Victory значит победа - Tora-san

И здесь — то самообладание мужчины впервые дало трещину. Палочка в его руках дрогнула, яркий свет мазнул по глазам.

— А еще, что раньше я была знакома и с вами тоже?

Надо бы поосторожней, как бы человека удар не хватил…

— Не понимаю, что вы такое говорите, Виктория, однако я точно не был с вами знаком…

— С Викторией, может быть, и нет, но с Дейзи Эванс — наверняка.

Сейчас вид у Северуса был примерно такой же, как у Сириуса несколько часов назад, когда я ему прямо в глаза сказала…

При мысли о Сириусе у меня в горле образовался горький комок, помешавший мне нормально вздохнуть.

О господи… Я такая предательница… ничем не лучше Алекса…

— В каком смысле?

Я сморгнула слезы и посмотрела на шокированного Снейпа.

— В том смысле, что когда-то меня звали Дейзи Эванс. Звучит фантастично, не правда ли? Вы спрашивали, кто я на самом деле, так вот, отвечаю: я Дейзи Эванс, сестра Лили Эванс, то есть Поттер…

— Этого не может быть, Дейзи Эванс…

— Нет, не погибла, я же перед вами, — пожала я плечами и поглядела в окно: там шел усиленный снегопад, целая снежная буря, похожая на ту, что происходила у меня в душе. — Вы, наверное, хотите еще спросить: откуда я это знаю? — Я помолчала, ожидая ответа, но услышала только тишину, которая, впрочем, не помешала мне продолжить: — Вот отсюда, — ткнула пальцем себе в лоб. — Представляете, чего мне это стоило, вытащить на белый свет собственные воспоминания?

— И давно вам это известно? — деревянным голосом спросил Северус.

Не знаю, поверил он мне полностью, но явно не считал, что воспоминания можно сфальсифицировать.

— Нет, всего — то меньше месяца.

— Вероятно, для вас это явилось настоящим шоком, Виктория… или Дейзи?

— Несомненно, — кивнула я. — А той Дейзи больше нет, она погибла со своими родителями. Моими родителями… — тише добавила я, вздохнув.

Минуту или две мы пребывали в молчании. Возможно, Северус и дальше продолжал бы сидеть, разглядывая меня, если бы я не сказала, не отрывая взгляда от своих коленей:

— Извините, пожалуйста, но можно мне остаться одной? Тем более вас, наверное, Паркинсон дожидается…

Он, так же не говоря ни слова, поднялся и прошел мимо меня. Секунду я сидела неподвижно, потом обернулась.

— Спокойной ночи… Северус.

Снейп, дошедший до дверей, остановился и оглянулся. А я, слегка удивленная собственной дерзостью, не сумела спрятать улыбку и быстро отвернулась.

— Спокойной ночи, Виктория.

Почти неслышно открылась дверь, и он вышел в коридор. Госпиталь погрузился в ночную тишину.

Я еще немного посидела, глазея на снежную пелену за окном, и, скинув мантию, залезла под одеяло. Несмотря на разговор с Северусом, что-то пробудивший в душе, мне было так плохо, как не было никогда в жизни.

Что мне делать? Как исправить то, что я натворила?

Я отдала бы многое, только бы ничего этого не было… Если бы можно было вернуться назад… Если бы…

Как я тебя ненавижу, Алекс… Лучше бы ты не спасал меня тем августовским вечером, но не предавал…

Утро для меня продлилось до самого полудня, а затем плавно перевалилось через него. Я лежала с закрытыми глазами и притворялась, что сплю, хотя меня никто не навещал. Так не хотелось никуда идти, что-то делать, что с удовольствием осталась бы в Больничном крыле на неопределенный срок. Но понимала, что так бесконечно продолжаться не может. И поэтому, не дожидаясь, пока ко мне кто-нибудь не заявился, оделась и тяжелой походкой направилась к выходу. Мадам Помфри не пыталась меня остановить, лишь крикнув вслед, что если мне станет плохо, немедленно обратиться к ней. А мне и так было плохо, но она же не могла вылечить мою больную душу?..

По идее, сейчас должен был начаться обед, но в замке стояла тишина как в склепе. Ни шагов, ни голосов, никто не спешил в Большой зал по зову своего голодного желудка. В отличие ото всех мне очень хотелось есть, ведь со вчерашнего дня во рту у меня не было ни крошки. Но представив себя среди вполне счастливых людей, я почувствовала глухую тоску.

Входя в Гриффиндорскую гостиную, едва не столкнулась с Гарри, Роном и Гермионой.

— Вики! А мы хотели за тобой идти, — сказал Гарри, отступив назад.

— А я вот она, так что, не нужно больше никуда идти, — вяло сказала я. — И предупреждая вопрос: со мной все нормально.

По лицам ребят можно было прочесть, что они-то явно так не думают. Но противоречить мне не решились.

— Тогда пойдешь с нами на обед? — осторожно спросила Гермиона, словно опасаясь моего неудовольствия.

— Нет, идите одни.

