Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - Aris me

По щекам прокатились горячие слёзы. Нет, это был не страх. Чувство страха полыхало в ней, когда она наблюдала, как проклятье разъедает Теодора, а сейчас оно, подобно лесному пожару, прогорело, превратив всё внутри неё в чёрные угли. Ей просто требовалась ещё пара секунд, чтобы смириться. Она вдохнула полные лёгкие воздуха, надеясь насладиться последним мигом, небом, запахом ночного леса и осенней травы, но почему-то казалось, что всё пахнет гарью. У них нет никаких шансов. Малфой не должен был выходить сюда. Зачем он это сделал?

— Я вытащу нас, — шепнул он, обхватив её лицо ладонями и вытирая большими пальцами остывшие слёзы. — Слышишь?

Гермиона подняла глаза, встретилась затуманенным взглядом с его глазами и кивнула, больше для успокоения самого Малфоя, чем веря словам. Светлые волосы его чёлки уютно спадали на лоб, в полумраке он выглядел совсем мальчишкой, тем самым, из Хогвартса. Растерянным, заблудившимся и по-детски наивным. Она знала, что случается с членами Ордена, которые попадают к Пожирателям в плен.

— Всё будет хорошо, — Драко продолжал гладить щёки, прислонившись своим мокрым лбом к её. Его горячее дыхание щекотало кожу над верхней губой, и почему-то ей так глупо захотелось ему улыбнуться. Знаешь, Малфой, а я ведь по тебе скучала… Но вслух ничего произнести не успела, потому что Драко прижался горячими, сухими губами в отчаянном, голодном поцелуе, которому не суждено было случиться.

Потому что их обоих накрыла яркая вспышка, за ней ослепляющая тьма и тишина.

Комментарий к 23. Кто не спрятался

Атмосфера к главе: https://pin.it/2XNfLSQ

Видео-тизер: https://t.me/aris_gde_glava/106

========== 24. Кэрроу ==========

— Освободи меня.

Гермионе показалось, что голос Малфоя ей просто приснился. В голове клубилась такая сладко-ленивая дымка, будто бы она приехала на рождественские каникулы к родителям и сегодня было утро воскресенья. А значит, никуда спешить не надо. Грейнджер замерла, предвкушая, как вот-вот откроется дверь и раздастся бодрое мамино «Солнышко, вставай!». Она в ответ протянет «Сейчас», нащупает свои мягкие тапочки-зайцы и спустится на кухню, где на столе её будут ждать тонкие блинчики с кусочком жёлтого сливочного масла и кружка горячего чая. Но мама пока не звала, а значит, можно было спокойно поспать ещё пару минут. Гермиона повернула голову, пытаясь устроиться поудобнее, но вместо мягкой, тёплой подушки ощутила холодный деревянный пол. На голову словно вылили ведро ледяной воды. Лес, бессознательный Тео и Драко, стоящий на коленях.

Пожалуйста, пусть это окажется сном.

— Зачем? — второй голос абсолютно точно ей не снился и однозначно принадлежал Нотту, только звучал он как-то странно: слишком равнодушно, слишком холодно и в каждом звуке этого короткого «зачем» была слышна серая, сухая, как столетняя пыль, скука.

Ей показалось, что кровь в жилах вот-вот разогреется до температуры кипения. Где они и как здесь оказались? Гермиона аккуратно приоткрыла глаза, с трудом фокусируясь и мысленно повторяя себе три главных принципа аврора: осторожность, внимательность и чистый рассудок. Снова и снова. Она лежала на полу и твердила себе эти слова, как мантру. Её руки были скованы спереди, а спиной, судя по всему, она соприкасалась с Малфоем. Грейнджер чувствовала тепло чужого тела, и голос Драко звучал намного ближе, чем Тео, но увидеть их, не двинув при этом головой, не представлялось возможным. Стараясь не выдавать того, что она уже пришла в сознание, Гермиона незаметно покрутила руками. Больно. На запястьях ощущался тяжёлый металл. Наручники сидели плотно, и никаких шансов выскользнуть из них не было, даже если выбить себе большие пальцы. Слишком туго, а цепь, тянущуюся от наручников к стене, можно было даже не мечтать порвать. От предчувствия чего-то дурного по виску стекла холодная капелька пота.

— Освободи меня, — вновь повторил Малфой.

— Алекто сказала, что ты должен дождаться отца, Драко.

