Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

экономику в мгновение ока. Или в «заговор чарисийцев», чтобы купить контроль над каналом! Помоги нам Бог, если кто-нибудь из наших настоящих идиотов ухватится за эту идею! Шан-вей заплатит, и не надо париться!

Прескит кивнул, хотя и лелеял собственные сомнения на этот счет. Лично он считал, что экономика Сиддармарка находится в достаточно тяжелом положении, и возможность получения таких займов, которые получали Соединенные провинции — и продолжают получать — от чарисийских монархов, могла бы только помочь. Его инструкции от Теллесберга наводили на мысль, что Кэйлеб и Шарлиэн думают так же, но они также очень ясно дали понять, что решение о любых объявлениях остается за лордом-протектором. Он лучше всех знал свою страну, он был тем, кто боролся с лесным пожаром на земле, и было важно, чтобы они поддерживали свои сердечные отношения с Мейдином, особенно с такой неприятной реакцией на Чарис, которая начала проявляться в определенных секторах Сиддармарка.

Конечно, предложение Сиддармарку «Плана Армака» тоже могло бы немного повлиять на эту негативную реакцию, — размышлял он. — Но это не тебе решать, Малким. И правда в том, что, вероятно, сейчас нет хорошего способа справиться с этим.

К сожалению, пока кто-то не нашел способ справиться с этим, хорошо это или плохо, один из самых важных проектов после джихада полностью остановился.

В течение сотен лет Сэлтарский канал длиной в четыреста пятьдесят миль, соединяющий залив Силкия на востоке и залив Сэлтар на западе, переправлял грузы через Силкию, устраняя длительное плавание вокруг Южного Мыса и предоставляя великому герцогству богатый источник доходов. Причину было нетрудно понять, особенно для чарисийцев. Даже для парохода, способного поддерживать постоянную скорость в пятнадцать узлов и не зависящего от ветра и парусины, путешествие из Теллесберга в бухту Горэт при движении на запад занимало более двух месяцев — шестьдесят шесть дней, если быть точным, — несмотря на то, что две столицы находились менее чем в семи тысячах миль друг от друга по прямой линии. К сожалению, на пути вставал континент Ховард. Фактически, тот же самый пароход мог бы добраться до Горэта на два дня раньше, если бы он плыл на восток, чтобы добраться туда по окружности планеты.

Неудивительно, что Сэлтарский канал всегда считался важнейшим водным путем, но строители канала никогда не представляли себе взрывного роста морской торговли за последние пятьдесят или шестьдесят лет. Пропускная способность канала стала ограничением при обработке необходимого объема грузов за годы до начала джихада, и с тех пор ситуация только ухудшилась. Она могла бы значительно улучшиться, если бы в начале следующего лета открылась для движения железная дорога Сэлтар-Силк-Таун, идущая параллельно каналу. Тем не менее, даже эта дорога не смогла бы справиться с тоннажем, который уже хотели отправить люди, стремящиеся сократить утомительное, трудное путешествие между Теллесбергом (или Мэнчиром) и заливом Горэт — или в другом направлении, в Сиддар-Сити, если на то пошло, и этот тоннаж мог только увеличиться.

Менее десяти лет назад идея строительства канала длиной почти в пятьсот миль, способного пропускать морские грузовые суда, была бы сочтена безумием. Однако внедрение ливизита во время джихада и паровые землеройные машины, возникшие в вечно плодородных умах мастеров и инженеров заводов Делтак после джихада, изменили это. Никто не смог бы приступить к такому проекту сразу после джихада, потому что «паровые лопаты» и «дрэгондозеры» Делтака в то время были всего лишь концептуальными чертежами, даже не прототипами. Однако, учитывая послужной список герцога Делтака в достижении того, чего он намеревался достичь, все понимали, что это был только вопрос «когда», а не «если». И именно поэтому в 902 году в Силк-Тауне был подписан договор.

Было до боли очевидно, что что-то вроде канала Силкия станет желанным призом для любого жадного властелина. Все были слишком вежливы, чтобы упоминать такие имена, как Марис или Уэйсу, но казалось разумным позаботиться о том, чтобы держать от него как можно дальше любые цепкие пальцы. Это означало дать владельцам этих пальцев понять, как сильно по ним шлепнут, если они потянутся в его направлении, и лучший способ гарантировать это — сделать его строительство многонациональным проектом. Конечным каналом будет управлять независимый управляющий совет, но он будет принадлежать всем странам, участвующим в его строительстве, и они будут представлены в совете — и участвовать в его доходах — пропорционально их инвестициям в его строительство. Более того, их совместное владение послужило бы четким предупреждением тем более жадным душам, что они столкнутся с более чем одним врагом, если попытаются захватить канал.

Договор в Силк-Тауне предусматривал именно это: проект трех стран, финансируемый — и защищаемый — тремя государствами, имеющими в нем самые важные стратегические интересы: великим герцогством Силкия, империей Чарис… и республикой Сиддармарк.

На данный момент двое из этих трех партнеров были готовы приступить к работе. Третьего не было. Казна Сиддармарка была слишком истощена, чтобы покрывать только основные расходы республики. В ней, конечно, не было наличных денег, чтобы оплатить свою долю бюджета на строительство канала, а хаос на ее кредитных рынках означал, что она также не могла выпустить облигации, чтобы покрыть эти расходы. Это была одна из причин, по которой Прескит считал, что для лорда-протектора Хенрея было бы разумнее пойти дальше и публично объявить о плане Армака. Кэйлеб и Шарлиэн могли бы покрыть до трети республиканской доли бюджета за счет текущего производства месторождения Мория. Это ограничило бы даже их денежный поток, но они могли бы это сделать, и такое масштабное вливание капитала могло бы принести республике много пользы.

Но Мейдин опасался потенциальных негативных последствий, как довольно неэлегантно выразился Миллир, «вбрасывания» Плана Армака на кредитные рынки республики. Никто не мог предсказать точные последствия, а новый центральный банк лорда-протектора все еще был неопытным учреждением, которое только-только встало на ноги. До тех пор, пока он не будет уверен в его стабильности, сможет лучше оценить его способность управлять процентными ставками и ликвидировать недостаточно финансируемые обязательства, внезапный огромный приток внешнего капитала может фактически ухудшить ситуацию. И это даже не учитывало то, что один