Красная Страна - Джо Аберкромби

— Нам понадобятся мешки и коробки! — кричал Коска. — Откройте фургон и найдите стол для подсчетов. Дверь на подмостки? Пойдет! Сворбрек? Доставайте ручку, чернила и бухгалтерскую книгу. Не сочинение вы будете писать, но это не менее благородное занятие!

— Глубоко благородное, — прохрипел писатель, выглядя слегка больным.

— Нам лучше выдвигаться. — Даб Свит прошел к фургону и смотрел вверх. — Отведем детей обратно в Криз, полагаю.

— Конечно, друг мой, — сказал Коска, ухмыляясь. — Вас будет сильно не хватать. Без ваших навыков — не говоря об ужасающих талантах мастера Ламба — задача была бы практически невыполнимой. Байки не преувеличивают в вашем случае, а, Сворбрек?

— У этих легенд есть плоть, генерал-капитан, — промямлил писатель.

— Мы сами добавим в них главу. Возможно две! Самой большой удачи вам и вашим компаньонам. Я буду рекомендовать вас, куда бы ни пошел! — Коска отвернулся, словно это заканчивало их дело.

Свит посмотрел на Темпла, и Темпл мог лишь пожать плечами. Он тоже ничего не мог с этим поделать.

Старый скаут прочистил глотку. — Осталось лишь кое-то насчет нашей доли от выручки. Как я помню, мы обсуждали двадцатую…

— А что насчет моей доли? — Кантлисс локтями пробился мимо Свита и уставился вверх. — Это я сказал, что там повстанцы! Я отыскал тех ублюдков!

— Точно, это были вы! — сказал Коска. — Вы истинный Пророк-детокрад, и мы обязаны вам всем нашим успехом!

Налитые кровью глаза Кантлисса засветились огнем жадности. — Так… что я получу?

Дружелюбный шагнул сзади, безобидно накинул петлю ему на шею, и когда Кантлисс оглянулся, Джубаир потянул его всем своим весом на веревке, которая была перекинута через балку, выступающую с бока сломанной башни. Пенька терлась, когда бандит оторвался от земли. Одна нога выпнула душ черных капель из чернил на бухгалтерскую книгу Сворбрека, и писатель вскочил, побледнев, когда Кантлисс с выпученными глазами трогал сломанной рукой петлю.

— Оплачено сполна! — крикнул Коска. Некоторые наемники наполовину сердечно закричали. Пара засмеялась. Один кинул огрызок яблока и промазал. Большинство лишь слегка приподняли брови.

— О Боже, — прошептал Темпл, теребя нитки на пуговицах и уставившись на просмоленные доски под ногами. Но он все еще мог видеть тень Кантлисса. — О Боже.

Дружелюбный обернул веревку вокруг ствола дерева и завязал узлом. Хеджес, который собирался направиться к фургону, прокашлялся и ретировался, больше не улыбаясь. Шай сплюнула через щель между зубами и отвернулась. Ламб стоял и смотрел, пока Кантлисс не перестал извиваться, одна рука отдыхала на рукояти меча, который он взял у Людей Дракона. Затем он хмуро посмотрел в сторону двери, через которую увели Савиана, и отбросил объеденную кость цыпленка в грязь.

— Семнадцать раз, — сказал Дружелюбный, хмурясь.

— Семнадцать раз чего? — спросил Коска.

— Он ударил. Не считая последнего.

— Последний был скорее судорогой, — сказал Джубаир.

— Семнадцать это много? — спросил Старик.

Дружелюбный пожал плечами. — Средне.

Коска посмотрел на Свита, седые брови высоко поднялись. — Я так понял, вы что-то говорили о доле?

Старый скаут смотрел, как Кантлисс качается назад и вперед, крючковатым пальцем мягко ослабил воротник и снова предпочел легкий путь. — Мы наверное забыли. Полагаю, я просто отправлюсь в Криз, если вам все равно.

— Как пожелаете. — Под ними первый человек в очереди открыл свой тюк и отправил золото и серебро стекать на стол блестящей кучей. Генерал-капитан напялил свою шляпу и поправил поля. — Счастливого путешествия!

Возвращаясь Назад

— Ебаный старый говноеб! — ворчал Свит, рубя палкой ветку, что висела поперек дороги и окатывая себя душем из снега. — Хуёмо ебаный Хуёска! Ублюдочный старый жопоеб!

— Припоминаю, что это ты уже говорил, — пробормотала Шай.

— Он говорил «старая жопа ублюдкоёба», — сказала Плачущая Скала.

— Моя ошибка, — сказала Шай. — Это совершенно другое.

— Ты, блядь, не согласна, что ли? — бросил Свит.

— Нет, согласна, — сказала Шай. — Он адское хуйло, ладно.

— Говно… блядь… говно… блядь… — Свит пнул свою лошадь и в гневе хлестнул ствол дерева, мимо которого проезжал. — Я сочтусь с этим объеденным опарышами ублюдком, точно говорю!

— Забудь, — проворчал Ламб. — Некоторые вещи нельзя изменить. Надо быть реалистом.

— Там украдена моя пенсия!

— Ты все еще дышишь, так ведь?

— Легко тебе говорить! Ты не терял состояние!

Ламб посмотрел на него. — Я много чего потерял.

Свит пожевал ртом мгновение, потом последний раз крикнул: «Блядь!» и забросил палку в деревья.

Последовала холодная и тяжелая тишина. Скрипели железные ободья фургона Маджуда; какие-то незакрепленные части аппарата Карнсбика позади стучали под парусиновой тряпкой; и копыта лошади хрустели по снегу на дороге, изборожденной бизнесом, текущим из Криза. Пит и Ро лежали сзади на одеяле, прижавшись лицами друг к другу, умиротворенные сейчас, во сне. Шай смотрела, как они покачивались, когда оси двигались.

— Думаю, у нас получилось, — сказала она.

— Ага, — сказал Ламб, но выглядел он далеко не радостным. — Думаю так.

Они миновали еще один изгиб, дорога еще раз вильнула назад, падая вниз с холмов, ручей сбоку был наполовину замерзшим, белый лед намерз зубами с каждого берега, почти встречаясь в середине.

Шай не хотела ничего говорить. Но раз мысль засела в ее голове, она никогда не могла долго ее там держать, а эта мысль колола ее с тех самых пор, как они покинули Бикон.

— Они будут пытать его, да? Задавать вопросы.

— Савиана?

— Кого еще?

Покрытое шрамами лицо Ламба немного изогнулось. — Это факт.

— Не очень приятный.

— Факты часто такие.

— Он спас меня.

— Ага.

— Он спас тебя.

— Это правда.

— И что, блядь, мы в самом деле оставим его?

Лицо Ламба снова скривилось, мышцы челюсти сжались, он хмуро посмотрел на местность впереди. Деревья становились тоньше, когда они съехали с гор; луна, толстая и полная в чистом усеянном звездами небе разливала свет по высокому плато. Большое плоское пространство сухой грязи и колючего кустарника выглядело так, словно в нем никогда не было жизни, все наполовину покрытое искрящимся снегом. По центру, прямая как разрез мечом, белела полоса старой Имперской Дороги — шрам на местности, клонящийся в сторону Криза, заклиненного где-то в черной череде холмов за горизонтом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});