Victory значит победа - Tora-san

— Ты имеешь в виду злодея на букву «В»?

— Его самого. Странно как-то, ты не находишь, что ему что-то нужно именно от нас двоих?

Вздох вырвался из меня сам собой. Я предпочла бы вообще не упоминать Волдеморта не то что вслух, а мысленно. Потому что меня всякий раз передергивало, когда его образ вставал перед моими глазами. Надо хоть спасибо сказать, что он мне не снится.

Тьфу — тьфу, чтоб не сглазить…

— Странно… Но он ведь не знает, что мы с тобой…

С невольным удивлением мы с Гарри поглядели друг на друга. Надо же, я даже не задумывалась о том, что будет, если Волдеморт пронюхает о нашем родстве… Впрочем, и не хочу!

— Давай не будем об этом, — попросила я, меняя позу на диване. Гарри с готовностью кивнул и чуть ближе придвинулся ко мне. Я грустно улыбнулась и приобняла его за плечи. Он сделал довольное лицо, щурясь на оранжевое пламя. Вылитый кот на солнцепеке. — Почесать за ушком?

Я рассмеялась, когда Гарри изобразил недоумение.

— Ты почему-то напомнил мне кота. А кстати, какой у тебя анимагический облик? Случайно не кот?

— Нет. У меня противоположный от него облик. Между лисом и волком.

И правда, забыла об этом. Между лисом и волком — это потому что они оба относятся к семейству псовых? Почти как его крестный…

— А ты хотел бы быть кем из них?

— Не знаю. Жаль, нельзя выбирать, а то бы выбрал какую — нибудь птицу. К тому же, чтобы стать анимагом, нужно много времени. По крайней мере года четыре. Столько потребовалось Мародерам.

— Да, упорства было им не занимать. Но у них был еще и стимул. Я имею в виду Ремуса.

— Хорошие попались ему друзья, — согласился Гарри, слегка помрачнев. — Хорошие… Только с одним не повезло.

Мы ненадолго замолчали, наблюдая за огнем. Внезапно на диван вспрыгнул Гермионин Крукшенкс. Я вздрогнула, убирая руку с плеча Гарри. Кот, рыжий как то пламя, прошелся по коленям Гарри, потоптался, будто примериваясь, где поудобнее, но тут же прыгнул ко мне. Утробно мурча, он боднул головой мой подбородок.

— Эй, чудо, — строго сказала я ему, — ты не козел, чтобы бодаться.

— Он учуял в тебе родного человека, — улыбнулся Гарри. — Точнее, кошку.

— Мяу, — мурлыкнула я, погладив Крукшенкса по густой, нагретой шерсти. Он задрал ко мне курносую морду, блестя желтыми глазищами. — Точно говорят, кошки потусторонние существа.

Крукшенкс, не обращая ни на что внимания, разлегся у меня на коленях, лениво помахивая пушистым хвостом. Хотела бы я иметь такого же питомца…

— Вики, скажи, ты ведь останешься с нами? — вдруг спросил Гарри.

— Но я и так с вами, — сказала я, посмотрев на него удивленно.

— Не сейчас, потом, когда кончится… все это, — пояснил он.

— А… — чуть погодя сказала я. — Не знаю… Честно, не знаю, Гарри. Не думала об этом. Но, конечно, я тебя не брошу…

— И Сириуса. Вы же вместе, а раз вместе, то и жить будете вдвоем. Или я неправ?

— Прав. Конечно, прав. Куда я теперь денусь от вас?

— Ты говоришь об этом как будто неуверенно, — заметил он.

— До этого еще дожить надо, — вздохнула я, гладя жмурящегося от удовольствия Крукшенкса. — Может, это звучит пессимистично, но когда наступит такой день, возможно еще раз сто что-нибудь произойдет, отчего наша жизнь встанет верхтормашками.

Гарри спорить не стал, задумчиво уставившись в камин. В стеклах его очков отражался огонь, а в зеленых, делавшие их оранжевыми, глазах плясали крошечные костры.

Я снова потянулась к шее, но вспомнив, что кулона там нет, остановила руку на полпути. Ладонь мягко опустилась на спину кота.

— Гарри, ты случайно не видел нигде мой кулон?

— Кулон? Не видел… Ты его потеряла?

— Видимо, да. Не понимаю, куда он мог пропасть. Я его всегда носила, не снимая. А тут исчез куда-то…

Нет, конечно, снимаю, когда, например, хожу в ванную. И сегодня тоже… Хотя не помню, чтобы как раз сегодня снимала кулон… потому что его на мне уже не было.

— Впрочем, я, кажется, знаю, где он… — медленно сказала я. — В Больничном крыле. Наверное, Паркинсон порвала цепочку.

— Как это — Паркинсон? — не понял Гарри, поворачиваясь ко мне всем корпусом. — Что она делала рядом с тобой?

Я коротко обрисовала ему сцену нашего с Паркинсон столкновения. О Северусе предпочла умолчать.

— Вот тогда она, вероятно, и порвала кулон, а я не заметила.

