Буря на Эльбе - Мириам Георг

от Клары, в этом не было никаких сомнений. Нельзя было ни дня терпеть такой риск в своем доме. С деталями он разберется позже, сейчас же нужно поговорить с Каем.

Дверь открылась, и Франц с облегчением поднялся, но, к его удивлению, в комнату вошла Лиза.

– Где Кай? – испуганно спросил Франц.

Лиза, смущаясь, сделала реверанс.

– Боюсь, я не знаю, мы не могли найти его весь день, – ответила она. – Я услышала звонок, и Агнес сказала…

Франц в ужасе застыл.

– Ты не можешь его найти? – прошептал он, дрожа всем телом.

– Клары тоже нет. Агнес сказала, что пока не стоит беспокоиться, мы хотели подождать и только что сообщили господам. – Она опустила глаза, а затем улыбнулась. – Может быть, они сбежали вместе? – заговорщически прошептала она.

Затем в комнату ворвалась Розвита, платье уже было наполовину расшнурованным, а волосы распущены.

– Когда же наконец придет Клара? Лиза, пожалуйста сходи за ней и скажи, что я ее жду?! – взмолилась она, – Я хочу принять ванну!

– Мне очень жаль, мадам. Мы должны были сказать вам раньше, но не можем найти Клару. Уже все обыскали, но она и Кай исчезли. Конечно, они скоро вернутся. Можно пока я приготовлю вам ванну? – спросила она.

Розвита застыла на месте. Медленно подняла глаза, и их взгляды встретились. Франц почувствовал, как земля разверзлась под ним. Как он падает все глубже и глубже, и ничто не может его остановить. Он знал, что больше никогда не увидит Кая.

Глава 7

Этот день начался обычно, как и любой другой. Позже Лили думала, что хоть кто-то должен был почувствовать, предвидеть. Должен был быть какой-то знак. Возможно, должен был грянуть гром, возвещавший, что скоро все изменится. Но этого не случилось. Просто в дверь позвонили.

Летний дождь барабанил по стеклам кирпичного особняка. Лили и Ханна сидели на диване в гостиной. Новый кукольный домик стоял перед ними, и Ханна сосредоточенно перебирала посуду в миниатюрном подвесном шкафчике.

– Только взгляни, здесь даже есть рождественская елка! – Взволнованная Лили приподняла украшенное дерево, чтобы лучше рассмотреть. – С настоящими шариками! И даже лошадка-качалка!

– Осторожнее, мама, не сломай! – Ханна с осуждающим видом быстро забрала у нее елку и вернула на место.

Лили невольно улыбнулась.

– Я же просто смотрю, – попыталась оправдаться она, но Ханна лишь покачала головой.

– Нет-нет-нет. Ты неуклюжая малышка, моя дорогая, – пропела она, подражая тону Мэри, которым та упрекала Ханну, когда та что-то роняла или просто была невнимательна.

– Хорошо, больше не прикоснусь, честное слово! – воскликнула Лили, подняв руки.

С широкой улыбкой Лили смотрела на свою дочь, которая так быстро росла: говорила все лучше, становилась все любопытнее, все внимательнее смотрела на мир. Генри, казалось, хотел сгладить их отношения, несмотря на то, что иначе, как холодные, их назвать было нельзя, и подарил Ханне этот искусно сработанный кукольный домик, привезенный специально из России. Лили никак не могла решить, как же она относится к подарку. С одной стороны, ей совсем не нравилось, что Генри пытается купить любовь Ханны. С другой, Ханна от подарка пребывала в искреннем восторге, да и сама Лили восхищалась тем, как любовно были обработаны детали обстановки. Даже миниатюрное пианино было!

Когда раздался звонок, они с Ханной как раз полировали крохотную мебель в спальне. Лили удивленно вскинулась, но Ханна, конечно же, не позволила такой мелочи отвлечь себя. Кто бы это мог быть? У них почти никогда не случалось незапланированных гостей.

Мэри вышла в холл, затем раздалось приглушенное бормотание.

– Прости, дорогая, я на минутку. – Лили поцеловала макушку Ханны и направилась проверить.

Женщина была невысокой и выглядела измученной. Ее одежда казалась бедной, но опрятной. Было заметно, что женщина приложила много усилий, чтобы выглядеть достойно. Она нервно теребила шляпку. Что-то в ней вызывало чувство тревоги. Лили знала эту женщину – видела ее раньше, но не могла вспомнить где.

Женщина, заметившая Лили, которая выглянула в холл, застыла. В тени лица было не разглядеть.

– Сюда, пожалуйста, я вас провожу. – Мэри тоже заметила Лили. – О, фрау фон Каппельн, не стоит беспокоиться, это к вашему мужу, – пояснила она с улыбкой.

Лили кивнула с облегчением, закрыла дверь и повернулась к Ханне.

«Откуда я знаю эту женщину?» – подумала она и села на диван. Почему-то ее види заставил Лили нервничать.

Генри сидел за столом, глядя перед собой и в никуда. Бумаги лежали повсюду: перед ним, на полу. Как будто кто-то бросил стопку бумаг, позволив им разлететься по всей комнате. Генри устало потер глаза и подумал о своих родителях и брате, которые сейчас расслаблялись на борту «Луксории», очевидно уже ощущая ветер Италии. Он скривился, ощутив горечь. Некоторым жизнь дается проще, чем другим. У него же было невпроворот работы: семинар по хирургии, который должен был дать ему ученую степень, словно бы ускользал от него. Студенты были умнее и целеустремленнее, чем он. Они были грамотнее его.

Уже дважды его ловили на ошибке, и ему приходилось краснеть. Он и прежде знал, что не блещет умом, что решающую роль в получении медицинской степени сыграли деньги его отца. Но то, что в итоге ему придется бороться за место под солнцем, Генри и представить не мог. Профессоры давили на него, да и ситуация дома была не лучше. Живот Эленор рос не по дням, а по часам, и ее прихоти росли в геометрической прогрессии. Она жаловалась на любую мелочь. Грудь Эленор набухла, появились боли в спине, вздутие живота, отекали ноги… Но хуже всего – кожа лица испортилась, и это сводило ее с ума. Будто этого было мало, но кожа на животе натянулась, как барабан, и появились голубоватые прожилки разрывов, похожие на белесые зигзаги молний. Эленор рыдала каждый день. Генри находил ее такой же красивой, как и прежде, возможно, даже красивее, потому что полнота ее не портила, но Эленор запрещала прикасаться к ней. Аренду квартиры, которую нужно было снять для Эленор, пришлось оплачивать из своего кармана. Так же, как и многое другое необходимое: колыбельку, одежду для новорожденного, игрушки, пеленальные принадлежности, мягкое постельное белье, соль для ванны… Список рос, преследуя его во сне.

Все, что он чувствовал сейчас к Лили, – чувство ненависти. Ненависть была так сильна, что душила его. Такое чувство можно испытывать только к тем, кто действительно для тебя что-то значит. Лили презирала его. Иногда он сам видел себя ее глазами и презирал себя. За это он ненавидел ее еще больше.

В этот момент раздался стук в