Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010 - Дмитрий Дмитрий

………………..

Лишь «Здравствуй, жизнь моя!» — оставлено в начале.

И «Я люблю тебя!» оставлено в конце.

7 марта 2008 г.

Наш асимметричный ответ независимости Косово Фрагмент

Балканы разыграны крапленой колодой ЦРУ. И вслед за краплеными игральными картами явятся новые географические карты Сербии с «американской дыркой», названной независимым государством Косово. И к этой дырке обязательно прилепится звездно-полосатый флажок военной базы США.

Что делать? Метать в адрес недавнего «доброго друга», «стратегического партнера» и хранителя наших денежных средств гром и молнии? Посыпать головы пеплом? Ни в коем случае.

Предлагаю нанести ответный асимметричный удар сразу в нескольких направлениях.

Для начала Луна, Аляска, Северный полюс и остров Сокровищ объявляются собственностью России.

Луна — на том основании, что мы первыми покорили ее, послав туда луноход — он до сих пор лежит в одном из лунных морей и ждет команды из ЦУПа. Тут и спорить нечего. А если начнут спорить — обвинить Америку в том, что ее астронавты с особым цинизмом свинтили с нашего лунохода колеса из ценного металла и сдали в металлолом. Просить Гаагский международный трибунал провести расследование и назначить следственный эксперимент с посещением места преступления. Предъявить Америке иск на 40 миллиардов долларов — по десять за каждое колесо. Плюс пятое запасное. За него 25 миллиардов. Но евро.

Далее. ‹…›

Такой дурью зарабатываю иногда деньги. При этом наживаю врагов. Враги и деньги в одном флаконе.

14 марта 2008 г.

Вышел Лев Аннинский в «Писательском клубе»: «Великая культура рождается от великого страдания». Он приезжал на Гатчинский кинофестиваль «Литература и кино». Редакция дала машину, фотографа, ездили в милую мне Гатчину.

На фестивале посмотрел фильм о Саше Соколове — он читает свои абсурдистские тексты. Велик и могуч наш язык — складные, ничего не значащие фразы. Но не пародия и не подражание. Словесная ткань, имитирующая смысл. Это не «Палисандрия» и «Не школа дураков», это другой Саша Соколов.

17 марта 2008 г.

М. Веллеру:

Дорогой Миша! Приглашаю в «Писательский клуб в Доме Набокова», который я с нового года веду. До тебя в этом формате были С. Альтов, драматурги Л. Разумовская и А. Образцов, Л. Аннинский, скоро выйдет беседа с Н. Коняевым о Пикуле и русской истории… Затем — правнук Достоевского и др. замечательные личности. Когда бы ты смог? Тему предлагай сам или вместе придумаем. Надо быть в будуаре матушки В. Набокова, у камина — таков формат. Но это не помешает нам позавтракать у меня дома в компании с отчаянной собакой Белкой.

Дима

21 марта 2008 г.

Б. Стругацкому:

Дорогой Борис Натанович! «Литературная газета» попросила меня сделать с Вами небольшое интервью под рубрикой «Алло, Вас беспокоит „ЛГ“!» Не откажите ответить на некоторые вопросы, которые я бы прислал. Причем, вопросы можем составить вместе: любые, хоть самые острые.

Заранее благодарен — Дмитрий Каралис.

От Стругацкого:

Дорогой Дима! Конечно, присылайте. Постараюсь ответить, особенно если это не слишком срочно.

Ваш БНС

Александру Яковлеву, «ЛГ»:

Дорогой Саша! С Б. Н. об интервью договорился. Подскажи, пожалуйста, когда сняли и при каком редакторе логотип М. Горького с «ЛГ», и в каком году восстановили? Очень нужно. Дима.

28 марта 2008 г.

Дел — выше крыши! Хлопотное дело — журналистика. Сегодня в «НВ» два моих материала, и гоню дальше.

Время Горького еще не наступило

140 лет назад в Нижнем Новгороде родился Максим Горький

…Знавший все мерзкие стороны русской жизни, Горький, тем не менее, верил в человека и восторгался его величием. ‹…›

В 1908 году в статье «Разрушение личности» Максим Горький писал: «Литература наша — поле, вспаханное великими умами, еще недавно плодородное, еще недавно покрытое разнообразными и яркими цветами, — ныне зарастает бурьяном беззаботного невежества, забрасывается клочками цветных бумажек — это обложки французских, английских и немецких книг, это обрывки идей западного мещанства, маленьких идеек, чуждых нам; это даже не «примирение революции с небом», а просто озорство, хулиганское стремление забросать память о прошлом грязью и хламом». Написано словно сегодня.

