Знакомьтесь, литература! От Античности до Шекспира - Константин Александрович Образцов

Господних Страстях и даже сам поставил ее, да так, что закончилось все грандиозным скандалом. Однако, при всей симпатичности такой истории, есть основания в ней сомневаться. Во-первых, рассказана она была спустя почти сто лет после исчезновения Вийона из Парижа. А во-вторых, поведал это другой яркий автор французского Ренессанса, фантазер, насмешник, бесстрашный революционер и литературный хулиган, мэтр Франсуа Рабле.

С его творчеством многие знакомы с детства: роман «Гаргантюа и Пантагрюэль» не раз издавался в «детском» варианте. Не знаю, кому пришло в голову предлагать эту книгу детям даже в самом выхолощенном и сокращенном виде. На мой взгляд, на ее обложке должно алеть недвусмысленное 18+ и предупреждение для кормящих, беременных, слабых сердцем, умом, для традиционалистов, а еще для особо обидчивых и легко оскорбляющихся. Сам Рабле уж точно не видел детей в качестве читательской аудитории своего романа, потому что в первых строках адресовал его «достославным пьяницам и досточтимым венерикам[125]». Это может показаться некоей гротескной иронией, ибо подобная публика книги вряд ли читает. Но во Франции XVI века читали все, и взахлеб.

Портрет Рабле. Художник: Феликс Бракмон (1833–1914). Дата: 1868 г.

Интерьер типографии Иоганна Гутенберга. С работы Фредерика-Дезире Хиллемахера, 1863 г.

За сто лет до создания «Гаргантюа и Пантагрюэля» в Европе произошло событие, оказавшее огромное влияние на все дальнейшее развитие мировой литературы, да и культуры в целом: было изобретено книгопечатание. Пятьсот лет, с середины XV века и до появления кино и электронного текста, печатная книга была практически единственной формой существования художественного слова. С 1451 года Иоганн Гутенберг начал выпускать первые печатные книги; через десять лет, в 1460 году, открылась еще одна типография в Страсбурге, в 1467 году — в Венеции, в 1482 году — в Вене. К началу XVI века в Европе было около сотни типографий, и число их непрерывно росло. Технологии стремительно развивались вслед за бурно растущим спросом: основным заказчиком поначалу была Церковь, для которой печатались в огромных количествах Библии, богослужебные книги, жития святых, богословские работы и поучения, но скоро объем выпуска светской литературы почти сравнялся с тиражами религиозной. Большое количество школ, развитая торговля и рост городов привели к широкому распространению грамотности, а печатные издания сделали чтение художественной литературы доступным для всех, а не только для состоятельных дам и господ, листающих роскошные рукописные книги в тиши замков и дворцов. Печатали все подряд: рыцарские романы, сборники стихов современных поэтов, труды Цицерона и других античных авторов; в 1472 году впервые напечатали «Комедию» Данте, примерно тогда же «Декамерон» Боккаччо, который тут же показал рекордные тиражи. В 1489 году впервые увидел свет сборник стихов Франсуа Вийона. Для читателей со вкусом попроще издавали шуточные — и порой весьма непристойные! — пересказы романов и сборники фривольных фаблио. Особенно популярными во Франции, например, были сборник «Пятнадцать радостей брака», рассказывающий о кознях неверных жен, фарсы о хитроумном адвокате Патлене, подарившие нам, кстати, выражение «вернемся к нашим баранам» (фр. revenons à nos moutons), а еще «Великие и неоценимые хроники о великом и огромном великане Гаргантюа», пародирующие исторические сочинения. Этих «хроник», по утверждению сведущих современников, за два месяца ярмарочного сезона продали столько, «сколько не продается Библий за девять лет».

Рельеф на памятнике Иоганну Гутенбергу в Майнце, изображающий Иоганна Гутенберга с печатными буквами. Фотография ок. 1867 г. — до 1872 г.

Возможно, это объясняется народной любовью к смешным историям, но книга под названием «Ужасающие и устрашающие деяния и подвиги достославного Пантагрюэля, короля Дипсодов, сына великого гиганта Гаргантюа», появившаяся в продаже на осенней лионской ярмарке 1532 года, разошлась так бойко, что ее издатель Клод Нурри тут же отпечатал второй тираж. Обыкновенно такие вещи печатались анонимно, но на обложке «Ужасающих и устрашающих…» было указано имя автора: мэтр Алькофрибас Назье. Под таким забавным и вычурным псевдонимом Франсуа Рабле сделал первый шаг в историю всемирной литературы.

Рабле родился в 1494 году, в местечке Шинон, что в долине Луары. О его семье есть только косвенные и неточные сведения: кажется, мать умерла, когда Франсуа еще был ребенком; вроде бы, отец был адвокатом. Как бы то ни было, воспитание мальчика препоручили чужим людям: с десяти лет Франсуа живет в монастырских приютах, а в 16 лет, в 1510 году, поступает послушником в монастырь кордельеров близ Анжера. Вся молодость Рабле прошла за стенами различных монастырских обителей: там он получил прекрасное и разностороннее образование, там же в 1520 году принял монашество. Дальнейший ход жизни кажется предопределенным, но нет: ум, любознательность и разносторонняя эрудиция Рабле не позволили ему удовлетвориться рамками церковной схоластики, тесными, как монастырские стены. Уже были доступны напечатанные сочинения гуманистов; уже Мартин Лютер объявил свои тезисы в Виттенберге; уже началась Реформация. Рабле вместе с несколькими товарищами увлеченно изучают и гуманизм, и труды реформаторов, начинают переписку с французскими гуманистами, например, с ученым-филологом и основателем Национальной библиотеки Гийомом Бюде. Эта деятельность попадает в поле зрения монастырского священноначалия и приводит к очевидным последствиям: в 1523 году в келье Рабле проводится обыск и изъятие недозволенных книг. Пребывание в этом монастыре становится невыносимым, и Рабле отправляется в обитель ордена бенедиктинцев в Пуату, настоятель которой, некий Жоффруа д’Эстиссак, был известен как человек передовых взглядов. Довольно свободный режим бенедиктинского монастыря позволяет Рабле путешествовать по Франции и посещать лекции в разных университетах. Этот путь предсказуемо приводит его к окончательному разрыву с Церковью: в 1530 году Рабле слагает с себя монашеский сан и в 36 лет начинает изучать медицину. Смелая смена карьерного трека оказывается успешной: Рабле окончил врачебный курс в Монпелье и перебрался в Лион, где получил место врача в местной больнице, написал несколько небольших работ по специальности и занимался научной деятельностью, лично анатомируя трупы, к неудовольствию консервативных бывших своих единоверцев.

Франсуа Рабле. Гравюра, 1651 г.

Необычайный успех первой книги Рабле про Пантагрюэля был подтвержден не только несколькими вмиг раскупленными тиражами и даже появлением пиратских подделок, но и немедленным внесением книги теологами-традиционалистами из Сорбонны в список запрещенных. Ободренный таким живым откликом, Рабле пишет приквел «Повесть о преужасной жизни великого Гаргантюа, отца Пантагрюэля», который издает в 1534 году. Впоследствии, когда эта первая в истории авторская литературная серия будет объединена под одной обложкой, именно с повести о Гаргантюа будет начинаться роман.

Начнем с нее и мы,