При упоминании Пожирательницы Гермиона замерла и вся обратилась вслух. Её удивило то, с какой необычайной нежностью Тео произнёс имя Кэрроу, и насколько сильно это контрастировало с тем, каким тоном он разговаривал с Малфоем. «Алекто» прозвучало, словно восторженный вздох мальчика, получившего в подарок красную машинку, а «Драко» — как варёная брокколи на обед. С Теодором было что-то не так. Гермиона слегка приподняла голову, чтобы взглянуть на него, но ладонь Малфоя предупреждающе легла на её плечо. Интересно, почему? Она послушно вернулась в прежнюю позицию, внимательно вслушиваясь в происходящее. Примерно в ярде от них громко щёлкнула металлическая зажигалка, затрещала от огонька бумага, и по комнате поплыл знакомый запах табака со сладкой шоколадной отдушкой. Грейнджер насторожилась — Нотт курил именно такие. Получается, раз он смог их поджечь, то его руки были свободны?

Теодор с наслаждением вдохнул дым и продолжил:

— Я, кстати, именно об этом тебе всё время и говорил. Люциус имеет вес в Министерстве, и надо быть полным идиотом, чтобы отказываться от таких возможностей. Вот скажи, что ты будешь делать, когда закончится ссылка? Останешься в мире маглов? Или попытаешься строить карьеру министерской крысы? А может, лучше будешь присматривать за животными в Хогвартсе? Говорят, хижина Хагрида ещё свободна…

— Может, лучше ты сначала со своей тупой башкой разберёшься? — огрызнулся Малфой, не дослушав.

— Я полностью в адекватном сознании, — холодно ответил Теодор, — это ты кретин, который упорно разрушает свою жизнь.

В том месте, откуда доносился голос Нотта, протяжно скрипнула половица. Затем другая, чуть ближе, потом третья, находящаяся совсем рядом с ними. В то же мгновение Гермиона услышала, как звонко лязгнула соседняя цепь. Рука Малфоя соскользнула с её плеча, и он всем телом подался вперёд.

— Но если ты будешь меня слушаться… — в этот раз голос Тео прозвучал меньше, чем в десяти дюймах от них, — то всё у нас с тобой будет хорошо, малыш.

Он прошептал это вкрадчиво, ласково, будто бы сейчас не держал Малфоя за цепь, словно пса, а разговаривал с любовницей. И у Гермионы волоски на руках встали дыбом. Боже. Она могла лишь представить себе всю степень ярости Малфоя. Стоять на коленях скованным, беспомощным… Часто ли ему приходилось оказываться в таких ситуациях? Грейнджер зажмурилась, предполагая, что вот сейчас он точно сорвётся, натянет цепи, разорвёт их одним мощным движением и придушит Нотта на месте. Но Драко тяжело вздохнул и медленно, покладисто произнёс:

— Хорошо, Тео, я сделаю как ты хочешь, но освободи её.

— Нет, — сразу отрезал Нотт, так же, как палач опускает топор: резко, одним разом обрубая позвонки и всю надежду на долгую и счастливую жизнь. — Алекто сказала, что после обряда Амикус займётся грязнокровкой, и я не стану ему мешать.

Гермиона ещё раз мысленно прогнала в уме его ответ, и липкий, холодный ужас растёкся по всему телу. Тео отдаст её Амикусу? Сознание отказывалось принимать эту мысль. Оно выталкивало и отторгало такую возможность, будто поверхность воды — раздувшееся тело утопленника. Цепь Драко вновь звонко лязгнула, и Малфой сел обратно на пол. Грейнджер почувствовала, как он осторожно погладил её спину, успокаивая. Ей очень захотелось прижаться к нему и уткнуться носом в шею, но она помнила его молчаливое предупреждение. Нужно было просто дождаться, когда Теодор уйдёт, и тогда они смогут поговорить открыто.

Просто дождаться.

Нотт сделал несколько шагов в сторону выхода. Перед самым носом Гермионы возникли его чёрные, грубые ботинки, и она крепко зажмурилась, боясь, что он заметит её бодрствование. Уходи. Уходи уже быстрее!

Но Тео не двигался. Он замер прямо напротив неё, нависая безмолвной скалой. Грейнджер буквально кожей чувствовала его тяжёлый взгляд на себе. Сколько Теодор так стоял? Секунду, две, а может быть, вечность? Чего Нотт ждал? Он нервно постучал носком ботинка.

— Долго будешь ломать комедию? — Нотт присел и грубо обхватил пальцами её щёки. — Ты либо встанешь сама, либо я оттащу тебя на цепи, как животное.