И не глядя на них, пересекла пустую гостиную и взобралась на лестницу. Когда привела себя в порядок и переоделась в теплую одежду, в нерешительности встала у двери, терзаемая голодом и нежеланием находиться с людьми, которые не ведали, что творится внутри меня. А еще я боялась увидеть в глазах Сириуса презрение ко мне…

«Так расскажи ему, дурочка, — жалостливо сказал внутренний голос. — И будет значительно лучше, поверь мне.»

«А как же мои родные, как же Алиса? Что я буду делать, если… если…»

Прислушалась к голосу, может, чего еще дельного посоветует, но он молчал. В бессильном отчаянии я стукнула по двери кулаком. Кто мне подскажет?!

Внезапно дверь открылась и заехала мне прямо по лбу. Охнув, я схватилась за него.

— Вики! Прости, я не знала, что ты здесь! — виновато воскликнула Гермиона, протиснувшись в комнату.

— Ничего, Гермиона… — слабым голосом сказала я.

Отошла от двери и опустилась на ближайшую кровать.

— Прости… Давай посмотрю… — подойдя, кивнула на мой лоб Гермиона.

Я отняла ладонь и подняла голову.

— Кожа покраснела, а так вроде все нормально…

— Скоро голова моя расколется, как кокосовый орех, — пробормотала я, ощупывая лоб. — И нечем будем думать. Впрочем, — усмехнулась с горечью, — думать у меня не получается.

— Что? — удивилась Гермиона.

— Скажи, Гермиона, тебе когда — нибудь приходилось исправлять свои ошибки?

— Ошибки? Вроде нет…

— А рисковать своей жизнью, чтобы спасти чужую?

Гермиона посмотрела на меня так странно, что я не выдержала ее взгляда и вновь опустила голову, обхватив руками.

— Да, приходилось, не раз. Однажды мы с Гарри воспользовались хроноворотом, чтобы в прошлом исправить то, что произошло в будущем. Это было на третьем курсе, а на пятом наше сумасбродство едва не кончилось плачевно…

Из всей речи Гермионы за мой слух зацепилось одно — единственное слово.

— Хроноворот? — переспросила я, воззрившись на нее. — Это та самая штуковина, которую я нашла в комнате Регулуса? С ее помощью перемещаются во времени?

Почему это меня взволновало, я еще до конца не поняла. Ну и что, что хроноворот? Что мне даст это знание о нем?

— Да, — кивнула Гермиона.

— А как он у вас с Гарри оказался? Да еще на третьем курсе?

Гермиона немного смущенно улыбнулась.

— Хроноворот дала мне профессор Макгонагалл под свою ответственность для того, чтобы я бывала на всех уроках сразу. Ведь некоторые начинались в одно время, а я не хотела их пропускать…

— Ну ты гигант, Гермиона, — хмыкнула я, покачав головой. — Такая тяга к учебе бывает у одного на миллион. А каким боком здесь Гарри? И что вы там такое исправляли в пршлом, отчего в будущем никак нельзя было оставить все как есть?

Улыбка исчезла с ее губ, и девушка рассказала об их необычном путешествии во времени. Под конец мне стало нехорошо, я жутко разволновалась и, поднявшись, отошла к окну. Надеясь привести свои чувства в порядок, прижалась травмированным лбом к холодному стеклу.

Черт, почему все мысли сводятся к одному Сириусу? Он столько всего пережил, а тут еще я причинила ему страшную боль. Я бы с небывалым удовольствием перемотала все назад. Если бы у меня был хроноворот…

— Хроноворот… — тихо — тихо прошептала я, неотрывно глядя в заснеженную даль.

— Вики? — осторожно позвала Гермиона.

Я обернулась. Она была явно обеспокоена моим странным поведением.

— Гермиона, — как можно небрежнее спросила я, — а ты не знаешь, где тот хроноворот?

Она удивленно моргнула, не сразу переключившись на мой вопрос.

— Тот? А, ты имеешь в виду… Так он, кажется, у Сириуса… Ну да, точно, с того самого дня.

Мое сердце ухнуло куда-то вниз. У Сириуса… Судьба, рок, фатум, не важно, что, насмехается надо мной, как бы говоря: «Ничего у тебя не получится, совершила глупость, выпутывайся теперь сама».

Я натянуто улыбнулась Гермионе и направилась к двери.

— Ладно, у Сириуса так у Сириуса. Пойдем обедать, я очень есть хочу.

Большой зал был заполнен до отказа, видимо, не я одна была голодна как сто волков. Усевшись между Гермионой и Роном, я сделала вид, что меня здесь нет. Гарри, устроившийся напротив, тоже притворился, что больше всего его сейчас занимает обед, но я‑то чувствовала его настороженность. Кроме того, он смотрел то на меня, то на преподавательский стол, из можно было сделать вывод, что его тревога так же связана с крестным. А находился ли Сириус в зале, я не знала, потому что, прийдя сюда, тут же уткнулась в тарелку перед собой и не крутила во все стороны головой.