Буря на Эльбе - Мириам Георг

что такое возможно, но соглашение с Розвитой оказалось успешным. У него был Кай, внешне крепкий, счастливый брак, скоро у него будут дети. Чего еще можно желать?

Внезапно рядом с ним оказался Олькерт. Солнце, только что ярко и тепло освещавшее гавань, в тот же миг скрылось за тучами, и Франц невольно задался вопросом, управляет ли этот человек погодой.

– Мой дорогой! – Людвиг похлопал его по спине. – Прими мои поздравления.

Франц кивнул и не смог удержаться от усмешки.

– Спасибо, – ответил он. – Делаю все, что могу.

– Так и есть. Действительно, так и есть, – размышлял Олькерт. – От Розвиты я также слышу о тебе только самое лучшее. Моя дочь очень счастлива. Посмотри, какая она веселая.

Розвита теперь стояла в толпе женщин и позволяла любоваться собой, наслаждаясь вниманием. Олькерт опирался на свою трость.

– Я доволен тобой, – сказал он, и Франц возненавидел себя за то, что позволял так с собой обращаться.

– Спасибо, – вновь поблагодарил он. – Я думаю…

Затем Людвиг повернулся к нему и пристально посмотрел ему в глаза.

– Но есть еще кое-что. – Теперь его тон изменился.

Франц вздрогнул.

– Да? – спросил он, нахмурившись.

Олькерт сделал шаг ближе, наклонился вперед и прошептал:

– Ты ведь не думал, что тебе это сойдет с рук, мой мальчик. Правда?

В один миг шум толпы стал доноситься откуда-то издалека. Франц больше не воспринимал ничего, кроме глаз старика, стоявшего перед ним, которые, казалось, впились в него. Олькерт улыбнулся, но это была холодная улыбка, лишенная всякого тепла, затем похлопал его по плечу.

– Когда вернешься домой, тебя будет ждать сюрприз. А пока наслаждайся своим днем, мой мальчик. Ты должен наслаждаться счастьем, пока оно длится.

Бледный месяц висел прямо над кромкой воды в клубящейся дымке. В это время суток можно было видеть только мерцающую поверхность, река была как будто сделана из темного стекла. Под ним можно было спрятать все что угодно. Чарли подумал, что если дочери Эльбы не были к нему благосклонны, то у них уже было более чем достаточно возможностей показать это.

Он снял с себя одежду, оставил ее на берегу и пошел в реку по темному илу. Когда уже был достаточно глубоко, Чарли нырнул. Холодная вода сразу заполнила его уши, нос, рот, ворвалась в его мысли и на несколько секунд прогнала все заботы. Несмотря на свой страх перед темной водой, Чарли всегда любил купаться в Эльбе. Все рабочие делали это время от времени, это было быстрее, чем кропотливое мытье над тазом дома, и летом давало желанную прохладу. Но сегодня он пришел не просто искупаться.

Чарли медленно пошел обратно к берегу и вытащил рисунок Клэр из кармана своей рубашки. На мгновение его охватило чувство вины, когда увидел, как он смят. Он знал, что не должен был его разворачивать. Тем не менее ничего не мог с собой поделать.

– Пора, – прошептал Чарли, увидев ее лицо. Он хотел бы сказать ей так много, но не умел говорить громкие слова и за последние несколько дней понял, что предается грезам. И что этот образ из снов мешал ему жить.

Чарли не мог сжечь рисунок, не мог разорвать его. И уж точно не мог просто выбросить. Но он знал, что не может оставить его себе. Чарли медленно вошел обратно в реку. Показалось ли, или это подводное течение тянуло его ноги вглубь?

Когда вода стала доходить до груди, он дрожащими руками утопил в Эльбе образ своей великой любви.

Клэр медленно опускалась. Листок колыхался, дергался, изгибался в воде. Когда течение подхватило его и потащило за собой, Чарли в последний раз взглянул на лицо Клэр. Ему показалось, что ее рот раскрылся в испуганном крике. Чарли закрыл глаза. Когда он снова их открыл, Клэр уже не было.

– От тебя пахнет рекой, – тихо сказала Эмма, когда он вернулся в приют. Чарли присоединился к ней в смотровой комнате, где она в ступке растирала травы, и в изнеможении прислонился к ее спине.

– Ты купался? – Он чувствовал, что Эмма улыбается. – Почему не взял с собой Михеля?

– Мне нужно было побыть одному, – пробурчал Чарли, уткнувшись носом в ее волосы. – Послушай. – Он нежно взял ее за руки, Эмма отпустила ступку и с удивлением повернулась к нему.

Чарли посмотрел на нее.

– Я кое-что тут обдумал. Это, конечно, неожиданно. Но как насчет того, чтобы мы… вместе поехали в Ирландию?

Эмма в изумлении открыла рот, а затем покачала головой.

– Что? – спросила она и рассмеялась.

– Я скучаю по дому, – тихо сказал Чарли и почувствовал облегчение на душе, что наконец-то смог осознать эту мысль.

– Я никогда не признавался себе в этом, но музыка, воздух, море… Все это – часть меня. В последние несколько лет я пытался забыть это, заглушить, используя всевозможные средства… как ты знаешь.

Эмма смущенно кивнула.

– В Гамбурге я не прижился. У меня здесь даже нет жилья, все мои вещи помещаются в мешок. Может быть, потому что в глубине души знал, что не останусь здесь навсегда. Я думал, что никогда не смогу вернуться. В Ирландии меня ждут самые худшие воспоминания. Но также и лучшие. Моя семья мертва. Но я – нет. И хочу наконец… – Он колебался. – Снова жить.

Эмма хотела что-то сказать в ответ, но он перебил ее.

– Позволь мне продолжить, ладно? – тихо попросил Чарли, и она снова удивленно кивнула. – Ты здесь несчастлива. Ты не можешь нормально практиковать. В Ирландии было бы проще. Твоя мать скоро умрет. Это тяжело говорить, но мы оба это знаем. Мы могли бы попытаться забрать Михеля с собой. У него наконец-то будет семья, которой не придется его прятать. Как насчет того, чтобы начать все сначала? А ты… станешь моей женой.

– Что? – Эмма рассмеялась, но когда увидела, что Чарли не шутит, ее взгляд казался испуганным. – Но я… ты… – заикалась она.

Чарли спокойно смотрел на нее. Он точно знал, чего хочет. Никогда еще это не было для него так ясно. Впервые за многие годы он думал о будущем, о завтрашнем дне, о жизни, которую нужно не пытаться прожить, а наслаждаться ею. И он хотел провести эту жизнь с Эммой.

– Ты не можешь… Ты серьезно? – спросила она. Чарли кивнул.

– Чего еще ты ждала?

В голове Эммы все завертелось. Она никогда не думала, что снова найдет человека, который сделает ей предложение. И она так сильно его любила! Иногда сама с трудом верила в это. «Как это могло случиться?» – пронеслось у нее в голове.

Как могло произойти