Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

— Повелитель считает, что для штурма башни Нерга потребуется восемь легионов? — осторожно спросил новый командир Шестого легиона, Тарквиний Бесс, занявший место погибшего Гая.

— Надеюсь обойтись несколькими десятками воинов, — отозвался правитель Мельина. Слушатели дружно рассмеялись — слова Императора сочли удачной шуткой.

Император позволил себе лёгкую усмешку. Они не понимают. Он без колебаний положил бы все легионы под этой проклятой башней и сам бы лёг с ними, если б только знал, что это действительно спасёт людей и державу. А так — придётся гадать. Ведь нет никаких доказательств, что Нерг управляет вторжением козлоногих. Нет, они явно не союзники, всебесцветным никак не нужна победа козлоногих. Но им не нужна также и победа Императора. А нужен им хаос — если, конечно, смерти его, Тайде и Сежес и в самом деле не способны закрыть Разлом.

Как бы то ни было, пока Радуга сдерживает козлоногих — чудовищной ценой, но сдерживает! — он, Император, обязан сделать так, чтобы у Империи остался только один враг.

— Легионам — марш!..

* * *

Железные змеи ползли на север. Мельинское лето кончалось, уступая место золотой и тёплой осени. Козлоногие вяло шевелились за чертой, иногда продвигались вперёд то тут, то там, но прорываться то ли не торопились, то ли и впрямь действовала магия Радуги. Бароны бездарно теряли время; нового предводителя Конгрегации избрать так и не удалось.

Сдавшиеся чародеи держались по-разному. Кто-то просто мрачно шагал, затравленно озираясь и, похоже, всё время ожидая скорой расправы; кто-то начал робко улыбаться, осторожно осведомляясь, что нужно сделать, чтобы «вернуть расположение повелителя». Но только один волшебник, а именно Гахлан, из кожи вон лез, чтобы действительно вернуть оное «расположение».

Старый маг Оранжевого Ордена очень старался доказать свою полезность и искренность. Мол, он всегда был против этой войны и тщился с самого начала уговорить остальных пойти на примирение с Императором, поступившись своей непререкаемой властью; и не его вина, что чужие упрямство с твердолобостью не дали сим благородным намерениям воплотиться в жизнь.

Гахлан рассказал немало интересного о Нерге и жертвоприношениях: оказалось, что заклятья, коими так гордились остальные Ордена, Радуга получила из рук всебесцветных, изменив лишь самую малость.

— Что им надо, нергианцам? — спрашивал Император, едучи стремя в стремя со старым чародеем. — Гибели Мельина? Закрытия Разлома? Ты понял, маг?

— Повелитель, твой недостойный слуга неустанно размышлял и размышляет на ту же тему. Мне кажется — хотя доказать это я не сумею — что Нерг ищет способ подчинить Разлом. Не победить, не сдать ему Мельин — а именно подчинить. То же жертвоприношение, жертвой чего едва не стал повелитель… — Гахлан потупился, мол, стыд за содеянное не устанет терзать меня до самой смерти. — Нам пришлось поверить Нергу на слово. Ведь магические демонстрации — это именно демонстрации, ничего больше. Но мы поверили, повелитель. Я не снимаю с себя вины и не пытаюсь оправдаться…

По мнению Императора и, судя по выражению лица Тайде, Гахлан пытался проделать именно это.

— …однако строгих доказательств, что подобное… действо и впрямь поможет избыть сие бедствие, нам, Радуге, представлено так и не было, — продолжал старый маг. — Мы поверили, потому что очень хотели поверить. Ведь это так легко — переложить ответственность на других, в данном случае — на Всебесцветный Орден.

— Так ты думаешь, что оное жертвоприношение помогло бы Нергу получить большую власть над Разломом и его тварями?

— У меня пока нет лучшего объяснения, повелитель. Ведь судя по тому, что говорили нам всебесцветные, взрыв того кристалла в пирамиде и вбирание повелителем высвободившейся силы и впрямь создали некую загадочную связь между ним и проклятой бездной. Но вот что сделает с Разломом смерть повелителя — я, недостойный, сказать не в силах.

— Ничего не сделает, — раздражённо бросила Сежес. — Хватит болтать ерунду, Гахлан. Я не вижу иного способа, кроме как взять в плен и допросить с пристрастием верхушку Нерга.

— При условии, что они скажут правду, достославная. — Гахлан не забывал кланяться.

— Скажут-скажут, — процедила сквозь зубы чародейка. — Пусть они превратили себя невесть во что, но боли эти создания боятся, как и мы, простые смертные.

— Для начала их ещё надо пленить, — вступила в разговор Сеамни. — Вспомните тот дольмен. Похоже, верхушка Нерга вполне способна переноситься с места на место, открыв секрет древней магии тех мест.

— А что с нашими драконами, Гахлан? — спросила Сежес. — Когда я… уходила, Кутул и Солей как раз пытались навести там порядок.

— Ничего не получилось, — развёл руками маг Оранжевого Ордена. — Драконы все словно взбесились, и чем ближе подходили козлоногие, тем хуже всё становилось. Химмиради наложила на них сонные чары, до лучших времён, если они, конечно, наступят.

— Химмиради? Из Флавиза?

— Да, достославная.

— А остальные чудовища? Авлары, вампиры, оборотни? Всё прочее?

— Очень многое погибло вместе с Красным Арком, — вздохнул Гахлан. — Ещё немало, как известно достославной, мы потеряли вместе с главной башней Кутула.

— Но как же Флавиз и Солей? Они тоже имели внушительные арсеналы!

— Достославная… ты же понимаешь, что значит выпустить чудовищ, натравив их не на Дану или гномов с орками, но на людей!

— Управляющие чары слабели. — Сежес повернулась к Императору: — Радуга всегда уделяла много внимания подобным бестиям, надеясь обеспечить безопасность; но, когда пришло время, способные отдать правильные распоряжения маги оказались вместе со мной, лицом к лицу с козлоногими, а мальчишки-неофиты сплоховали. Тем не менее надо учитывать — кое-что у Радуги могло остаться, и сейчас это бросят против нас. Возможно. Не так много, как могли, но и это… доставит известные неудобства. В первую очередь, конечно, следует ждать оборотней и вампиров.

Император промолчал. Он представил себе резню возле башни Кутула, если бы защитники той выпустили на легионы орду верволков и упырей.

— Магия Радуги тоже слабела, но Семь… то есть Шесть Орденов не желали признаться себе в этом, — покаянно кивнул Гахлан. — Каюсь, я тоже приложил тут руку.

— Вот почему на Ягодной гряде маги пытались остановить легионеров обычными средствами, — пояснила Сежес.

— Благодарение всем великим силам, — уронил Император. — Много верных слуг державы и её храбрых воинов остались из-за этого в живых.

— Но много молодых нобилей и погибло, — осторожно заметил Гахлан. — Они тоже могли бы стать верными слугами…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});