая 2008 г.

Несколько дней слушал радио «Маяк» и совсем озверел — написал фельетон «Затрендим вас всех!» Вот он вышел в «Невском времени»:

Давно замечено: чем громче хохочут артисты на сцене или экране, тем скучнее зритель. Та же закономерность наблюдается в радиоэфире. Ведущие передачи могут хохотать, хрюкать, улюлюкать, фыркать, завывать, хлюпать, журчать, чавкать, гавкать, издавать звуки: «Бл-бл-бл! Кхе-кхе-кхе! Тжи-тжи-тжи!» и даже включать пленку с хохотом группы поддержки, как это делают в некоторых телевизионных юмористических передачах, но если вам нечего сказать «городу и миру», то никакое самое громкое ржанье не поможет: слушатель пошлет радиостанцию вместе с ее ведущими подальше и найдет себе другую компанию.

…Оазисами нормальной внятной речи звучали только блоки новостей, сообщения о погоде и рассуждения некоторых «взрослых» гостей передачи. Крутилась карусель ведущих: Антон Долин и Дарья Субботина, Тутта Ларсен и Фекла Толстая, Катя Гордон и Дмитрий Глуховский, но творческая, так сказать, манера практически не менялась: мы затрендим вас всех, мы самые умные и гениальные. ‹…›