— Странно… — сказал Гарри. — Для чего Паркинсон понадобилось у тебя что-то искать?

— Она разве скажет? Если только подлить ей в чай Сыворотку правды, как я предложила Сириусу. Правда, это относилось к прогулке этой же девицы к Запретному лесу…

— Знаю, — квнул он. — Кстати, Сириусу ты рассказала про ее ночные проделки?

— Н-нет… Забыла… Да мне не кажется это таким важным. Наверняка Паркинсон вздумала устроить мне какую — нибудь пакость из-за только ей одной понятных причин..

— А я не думаю, что это не важно. Тебе напомнить, что именно из-за нее сбежали Кэрроу? И что именно из-за нее ты попалась им в руки?

Это скорее из-за моей дурацкой привычки бродить по ночам, хотелось сказать мне, но не сказала.

— С ней тогда был Малфой.

— Тем более. Откуда ты знаешь, что он и сейчас с ней не проворачивает какую-то аферу?

Голос Гарри был напряжен и суров, и я не могла не проникнуться словами моего дорогого племянника.

— Ты как хочешь, а я расскажу Сириусу. И, надеюсь, ты не побежишь сейчас в Больничное крыло?

— Гарри, ты чего? — засмеялась я. — Отчитываешь меня как неразумную девчонку?

— Ну, я ведь беспокоюсь о тебе, — улыбнулся он тоже. — Тетушка.

С преувеличенным возмущением я протянула руку к диванной подушке. Гарри, засмеявшись над моей неуклюжестью из-за валяющегося у меня на коленях Крукшенкса, пересел чуть дальше. Он ловко поймал подушку.

— Это тебе не снитч ловить, — проворчала я, пытаясь согнать кота.

От однообразной позы, да еще с тяжелым животным на коленях, у меня затекли ноги. Крукшенкс делал вид, что не замечает мои жалкие потуги, и продолжал лежать, как ни в чем не бывало.

— Кис — кис, — позвала я его. — Крукшенкс, толстяк эдакий, сойди с меня.

Ноль реакции. Я с грустью подняла на Гарри глаза.

— Ты иди спать, поздно уже. А мне придется, как видно, переночевать здесь.

Тот сложил руки на груди и улыбнулся, наблюдая за моими попытками.

— Крукшенкс. — Кот даже ухом не повел. — Короста.

Крукшенкс неожиданно зашипел, сорвался с места и как метеор вознесся по лестнице. Я обалдело глядела вслед.

— Что это было? Какая Короста?

— Это единственное слово, которое он прямо — таки ненавидит. А означает оно кличку бывшего питомца Рона.

А… Вот оно что… Ну, я бы тоже невзлюбила такую кличку.

Я со скрипом поднялась, буквально не чувствуя под собой ног. Сделав шаг, едва не упала.

— Поможешь своей старенькой тете Вики дойти до лестницы? — попросила я, когда Гарри поддержал меня за руку. — Ах, где мои семнадцать лет? — добавила с ностальгической ноткой, вызывая у него приступ смеха.

— Я серьезно говорю!..

Наутро, сразу после завтрака я отправилась в Больничное крыло. На вопрос мадам Помфри, не случилось ли чего, ответила, что оставила здесь кое-какую вещь. Она тут же переключилась на свои дела. А я, не заморачиваясь поисками, призвала при помощи Акцио потерянный кулон.

Он действительно был в госпитале. Через секунду кулон лежал у меня на ладони, прилетев со стороны кровати, на которой я ночевала. Странно, но цепочка не была даже повреждена… Или это замочек был слабо закрыт? Впрочем, какая разница, кулон-то нашелся, чему я очень рада. И снова повесила его на шею, ощутив прилив облегчения и тоски по дому.

Когда смогу еще увидеть маму и обнять ее? Я даже не помнила, когда в последний раз говорила, как сильно ее люблю…

Просидев пару часов в библиотеке за компанию с Гермионой, мне неожиданно сделался несколько неприятен вид книги, пестревшей руническими знаками. Они превратились в непонятную мешанину и заплясали перед глазами. Я заморгала, отведя от раскрытой страницы взгляд. Надо беречь зрение, не то частые визиты в библиотеку на нем скажутся не очень хорошо. Да и неплохо было бы род занятий как-то чередовать, а то что я кроме книг вижу? Бумагу и карандаш, и все. Прогулки пошли бы мне на пользу, но уже второй день где-то в глубине затаился бессознательный страх. Вчера это я так, доказывала самой себе, что не боюсь, а на самом деле…

Я вздохнула и закрыла «Словарь Рун».

— Гермиона, тебе не хочется сходить во двор? — спросила с упоением читавшую рядом «Магические артефакты» Гермиону.

— Что? — пробормотала она, не сразу отрываясь от толстенной книги. — Сходить во двор?

— Да. Подышать свежим воздухом. А книгу потом почитаешь.

— Конечно, пойдем, — кивнула Гермиона, никак не выражая недовольство, что я вмешалась в ее священное «общение» с книгой.