Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря

Бунин сделал глубокий вдох, позволив говорить своему подсознанию, где вся речь его была уже накидана:

— Я всё же гражданин свой страны… Не мог иначе… Это долг каждого… Каждый поступил бы на моём месте также… Справедливость должна восторжествовать… — На одном дыхании просипел он в микрофон, а затем голова его снова повисла от бессилья.

— Понятно. — Подвёл к точке ведущий, переведя свой взгляд снова на камеру, затем продолжив: — Ещё один из зачинщиков успешно схвачен п-и органами для выяснения деталей незаконной а-и. Стоит отметить, что это единственный мужчина в компании радикального ф-о сообщества. Есть вероятность, что он играет не последнюю роль в организации. Оставайтесь с нами и следите за свежими подробностями.

— Спермабак во главе?! ВЫ СВОСЕМ ОХРЕНЕЛИ?! — Заорала повязанная баба, которую вели вслед за Союзом, но писать репортаж уже перестали. Слова женщины услышали только рядом стоящие люди.

В отделении Бунин провалялся весь остаток дня. Хоть для него всё закончилось самым счастливым образом (мужчину выслушали, потом допросили других женщин и пришли к выводу, что старик не имеет к м-у никакого отношения), но все процедуры были достаточно унизительными.

Сначала дозорного заставили помыться, подставив дряблое тело под шланг. Когда старик стал чистым, ему выдали робу, а его личную одежду пришлось выкинуть. «Уже не спасти» — пояснила одна м-а в форме.

Далее пошли допросы, где Союза сначала прессовали, считая, что он просто косит под дурачка, но потом до них дошло, задержанный и есть дурачок, но совсем иного свойства.

С ним начали говорить снисходительно. Полицейский, который его допрашивал, периодически улыбался, не в силах сдержаться. Союз переквалифицировали в свидетеля и потерпевшего.

Хоть свободу его и правоту более не ограничивали, но вот телевизор этого не знал. В вечерних новостях вышел репортаж с места событий, где на всю страну показывали лицо неправильно понятого. Сегодняшний день был действительно удивительным.

Мужчина в форме выслушал про взгляды старика. Он кивал ему, говорил, что такие люди нужны о-у, но всё же думал про себя: «неужели он настолько наивен и бескорыстен?» Как итог, офицер предложил довести Союза Демьяновича до дома, попросив считать этот жест, как извинение перед ним за такой конфуз. Седоголовый расстроенный Союз только кивнул. Всю дорогу он ехал на заднем сиденье молча.

У подъезда никого не было. Да и на детской площадке давно разбрелось всё хулиганьё. Дозорный заметил пару пустых бутылок от пива, да горсть бычков на земле под лавкой. Его руки неспешно собрали чужой мусор, который затем отправился в урну. «Неужели так сложно выкинуть?» — грустно задал он вопрос, как бы обращаясь к окружению, но отвечать было некому.

В подъезде перед телевизором, в своей каморке, сидел знакомый консьерж. Глаза его были прикрыты, но маленькие щёлки поблескивали от света экрана.

Когда Союз громыхнул дверью, глазки эти подпрыгнули, после снова сощурились, а когда старик узнал жильца, то окончательно расслабился. Мимика его сделалась неловкой, даже в чём-то виноватой. Бунин понял, вечерние новости консьерж не пропустил. Теперь старик думает, что Демьяныч принадлежит к группировке р-х ф-к, которые и сто лет назад не особо дружили с собственной головой, а теперь так вообще выступали клоунами мирового уровня.

— Смотрели новости? — Грозно спросил дозорный.

— А как же, смотрел…

— Меня видели?

— Видел… а как же…

— Так вот неправда это всё, про меня» Я, наоборот, а они…

— Я так и подумал.

— Неужели?

— Не сомневайтесь, все знают, какой вы человек.

— …

Союз не особо поверил мужчине, но всё же было приятно, что тот пытается его как-то поддержать. Или, по крайней мере, его слова выглядели как поддержка. Не думал ведь этот ветхий человек, что Союз мог бы наброситься на него, если вдруг тот сказал действительно то, что обо всём этом думает?

Поднялся дозорный на лифте. Тело его ужасно болело, из-за этого он сделался ещё медлительнее, не в силах совершать свои «молодецкие» приёмчики.

Приняв ещё раз душ и поужинав порцией супа, который предназначался на обед, он достал свой аналогично старый ноутбук. Открыл «ВСЕТИ». Выбрал диалог с некой Таможниковой Верой и начал писать:

СОЮЗ: Здравствуйте, дорогой мой друг! Уже поздний вечер. Скорее всего вы тихо сопите в своей уютной кровати с большим плюшевым медведем, которого я вам присылал на ваш адрес. Надеюсь, у «Иосифа» всё хорошо, и он не халтурит, согревая вашу прекрасную душу по ночам.

Пишу я вам не столько с конкретной целью, сколько просто соскучился по вашим буквам на своём экране, которые вы так умело печатаете мне, куда быстрее и грамотнее расставляя все знаки препинания.

Дабы хоть немного вас развлечь, расскажу вам два сегодняшних случая, которые приключились со мною по гражданской службе. Первая история больше походит на притчу о том, что будет, если взрослые люди и дальше не будут воспитывать высокую нравственность в своих детях. А вторая история связана уже непосредственно с этими же детьми, только повзрослевшими, потерявшими главный жизненный ориентир со всеми законами приличия и чести.

Я шел по улице недалеко от дома, как всегда, следя за порядком, приготовившись, если что, прийти на помощь к любому гражданину, которой мог оказаться в проблемной ситуации. Через дорогу, по мою левую руку, шла молодая женщина со своей дочуркой. Мать о чём-то громко болтала по телефону с подружкой, а её чадо топало рядом. Тут я и заметил, что этот маленький ангел совершает шалость. Девочка незаметно вытащила у матери некий (пока неизвестный мне) предмет из сумочки, который после благополучно выкинула в ближайшую урну. Женщина ничего не заметила, а на лице этого маленького дьяволёнка появилась та самая ухмылка непокорности и шалости.

Я тут же понял, нужно срочно вмешаться, ведь ребёнок мог вполне себе выкинуть действительно дорогую вещь или того ещё хуже — документ, на восстановление которого потом уйдёт уйму времени!

Рискуя жизнью, я перебежал оживлённую дорогу, чуть не попав под колёса. Но я не горжусь этим, наоборот, порицаю своё мелкое правонарушение, но оно было совершенно во имя доброго поступка, поэтому этот факт хоть немного, но оправдывает меня.

Когда я подбежал к маме и девочке, то взгляд первой поначалу выражал смятение и непонимание. Видите ли, с какой стати, ни с того ни с сего, подбегает какой-то мужчина, ожидая чего-то с выпученными глазами. Но ваш верный слуга сразу разъяснил этой даме в чём, собственно, заключается сие дело.

После объяснения, лицо женщины просияло в мою сторону, а вот дочка её получила самый суровый и грозный прищур. Затем эта маленькая дьяволица покорно (по