Но возможно, уже бродит по России будущий писатель — стихийный председатель союза всех униженных и оскорбленных, страстный обличитель общественных пороков. И, говоря словами своего великого предшественника, хождение это вызвано не стремлением к бродяжничеству, а желанием видеть, где я живу, что за народ вокруг меня? И не перевелись ли на Руси Соколы?

7 апреля 2008 г.

От А. Яковлева, «ЛГ»:

Дорогой Дима. Спасибо за Стругацкого. Только фотки уж больно куцые. Других нет? Успехов. АЯ

Яковлеву:

Фотки БНа — превьюшки. Выбери, и вышлем полнокровные. Или ты имеешь в виду нечто другое, композиционное?

Павлу Маркину, фотохудожнику:

Дорогой Паша, пришли мне, пожалуйста, фото Стругацкого № 9052 (в полном объеме и качестве из превьюшек — это для «ЛГ»). Володе Желтову в «НВ» — как он закажет. Дима

15 апреля 2008 г.

Сегодня 75 лет Борису Стругацкому.

Как выяснилось, мы с ним разных политических взглядов люди, но отношение у меня к нему самое уважительное. Причем разногласия выявились лишь в пореформенное время. В СССР, в начале перестройки, когда я пришел к нему в семинар, мы вряд ли могли видеть добро и зло по-разному.

Как говорил БН, они с братом свято верили в коммунистическую идею, и в их первых произведениях лучшее боролось с хорошим.

Позвонил, как водится, после двенадцати. Поздравил. Сказал, что в «НВ» интервью вышло. Завтра выходит в «Литературке». Поблагодарил за сотрудничество. Голос у БНа бодрый. Привет Аделаиде Андреевне! Здоровья!

Читаю много, но по обязанности

Накануне своего юбилея классик отечественной фантастики Борис Стругацкий стал гостем «Невского времени». С гостем беседовал ведущий Писательского Клуба — прозаик Дмитрий Каралис.

Книги братьев Стругацких, Аркадия и Бориса, более тридцати лет писавших в содружестве, вошли в золотой фонд российской литературы. «Страна багровых туч», «Гадкие лебеди», «Трудно быть богом»«, «Стажеры», «Пикник на обочине», «Сказка о тройке», «Улитка на склоне», «Жук в муравейнике», «Понедельник начинается в субботу», «Волны гасят ветер» — этими произведениями зачитывались генсеки и президенты, космонавты и школьники. Братья Стругацкие стали духовными лидерами нескольких поколений молодежи, их творчество дало мощный толчок развитию отечественной фантастики, породило огромное количество подражателей. Сегодня Борис Натанович Стругацкий отмечает 75-летие.

Дмитрий Каралис: Борис Натанович, с каким чувством встречаете эту дату?

Борис Стругацкий: Со смешанным. Дни рождения я люблю, а юбилеи — нет.

Д. К.: Нет ли разочарований в том, как развивается земная цивилизация, как развиваются события на Земле?

Б. С.: Ничего такого уж неожиданного в масштабе человеческой истории, по-моему, не происходит. Впрочем, время наблюдения так ничтожно мало в названных масштабах, что и выводы сколько-нибудь серьезные я бы делать не рискнул. Полжизни прожили под угрозой ядерного коллапса цивилизации, худо-бедно — перемоглись. Теперь — угроза организованного терроризма в глобальном варианте. Тоже, я полагаю, переможемся. Проблема определена, вполне однозначна, ясно сформулирована — с такими человечество справляться умеет.

Д. К.: Что тревожит более всего? Что вы не приемлете категорически?

Б. С.: Времена категорических суждений и безусловной нетерпимости давно миновали. Но ложь, особенно официальную, освященную государством, ненавижу, пожалуй, по-прежнему. И боюсь. Потому что любая несвобода построена именно на лжи и на невозможности эту ложь опровергнуть.

Д. К.: Что радует?

Б. С.: Непрекращающиеся пока, к счастью, приступы здоровья — как общественного, так и личного.

Д. К.: Хотелось бы вам что-то изменить в своей жизни, если бы вдруг представилась такая фантастическая возможность? Например, написать нечто, от чего в свое время отказались? Или, наоборот, не писать того, что написано и издано?

Б. С.: Нет, ничего такого в голову не приходит. Мы писали книжки получше и похуже, но ничего такого уж «непростительного», от чего хотелось бы сейчас откреститься, ухитрились не написать. И закончили (слава богу, успели) практически все самое «серьезное» из того, что было задумано. А значит, «что выросло — то выросло». И ладненько.